Награда рассказ

Все имена, фамилии, названия воинских подразделений и описанные события вымышлены. Любые совпадения являются случайностью.

Зимнее солнце не греет, хотя бывает очень ярким. Таким ярким, что заставляет людей щурить глаза. И хотя до конца зимы осталась всего неделя, и, казалось бы, дело к весне, на улице всё ещё морозно.
Сергей шёл в ГДО (Гарнизонный Дом Офицеров), куда был приглашён представителем военкомата для награждения и, закрываясь от солнца, постоянно подносил руку ко лбу, имитируя козырёк. "Надо было всё-таки захватить с собой солнцезащитные очки, - подумал он, - а теперь вот приходится периодически замедлять шаг, чтобы не растянутся по гололеду". Сергей не часто надевал очки. Не то, чтобы ему было не комфортно, нет, наоборот даже - глаза отдыхали. Но были другие мелкие неудобства, из-за которых он очки с собой не брал. Разговаривать с людьми, не снимая тёмных очков он не мог, считая это неуважением к собеседнику, при этом всегда снимал их и держал в руке. А в помещении вообще считал не уместным носить очки, а так как футляром он не обзавёлся, а раздавить их в кармане вероятность всегда очень большая, то просто не брал их с собой. Начищенные до блеска новенькие берцы приятно скрипели при каждом шаге. Риск поскользнуться всё же был – подошва задубела на морозе и скользила, это замедляло шаг. Он ещё с вечера приготовил свою полевую форму "мультикам", которую купил в выездном военторге ещё в августе, незадолго до окончания контракта. За шесть месяцев контракта "мультикам" он ни разу не надевал. В окопах и подвалах на передовой, и на ротации в тылу Сергей носил "цифру" – ту форму, которую выдавали при заключении контракта. Правда, уже менее, чем через 3 месяца выданная форма пришла в негодность, но к этому времени он уже успел разжиться ещё одним комплектом (думал, на подмену, но получилось, основным) такой же "цифры" - земляк старшина роты выдал ему б/у по его размеру.
В ГДО назначено было к 11:00, сотрудник военкомата Борис накануне несколько раз повторил Сергею время начала торжественной части. Перед входом Сергей посмотрел на часы - 10:38. Время есть, чтобы сдать верхнюю одежду в гардероб, осмотреться и занять своё место в зале согласно пригласительному билету. На входе Сергея поприветствовал молодой солдат и, даже не глянув на пригласительный, с улыбкой указал рукой в сторону гардероба. В холле было людно. Группами по несколько человек стояли мужчины в парадных офицерских кителях, гражданских строгих костюмах и в полевой форме, как у Сергея, без знаков различия на погонах. Практически у всех на груди были ордена, медали, знаки отличия или наградные колодки. На секунду Сергей почувствовал себя неуютно - у него на груди было пусто. Женщин было не много и большинство из них являлись спутницами приглашённых героев, но были и в военной форме. Между группами сновали дети младшего и среднего школьного возраста. Часть из них была одета в форму советского солдата времён войны, другая часть в формы суворовского и кадетского училищ. Попадались и казачата, которые гордо прохаживались между группками военных с лихо посаженой на голове кубанкой. Праздник чувствовался во всём. Сергей не спеша направился через выставочный зал к открытым дверям актового зала, по ходу движения непритязательно разглядывая присутствующих. Среди офицеров одной группы, стоящей поодаль от дверей, он узнал своего комбата, но решил не подходить. Если бы не обстоятельства 6-ти месячной давности, комбат вряд ли запомнил бы Сергея в лицо – одного из четырехсот бойцов его отряда. Да и обстоятельства, при которых Сергею пришлось с комбатом общаться приятными назвать сложно. "Только бы никого больше не встретить здесь из моей роты!" - подумал Сергей. Из других рот в лицо его могли не знать, а вот с его, 3-й роты, конечно, знают. Однако оглянувшись снова в сторону комбата и вглядевшись в лицо собеседника, он узнал в нём "Лиса". Оба смеялись. На груди у "Лиса" помимо такого же ордена "Мужества" красовалось ещё несколько наград. Среди них Сергей отчетливо разглядел медаль "За отвагу". Он вспомнил, что эту медаль "Лис" получил за ту самую эвакуацию.
