Эльзэ Ласкэр-Шюлер. Песнь болезненной игры

Когда из-за растущего пристрастия к игре
Я шла за Вами,
Разве не дрожали губы у меня,  как горлицы, тогда,
Но только отвращенье вызывало в Вас моей любви лепечущее пенье,
Поскольку виделось Вам наго небо сердца в мною спетом.
А ныне опустошена я, как осенний вечер,
Порою, в саване очнусь ещё...
Но я люблю Ваших ночей чёрные вёсны,
Вашу столь юную медовую капель.
И я тоскую по роенью-пенью с Вами,
И для меня златомедовыми ночных капелей пчёлами остались Вы.
А ни мои ли губы, как в жертву принесённые младенцы,
Но буря близится, чтобы отнять, почти увядший, последний мой напев.
Тысячу раз тысячи бед мое пережимают горло,
Чтоб звёздной вечность из него отпущена была!
Как надо мне ещё перекрутиться?
Придите же, сыграйте же со мной,
Ведь я изнемогаю в стонах от к игре пристрастья,
Не обрекайте же,  ликуя, слыша их, меня на смерть.
Придите же, сыграйте же со мной,
Вы златопчёлы все,
Вы златокАпельные шельмы.