И снова о Луне

Размышления, о бытие, да о своем хвосте.   Весь мир не обойти, но кто же во поле, да босиком. И снова лишь мгновенье промелькнуло, образы, идеи не гуськом, не в перевалочку, за кем гусыня так спешит, и нет покоя петуху, он курицу, да не одну с насеста гонит, но куда яйцо вне позолоты. Страус тоже мечет не икру, джунгли Маугли не ждут, и нет лианы для мартышки, вне ее хвоста одни лишь коротышки, что же это промелькнуло не в окне, и полустанок остается в чьем уме. Какой не богатырь и меч его, не кладенец, куда же складывать еще пустые не меха, и лира снова вне шиша преподает кому, вне обаяния мартышки есть ли хвост еще покруче, шлейф не ведомых, не осязаемых зверушек, аппетит все более вне паруса бежит за якорем надежду догоняя, пряником маячит, и молва по прежнему гуляет не сама, да есть ли вне поземки снежной лунная тропа и льдинки сыпет, но уже и мост гуляет сам не свой, ему бы насладиться своею лирой не простой, мозаикою льется, и струна всего лишь третьего, но есть ли угрызение, и совесть снова в бой, да расстояние еще, еще бежит и падает, и снова так торопится, уже ли лунное дитя себя не узнает. Она еще полна, но все же серп прибавит чары, если только Ей, какое дело самокату, он всегда ли на ходу и пряха под окном, и месяцем каким, вне года есть ли именины не хвоста, повсюду только он, его нигде не ждут, но тень по прежнему лишь за себя, за светом чьим бежит, бежит и облако так тяжелеет на глазах у ночки вне печали есть ли дума о былом, и снова за хвостом уже не юное столетие свое ребро не мыслит без хвоста, он движется и сверху закорючкой падает не в небеса. И светотени не играют в озарение, кого же пробуждать еще, еще и проза жизни, и нужда, и тень по прежнему преследует не мышь, и мышкой бегает за кошкой хвост кого, да если всюду лишь Она – Луна, и лунное дитя, какое Солнце вдребезги, когда Она так изумительно вне льда сияет по ночам, и вне жары еще, еще худеет не на грамм, не…, но как же это скрыть, да вне хвоста кометою, кто снова мир земной перекроил и тысяча веков, и снова бег часов, и ожидание рассвета. Провожая год Дракона можно ли забыть не о своем хвосте и долг растет, у каждого столетия он свой, повсюду гонится за жаждою, за уголком не райским, за останется всегда вне кратости не описания, и шея не гуся, перо еще, еще и снова век иллюзии, и новая строка, искорка, да масть пошла и пишется легко о том, и не о чем, да было бы легко вне шила и мешка продать, да снова вне хвоста.