Сергей поспешил к открытым дверям, надеясь скорее занять место в зале, как вдруг его окликнули:
- Сергей Николаевич! – это был представитель военкомата Борис, вручавший накануне ему приглашение.
- Здравия желаю! - повернулся к нему Сергей, протянув руку.
- Добрый день! - Борис пожал протянутую руку и продолжил.
- Сергей Николаевич, Вас вызовет для награждения губернатор. От нашего военкомата Вы один, перед вами будут награждать бойцов Кировского района, их двое. А потом Вы.
- Они тоже добровольцы? Из моего отряда?
- Нет, из другого.
- А из моего отряда кто-то есть ещё среди награждаемых?
- Я не знаю, у меня нет такой информации.
- Хорошо, я понял, спасибо! - стараясь скрыть волнение, сказал Сергей и вошёл в актовый зал.
Он быстро нашёл указанное в приглашении место и занял его. Как будто проверяя, на месте ли, он провёл правой рукой по легкой ткани "мультикама" и от досады закусил губу - на левой стороне груди, в её верхней части, чуть ниже ключицы чётко прощупывался шрам. На месте. А куда он денется? И в который раз перед глазами всплыла та нелепая картина его глупого ранения. Хотя... Разве ранение может быть "умным"? Но если уж суждено быть раненым, то уж лучше в бою, там, в борьбе, а не вот так...

В июне прошлого года батальон был отведён в глубокий тыл на ротацию, для пополнения и подготовки к предстоящему наступлению. Открыто об этом, конечно, не говорили, но наступления все ждали. Пополнение было каждый месяц - новобранцы меняли тех, у которых контракт заканчивался. Батальон добровольческий, состоит в основном из возрастных бойцов, срочная служба в армии, у которых была 20, 30 и даже 40 лет назад. Многие добровольцы не держали в руках оружия с самой "срочки". Для того, чтобы люди вспомнили то, чему их учили в армии, были организованы учения, целью которых была подготовка бойцов к боевым действиям. Батальон располагался в условиях, приближённых к боевым. Блиндажи для личного состава соорудили в лесопосадках. Занятия по тактической медицине, инженерной и огневой подготовке проводились ежедневно на импровизированном полигоне, оборудованном в кратчайшие сроки. Стрельбище находилось примерно в километре от расположения батальона, за холмом. С утра весь батальон по ротно выдвигался на полигон, оставляя в расположении только дневальных и больных. Последние 2 недели дневальными в расположении оставались "дембеля", то есть те, у которых вот-вот заканчивается контракт. В тот день дневальным был Сергей. Завтра заканчивался контракт. Выполнив все работы, возложенные на него, как на дневального, Сергей не спеша разобрал рюкзак, отложил всё, что намерен был взять с собой, а остальное положил на скамейку рядом с блиндажом. Разобрав вещи, Сергей направился на кухню, где уже сидел "Птаха", боец его взвода, тоже оставшийся в расположении из-за поднявшейся у него накануне температуры. "Птаха" налил Сергею чай. А далее для Сергея всё вспоминалось как плохой сон. Только он сделал один глоток, как почувствовал легкий удар ниже ключицы, в грудь. Не успев сообразить, что это, удивлённо опустил глаза вниз и увидел расплывающееся багровое пятно на левой стороне груди. Он помнил удивлённо-испуганное лицо "Птахи", потом его быстрые руки, рвавшие на Сергее майку, а потом останавливающие кровь при помощи ИПП. Потом слышал, как "Птаха" схватил рацию и стал в неё кричать:
- "Док", "Док", ответь "Птахе"! В третьем притоке трёхсотый!
Очнулся Сергей от нашатыря. Над ним возвышался отрядный медик с позывным "Док":
- "Стриж", Ты в порядке?
Сергей покосился на свою грудь. Через плотную повязку слегка проступала кровь. Боли не чувствовалось, но кружилась голова.
- Норм, - ответил Сергей, - что это было?
- Со стрельбища прилетело, видимо, рикошет.
