Севе Волоколамскому

В октябре гуляют ветры,
в ноябре гудят ветра.
Остаются сантиметры
до последнего одра.

Никаких не слышно пений,
только мой весёлый шаг —
я иду под шум осенний
в продуктовый супермаг.

У меня под носом сопли,
под ногами жухлый лист.
Я к любви не приспособлен,
потому что эгоист.

Тихо взгядываюсь в лица:
тот — гадюка, этот — сыч.
Крикнул бы, да не кричится —
осень — сонный паралич. 

Говорят, что очень скоро
всё закончится для нас.
Житель города Гоморра,
надевай противогаз.

Наступает день последний,
остаётся только шаг...
Я иду под шум осенний
в продуктовый супермаг.

Всё знакомо и привычно,
так бывает каждый год:
завывает поезд зычно
и в Апрелевку зовёт.

У него большая скорость
и куда длиннее путь, 
у меня — сплошная морось
и желание кутнуть.

И хотя повсюду голый
мокрый лес и стылый мрак,
всё равно мой шаг весёлый
по дороге в супермаг.

Всем уже давно известно
(не обманешь никого):
нам в раю не будет тесно,
потому что нет его.

Вот и ты, дружок, не кисни,
будь как я навеселе,
чтобы радоваться жизни
на единственной земле.

25.10.24