Чёрная Пантера

I.
Я один, как всегда...
Чем-то занят, что-то пишу...
Не слежу за часами,
Я за Часами не слежу...
Только за окном иногда,
Слышу вой серенады сирен...
Но в окно не гляжу,
Стелется смог, ядовитый фосген.
Нарывала сегодня мигрень,
Не хочу выходить я наружу,
Нет. Не хочу.
Только порой головой поверчу,
Разгоняя домашнюю стужу.

II.
Ни тоски, ни печали, да просто
Плевать.
Не сегодня о боли стенать.
Не хочу. Не хочу никогда,
Вспоминать.
Что прошло, позабыто...
И зачем ворошить?
И зачем на кого-то там лаять?
Просто в спокойствии жить,
Просто в одиночестве таять.
Но иногда трещит ведь голова-корыто
Внутри, беснуются термиты.

III.
Окошко слева не закрыто,
Иначе здесь не продохнуть.
Клочки тумана ядовиты,
А Ночь светла, и колоритна...
Сволота. Путает мозги Луна,
И хочет дом перешагнуть,
Далёкий путь Её, проводит Лужа,
Захочет Лунушка взглянуть
В воды невымытую рожу,
И напоследок туда плюнуть.
Вот гадина! Какая меткая!
И зараза очень светлая!
Уйди прошу и пропади!

IV.
Сижу, и чувствую какую-то
Тревогу,
Откуда же она взялась
Такая недотрога
Привет Родная, приплелась?
Нагулялась, завелась...
Склизская минога.
Вдруг грохот! Падают чернила!
Душа в испуге бешено заныла!
На подоконник прыгнула Пантера!
Да! Дьявол побери! Луна завыла!
Таращит Чернота Сапфирами!

V.
Средь белой ночи!
В городе где джунглей нет!
И холоден любой денёчек,
Она залезла в дом где включен свет.
Не пропадало наваждение её Зрачков.
Я точно спятил! Ужас накатил!
Вот Зверь сидит, а в пасти множество клыков,
Готовых разорвать меня на части.
Оцепенел. Один бросок. Наступит смерть.
Но медлит Дьяволица, может быть смакует страсти?
Она не убивает. Предо мной не скалит пасти...
А лишь напуганно глядит и вызывает жалость,
Свалилась на голову Сумрачная Странность...

VI.
Спорхнула вниз, поближе подошла,
Наверно говорит: -- "Не бойся!"
Эх, понимал бы я звериные слова,
Но точно понимаю: -- "Успокойся..."
Страннее случая, наверно, быть не может,
Кричать боюсь, да и никто же не
Поможет...
Лишь только я и Чёрная Пантера,
Я и Чёрная Пантера...
И вот совсем, совсем уж близко
Подошла,
Глаза как синие гибискусы...
Морду поднесла Она.

VII.
И, вдруг, увидел я
Ошейник синий, драгоценный,
Сбежала от людей?
Я тоже бы сбежал...
Бывает сохранит Земля,
Народец маргинальный.
Как можно оскорблять зверей?
Зверьми уродов всяких называть!
Таких свиньёю не назвать!
Свиней зачем же оскорблять?
Как носит дураков Земля?
Как терпит дураков свинья?

VIII.
Уныло посмотрела внутрь сердца.
Стало стыдно...
Оно же зачерствело,
Мизогинии не было конца.
Прости... Прошу прощения...
Ну не кори Ты бестолкового глупца.
Смотрела как-то липко,
Не знаю Что там. Убивай.
Вдруг поглядела ясно,
А потом Глаза прикрыла,
Мол: -- "Давай..."
Я руку протянул.
Понимаю - ведь несчастна...

IX.
Но Она отошла... Отошла...
На подоконник обратно
Залезла.
Понял. Позвала.
Произойдёт иначе что-то
Безвозвратно...
Пока не исчезла, слез с кресла,
Оделся, вернулся...
За окном два Сапфира, с надеждой глядят.
Мечта ювелира,
Сознание мутят.
А на улице сыро.
И стройка шумит...

X.
Я шмыгнул в подъезд,
Вышел. Благо первый этаж.
Обошёл дом и заезд,
Думал, что бред...
Нет. Сидит, ожидает...
Мандраж...
Смог над нами летает,
А Она, вдруг, ведёт за гараж
И на стройку влезает.
Не спятил, Она обернулась,
Решения ждёт, содрогнулась...
Разгоняет мурашки спина.
Иду. Пролезаю. Тишь. Мгла.

ХI.
Стройка. Тени крадутся,
Куда? Я не знаю пока.
От людей не осталось следа,
Мы одни, спят дома...
Макабрический Флёр,
Штукатурка. Бетона бега.
Мародёр. Будто я
Мародёр.
Стройка ночью мертва.
Мглистый Храм сквозняка,
Коченеет округа. Лысеет
Земля.
Сырая, сырая Земля...

XII.
Вот и место. Она замерла,
Впереди круглый глубокий "колодец",
Подхожу, и смотрю. Темнота.
Достаю телефон и свечу.
Там вода... Островок и Котёнок...
Чёрный детёныш.
Синий ошейник. Питомец.
Оглянулся. Боится Пантера.
Ведро и верёвка. Ишю.
Поброжу рядом с домом,
Костями вернее. Ишю.
Нашёл. Наконец-то нашёл...
Рядом с землистым комом.

XIII.
Привязал, опустил: -- "Залезай...
Ну прошу залезай..."
Он не глупый, залез.
Мокрый весь и продрогший.
Поднимал. Суетилась Она.
Тёрлась Мордой о спину.
Ничего. И вокруг никого.
Вода в колодце только выла.
Всё. Достал. Синеглазый как Мать.
Куртку снял и стал отогревать.
А Она закружилась вокруг,
В танце ласки.
Смотрела на Нас без опаски.

XIV.
Все в грязи. Перешли мы
В бетонный скелет.
Хоть какая-то крыша.
За рамой окна
Городской силуэт,
Пустынно недвижим...
В Черноту загляделся.
Молчим. Я моргнул.
Котёнок согрелся,
Заснул.
Посмотрела Она,
На меня.
На Меня...

XV.
Подошла и присела. Я понял слова.
Глазки прикрыла и Морду дала,
Я погладил, не веря всему Что случилось и было.
Всё застыло. Лишь я и Она.
Чернота и Сапфиры.
Средь не родившихся квартир...
Она отошла к Малышу.
Ошейники видел. Брелоки.
Надписи строки.
Сижу у зияющих дыр...
Навсегда Их запомню.
Его и Её.
"Лазурит" и "Сапфир"...