Позже Сергея увезли в госпиталь, где извлекли пулемётную пулю, застрявшую между верхними рёбрами. Но перед эвакуацией в госпиталь с ним разговаривал его комбат. Смысл беседы сводился к тому, чтобы Сергей не говорил никому об истинных обстоятельствах ранения. Он, якобы, выполнял боевую задачу в составе подразделения и в перестрелке с противником был ранен. Комбат пообещал, что за успешное выполнение данной задачи Сергея наградят орденом "Мужества", он получит законные 3 000 000 от государства, а также страховку. Помимо этого, пока Сергей будет находится в госпитале и на последующей реабилитации, он будет получать такую же зарплату, как и все месяцы пребывания в зоне СВО. Условие одно - не говорить об истинных обстоятельствах ранения, тем более что жизненно важных органов не задето. Сергей согласился. В госпитале Сергей пробыл не долго - всего три недели. Потом был санаторий, ещё три недели, где, будучи на реабилитации, с ним связался по телефону комбат и сообщил, что наградные документы находятся на подписи у командира дивизии и что вручение будет проходить через военкомат по месту жительства, ориентировочно, ко Дню защитника Отечества. А все обещанные деньги Сергей, действительно, получил - ранение то было настоящим и справки о ранении тоже были настоящими. Контракт, который должен был закончится в начале сентября 2023 года, автоматически был продлён до начала ноября, пока "Стриж" числился 300-м.

Торжественная часть началась вовремя с приветственной речи губернатора. Потом выступили с поздравлениями ещё несколько официальных лиц, военные и гражданские. И только после этих поздравлений на сцене снова появился губернатор в сопровождении полковника, выступавшего ранее, и двух солдат с наградными коробочками. Награды с удостоверениями солдаты передавали полковнику, а он в свою очередь губернатору. Список награждённых был не очень длинный, чуть больше десятка фамилий. Сергей был седьмым:
- За проявленные мужество и героизм при выполнении боевой задачи, за умелые действия при отражении атаки противника при обороне населенного пункта, орденом "Мужества" награждается сержант Стрижов Сергей Николаевич, доброволец отряда "Дон".
Сергей вышел на сцену. Губернатор прикрепил орден на левую сторону груди Сергея, чуть ниже шва, пожал ему руку со словами благодарности, поздравил. Удостоверение к ордену вручил стоящий рядом полковник, также поздравил и поблагодарил за службу. Сергей принял удостоверение, развернулся и, выпрямившись по стойке "смирно", сказал в зал:
- Служу Отечеству! - и направился на своё место.
По пути в зал он старался ни на кого не смотреть, опустив глаза, глядя под ноги. Двоякое чувство владело им. Незаслуженная награда? Да нет, может и заслуженная. Только не этим ранением. После процедуры награждения губернатор сказал ещё короткую речь и передал слово ведущему праздника. Далее начался концерт. Звучали песни военных лет, песни про нынешнюю войну, на сцене менялись артисты, дети рассказывали стихи, танцевали. Сергей иногда включался и улыбался наклеенной улыбкой в ответ выступающим - ему казалось, что со сцены они смотрят только на него.
А перед глазами стояло лицо "Дикого", раненного бойца, которого он тащил с "Яриком" вдвоём до пункта эвакуации и "Гром", застывший около воронки в неестественной позе.

Это было в конце июня 2023 года. Его командир взвода поставил задачу донести до наших передовых окопов воду и БК, а оттуда эвакуировать двух раненых. Сформировали две эвакуационные группы по 6 человек. Сергей попал во вторую группу: "Лис", "Тихий", "Кузя", "Гром", "Ярик" и он, "Стриж". Старшим группы был назначен "Лис". Путь до места чередовался "лесополкой", "открыткой" и снова "лесополкой". По "открытке", то есть по открытой местности, по полю нужно было пройти метров 400. Это самое опасное расстояние было и самым длинным, так как каждая "лесополка" в ширину была не более 30 метров. Идти нужно было "по серому", в сумерки. Опасность в первую и главную очередь представляли "птички", дроны противника, которых летало очень много. Часть из них - разведчики-корректировщики, с помощью которых противник выявляет интересующие его наши объекты и направляет туда огонь артиллерии и миномётов. Интерес для противника представляет, безусловно, боевая техника, скопление бойцов, огневые точки (пулемёт, гранатомёт, ПТУР и т.д.). Контроль за линией боевого соприкосновения укронацисты осуществляли постоянно. Дроны летали "каруселью", то есть, пока не прилетит новая "птичка", "старая" не улетает. Не меньшую, а может и бОльшую опасность представляют "комики", дроны-камикадзе, которые атакуют даже одиночные цели, пикируя сверху на объекты и поражая их. Сергей не знал, что произошло или не произошло с первой группой. По рации выходить было запрещено, связи не было, поэтому вторая группа не должна была дожидаться возвращения первой, а выдвигаться самостоятельно через 30-40 минут следом. До первой "лесополки" и саму "лесополку" группа, в которой был "Стриж" преодолела довольно быстро. Бойцы шли с интервалом примерно 15-20 метров. Перед "открыткой" сделали остановку. Здесь нужно было дождаться возвращения первой группы, а затем двигаться дальше. Вскоре бойцы увидели приближающуюся первую эвакуационную группу бойцов, несущих на носилках раненого. И только когда первая группа слилась с "лесополкой", из неё на "открытку" в противоположную сторону выдвинулась вторая. Постоянные звуки разрывов и стрельбы уже не являлись помехой для того, чтобы услышать главное - свист летящей мины или жужжание камикадзе. Тем не менее, наличие у бойца хорошего слуха не отменяет его же визуальный контроль за небом. Таким образом, группа подобралась к середине поля. До "лесополки", в которой находились наши траншеи, оставалось чуть более 200 метров. Практически одновременно с "птичкой" над головой одна за другой засвистели мины. Группа залегла. Обстрел продолжался. Подняв голову, чтобы сориентироваться, кого ранило, Сергей увидел приближающуюся к нему с неба яркую свечу, сопровождаемую характерным свистом. Свеча летела прямо на него. За доли секунды в сознании пролетели мысли, что бежать смысла нет - не убежишь, потому что летящая на Сергея мина убьёт его. Сергей вжался в землю и закрыл глаза.
Страх... Он есть у всех разумных существ. Боятся все. Страх зародился у Сергея ещё в военкомате. "Куда Ты полез? Там смерть!" - Кричал тогда он сам себе, но внутренний голос шептал, что даже если смерть, то Тебя то не убьют. Сергей с детства был уверен в собственном бессмертии. В юношестве он просто верил, что случится с ним ничего не может по одной простой причине - Он так не планировал, Его смерть не по плану. Странно, наверное, но стоматолога Сергей боялся больше, чем хулиганов на улице, хотя выдающимся бойцом не был, да и драться то почти не приходилось, разве что в детстве и юности. Через некоторое время страх прошёл. За сборами и домашними хлопотами думы о том, что предстоит ехать на войну, ушли, "Стриж" просто забыл эти ощущения. Страх снова напомнил о себе на недельных подготовительных сборах перед отправкой за "ленточку". "Второходы" и инструктора много рассказывали, как "там". Одни откровенно пугали, другие подбадривали, третьи просто молчали с видом всезнающих бывалых воинов. Но все несли только одну мысль – вернутся "оттуда" не все, то есть кто-то не вернётся. Не вернётся – это не значит, что воин просто уедет ото всех "куда-то", он погибнет. Тогда-то Сергей первый раз услышал выражение "пятисотый". Позорный ярлык. Струсил, не стал выполнять боевую задачу, просто не поехал дальше, за "ленту". Или уже за "лентой" решил уехать домой, "дал заднюю". И хотя многие инструкторы и бывалые бойцы новоявленному пятисотому, хлопая по плечу говорили, мол, не переживай, всё норм, никто Тебя не осуждает... Но статус "пятисотого" – это всё равно позор и никак иначе. Исключение - медицинские показания бойца, не рассчитавшего свои силы и возможности. "Пятисотые" появились и среди бойцов его набора. У добровольцев с этим проще, их не называют дезертирами, и уголовная ответственность случается далеко не всегда. Но позора от этого не меньше. "Только не это, только не 500!" - думал Сергей и боролся со своим страхом, который вдруг вылезал как рана, начинающая снова болеть, если её вдруг снова неосторожно заденешь. Постепенно Сергей научился его скрывать, глядя на других своих новых товарищей и понимая, что они тоже боятся. Кто-то этого не мог скрывать, кто-то мог, но боялись все. Тем не менее, Сергей вдруг понял, что не важно, открыто бойцы боятся или нет, они не трусы – это точно! Да и где эта шкала, определяющая "степень трусости" или "степень смелости"? Да и страх бывает разный, в зависимости от уровня опасности, грозящей человеку, сердечко либо просто ёкнет и всё, вроде как "пронесло". Но иногда бывает, что сердце не просто "ёкнет". Бывает, что сердце бьётся, как барабанная дробь. Страх смерти заложен в человеке инстинктом. И как его преодолеть? Вот она смерть! Она летит прямо на Тебя!
Свист приближался и нарастал. Снаряд вошёл в сырую землю на большой скорости в 1,5-2 метрах от Сергея. Земля колыхнулась так, что Сергей ощутил эту волну. Но взрыва не последовало, только шипение раскаленного металла, торчащего из земли. "Стриж" медленно повернул голову и увидел дымящую торчащую из земли болванку, продолжавшую грозно шипеть. Сергей не шевелился, завороженно глядя на снаряд, который должен был его убить. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он пришёл в себя и сфокусировал взгляд "сквозь" прилетевшую смерть. Напротив него, в противоположной от снаряда стороне лежал "Ярик" и также завороженно смотрел на Сергея. Живой! Живы! Не шевелясь, "Стриж" моргнул "Ярику", мол, всё норм, лежим, ждём и подтвердил это, прокричав шёпотом. "Ярик" кивнул в ответ. Сколько они так пролежали, неизвестно, может 5 минут, может 30 - время, казалось, остановилось. Наконец, когда обстрел немного прекратился, Сергей кивнул "Ярику" и они, озираясь наверх, пригибаясь, быстро пошли вперёд, в сторону передовых окопов. По пути они увидели "Грома" с осколком, вошедшим в лицо. "Стриж" узнал его по отсутствующим двум передним зубам через открытый рот и чёрному воротнику водолазки, выглядывавшему из-под "броника". От падения застёгнутая каска закрыла часть лба, из трещины которого сочилась кровь. Рюкзак "Грома" был разорван, его лямку боец сжимал ещё не успевшей окостенеть рукой. Вода вытекала из порванных баклажек, смешиваясь с кровью. Останавливаться было нельзя, надо было добраться до окопов. "Лиса", "Кузи" и "Тихого" нигде не было, но валялись их рюкзаки с водой. Не сговариваясь, "Стриж" и "Ярик" подобрали лежавшие рюкзаки и пошли дальше.
В окопах их ждали бойцы штурмового отряда. Боец с позывным "Дикий", которого нужно было забрать, был без ноги. Жгут был наложен грамотно. На лбу у бойца фломастером было написано время ввода промедола. Не мешкая, не отдыхая, "Стриж" и "Ярик" двинулись обратно. Им пришлось эвакуировать 300-го вдвоём, волоча носилки по земле. Привязав раненого бойца за "броник" к передним ручкам носилок, они потащили носилки волоком. Благо, что влажная земля смягчала неровности и чернозём не сильно тормозил продвижение. "Дикий" периодически приходил в себя и нёс всяческий бред, но не зло, а как-то ворча:
- Лодка дырявая... Рыба уйдёт...

Концерт шёл больше двух часов. Когда люди потянулись к выходу, Сергей ещё какое-то время оставался на месте, устремив взгляд в экран на сцене, где демонстрировались документальные кадры работы бойцов СВО. Наконец и он не спеша встал и направился к выходу.
Весь оставшийся день Сергей был в подавленном состоянии. Ощущение, что награда незаслуженная, не покидало его. С женой он развёлся ещё за 2 года до начала СВО, оставив ей и дочерям квартиру, поэтому жил сейчас на съёмной один. Несколько раз за день ему звонили друзья, поздравляли с праздником и звали его отметить. Однако "Стриж" решил закончить вечер дома один. Сама мысль, что в процессе общения он может проговориться о сегодняшнем вручении ордена его пугала - как он объяснит, за что получил награду? Сергей понимал, что не сможет соврать. По пути домой он зашёл в кулинарию и купил готовую еду и закуску. Сел дома на кухне и, выпив рюмку водки, набрал номер.
- Здорово, брат! Да, спасибо! Тебя тоже с праздником! Дома, да. Нет, Сань, извини, приехать не смогу, я не один, занят. Ага... Да, да. Слушай, мне нужно адрес человека узнать? Да, важно. Очень. Хорошо, спасибо! Сейчас смской пришлю фамилию, имя и год рождения. Пока!
Прошло несколько дней. Сергей ждал звонка своего друга. В прошлом его друг работал в полиции, а в настоящее время руководил службой безопасности какой-то организации. Александр позвонил вечером, они поболтали минут 10 о рыбалке и прочих мужских радостях, а потом он прислал смс. Громов Евгений Александрович, улица Ленина, 26, квартира 40. Сергей не был у "Грома" на похоронах, так как в то время ещё находился в ДНР, но фото с похорон видел – земляки, воевавшие с ним, показывали.
На следующий день, вечером Сергей снова надел военную форму в какой был на награждении и поехал по домашнему адресу "Грома".
Взглянув в глазок, не спрашивая, дверь ему открыла женщина около 40 лет с чёрными волосами до плеч:
- Здравствуйте!
- Здравствуйте, я Сергей, "Стриж", боевой друг Жени.
После короткой паузы женщина открыла дверь шире и сделала шаг назад.
- Мария. Проходите.
- Спасибо! Я ненадолго, только передам Вам орден Евгения. Извините, что не мог приехать раньше.
Сергей достал орден и протянул его Марии. В этот момент из комнаты вышла девочка лет 15-ти с длинными, такими же чёрными волосами. Следом за ней вышел мальчик лет 10-ти. Оба с интересом смотрели на Сергея.
- Проходите, пожалуйста! - Мария протянула руку, да так и застыла, не взяв орден. Её красивое лицо искривилось гримасой боли. Она прикрыла лицо рукой и, отвернувшись, первая прошла на кухню. Девочка последовала за ней. "Стриж", держа орден в руке, тоже прошёл на кухню. Мария выдвинула стул, предложила гостю сесть и села сама.
- Ксюш, поставь чайник.
Они пили чай почти всё время молча. Сергей положил орден на стол. Мария разглядывала орден со всех сторон, будто пыталась найти на нём следы своего погибшего мужа. "Стриж" сказал, что удостоверение от ордена сгорело, но женщина пропустила это мимо ушей, понятия не имея, что к ордену положено удостоверение и что вручать награду должны официальные лица, а не боевой товарищ.

До спасительной "лесополки" оставалось около 200 метров, когда снова начался обстрел. Бойцы остановились и залегли. В это время "Дикий" стал приходить в себя и, осознавая происходящее, закричал. Что кричал, было не разобрать. Лёжа на спине, он пытался перевернуться, стараясь упереться несуществующей ногой. Поднимал голову, удивлённо глядя туда, где она должна была быть и кричал. "Стриж" приподнялся и навалился на "Дикого", заблокировав левым коленом его правую руку, а его левую своей правой рукой. Левой рукой он немного приподнял и зафиксировал голову "Дикого" и, глядя ему в глаза закричал:
- Успокойся, браток, мы Тебя вытащим! Потерпи!
"Дикий" перестал кричать и, тяжело дыша, перевёл взгляд на "Стрижа". Столько было в его глазах досады и отчаяния, боли и обреченности! Его небритое лицо было чёрное от гари, по лбу струился пот. Нос и правую щёку пересекала царапина, видимо от веток. Верхняя губа разбита, кровь на ней была запёкшаяся и окрасила зубы.
Снаряд разорвался совсем рядом, метрах в 10-15-ти. "Стриж" мгновенно укрыл грудью лицо "Дикого", запёкшиеся комья земли застучали по каске и ногам. В "броник" на спине что-то воткнулось. Уже потом, в располаге Сергей вытащил из него осколок величиной с вишню. А тогда, пролежав так до конца обстрела, они с «Яриком» потащили "Дикого" дальше. Раненый больше не кричал, лишь постанывал иногда, да скрипел зубами. «Видимо, «обезбол» проходит», - подумал «Стриж». И только перед самой "лесополкой", не обращаясь ни к кому конкретно, как будто продолжая ход своих мыслей, «Дикий» произнёс, чередуя слова стонами:
- Теперь точно бросит...
"Стриж" и "Ярик", наконец, затащили "Дикого" в последнюю "лесополку" перед перекрёстком. Оставалось всего метров 300 до эвакуационного транспорта, когда из кустов, озираясь по сторонам, осторожно вышли "Лис", "Кузя" и "Тихий". Они бросились помогать "Стрижу" и "Ярику". Выглядело это нелепо и противно. "Лис" заменил "Стрижа" со словами:
- Давай, брат, я донесу!
- А Ты чё так рано то? Мы ещё не дошли до эвака, - справедливая ирония "Стрижа" была слишком явной.
- Не время... сейчас... позже... "Стриж", - разделяя слова, тяжело дыша, бросил "Ярик".
Так они и дотащили раненого до цокольного гаража на окраине посёлка, где располагался пункт эвакуации. Транспорт ожидали примерно часа 3. Ожидали молча. "Стриж" сидел под высокими кустами рядом с "Диким", который то проваливался в сон, то снова стонал, просыпаясь. Закрывая уголёк рукой, Сергей тянул одну сигарету за другой. Напротив, тоже в кустах сидел «Ярик» и тоже курил. Иногда их взгляды встречались, но они старались сразу отвести глаза в сторону. Погиб «Гром», боец их взвода. И хотя они не были друзьями, это обстоятельство потрясло обоих. Постепенно подкрадывался рассвет. "Лис" несколько раз отвечал по рации, уточняя время прибытия эвакуации. Наконец, подъехал серый уазик, "буханка". Быстро развернув в обратную сторону машину, водитель выскочил и, озираясь на небо, открыл задние двери. Опасность появления БПЛА противника не миновала, поэтому действовать нужно было очень быстро. Помимо "Дикого" в уазик загрузилось ещё 4 раненых бойца, после чего водитель запрыгнул в машину и быстро дал по газам. "Лис" скомандовал обеим группам идти в расположение и сам пошёл следом. "Стриж" и "Ярик", вернувшись в свой подвал, сразу завалились спать. Дорогой они уже не вспоминали о том, что трое из их группы струсили и не пошли за ранеными к передовым окопам, а просто отлежались в "лесополке". Они вспомнили об этом только через месяц, когда отряд отвели в тыл на ротацию. Там, на построении батальона по случаю Дня создания отряда вручали награды отличившимся добровольцам. Не то, чтобы "Стриж" ждал награждения, но всё же надеялся, что их работу с "Яриком" как-то отметят. Но отметили не их, медаль "За отвагу" вручили "Лису". Чувство досады овладело тогда Сергеем. Нет, не от того, что медаль вручили не ему, а от того, что вручили её трусу. А как же "Гром"? Он то не бросил воду и БК, он то бежал к окопам впереди всех и не добежал только потому, что погиб. Как же так? Его не наградили даже посмертно...

Словно опомнившись, Мария перестала рассматривать орден и вдруг прямо посмотрела на Сергея.
- Вы были с ним рядом?
- Почти. Он бежал впереди группы. Смелый мужчина.
- Вы были друзьями?
- К сожалению, нет, но часто общались.
Здесь Сергей не соврал, они, действительно, не были близкими друзьями. Жили в разных подвалах, в разных блиндажах, но в одном взводе. Как-то так вышло, что за всё время даже в караул и на посты вместе ходить не приходилось. Та боевая задача была единственная, которую они выполняли в составе одной группы.
На улице заметно потеплело. Работа коммунальных служб радовала глаз – асфальт был чист ото льда. Небольшие лужицы отражали небо и весеннее солнце, заставляя Сергея слегка щуриться. Сергей шёл в военкомат. Он снова поедет на СВО – война с нацизмом ещё не закончена, и он нужен там. Подавленное состояние и чувство стыда за незаслуженную награду прошло – у него больше нет ордена. Да и не нужны ему ордена, которые могут наравне с ним получать те, кто их не заслужил.

Июнь, 2024 год.