Эксоды

1. Осенний этюд
 
Призрак орхидеи видел рай:               
Безусловный, абсолютный
Гармоничный хор этюдов
Без препятствий, пересудов
Тайны и огней.
 
Осень собирала урожай:
Околевший в поле путник,
Потерявший вести дудник,
Треснувший вконец нагрудник
Славы и ночей.
 
Сумрак покрывает денный грай:
Праведник, а с ним отступник
Пьёт охотно тощий  лютик,
Чтобы каждый цвет-преступник
В зеркале бледнел.
 
2. Дух
 
Оставшись здесь ни с чем,
Дух, погружаясь в жижу,
Вдруг говорит ко всем
И кажет им афишу:
 
Покой и свет. Эдем
Я вижу и не вижу,
В собраньи тем и рем
Суть слышу и не слышу,
 
Взываю, но ни к тем,
Люблю и ненавижу,
Словоохотлив, нем,
Вздыхая вновь на крыше…
 
Смешавшись здесь ни с чем,
Срывая все афиши,
Не говоря ко всем,
Дух, выбрался из жижи.
 
3. Эксод
 
Читал я одиночество потерь
В бледнеющем и беспристрастном небе
И видел столь знакомую мне тень,
Стоящую недвижно возле двери.

Как может статься, что ты умерла,
Как может быть увидеть мне восход,
Как может свет из чёрного стекла
Казать священнодействие из вод?

Судьба неумолима и теперь
Достойно нужно дожидаться в склепе
Пришествия мелодий дальних сфер,
Что пропоют несчастным песнь о хлебе…

Плита моей утраты тяжела,
Но лёгок путь пророчащий исход:
Колосья спелые сгорят дотла
И хор свершит трагический эксод.
 
4. Через эоны
 
Вероятно, что ты погибнешь,
Как угасший и чёрный сон,
Но себя никогда не постигнешь,
Хоть пройдёшь двадцать пятый эон

Путешествия духа в Египте,
Когда встретит тебя Амон
Или Лазарь, воскресший в крипте,
Ожидающий поезд. Перрон

Заполняется. Ширится триптих
Очертанием странных персон,
Ведь по слову в одном манускрипте
Не предвидится больше времён.
 
5. Грааль
 
Как боги-демоны пьют из него
И забирают по крупице духа,
Так пасть нам в пасть придётся глубоко
И осушить Грааль мирской сивухи,
 
Где Генрих с королевою Марго
Венчаются у смерти-повитухи
И чертят, словно маятник Фуко,
Замысловатые узоры Тюхе,
 
Чьё представленье слишком велико
И выражается в «угу» сипухи
Среди развалин замков рококо
Оскалами от уха и до уха.
 
6. Тени страдания
 
Страдание в потоке кличет тени,
Что будут осуждать, терзая грудь,
Мотивом кипариса и сирени,
Безумием смолы алкавшей ртуть.
 
Они принудят, стоя на коленях,
Тебя покаяться, вина глотнуть,
Лечиться каждый раз одной вербеной,
Когда наружу рвётся бойко муть.
 
Кровопускание известной вены
Готово мерно киноварь плеснуть,
Но оказаться навзничь прямо в Вене,
То Хофбург веселить и снова в путь.
 
7. Ступени
 
Я прошу, не томите нам сердце,
Уходящие в землю ступени,
Ведь когда-то ваш дух по-эдемски
Видел славу престола без тени,
 
Свет в оконце и первую дверцу
Первозданного дома. Забвенье
Нынче злобное лязгает скерцо,
Доводя до трёхдневной мигрени
 
Вусмерть пьяного горе-гвардейца,
Что размазан в постели от лени
После тёмного-тёмного дельца,
Ну, конечно во благо творенья!
 
8. Время усталости
 
Он устал открывать двери ночи,
Закрывать угасающий день
И готовить лекарство от порчи,
И растить новой жизни ячмень.
 
Ведь должны отдыхать его очи,
Призывая на помощь сень,
Потому что нет больше мочи
Ослаблять бедной шеи ремень.
 
Как болезненны пятнышки щёчек!
Украшение? В тире мишень.
Дни становятся только короче
И длиннее боль-сумрак взамен.
 
9. Смирение
 
Заметил я в рождении колосьев
Искусство мира, жизни и борьбы,
Смирение пред ликами судьбы
И колею назначенных полозьев.
 
Сомнение удастся ли отбросить,
Когда твой дух, сшибающий дубы,
Становится гнедою на дыбы,
А после паралитиком в колодце?
 
Надень свои парадные лохмотья,
Оставь благословленные мольбы,
Довольно слёз, ведь пепел от избы
Не хуже чем зима всё заморозит.
 
10. Мимолётность
 
Истины истин ведь тоже проходят
Как занесённые снегом следы,
Где находился знакомец и кто-то
Глухо стонал от беды.
 
Так мы узнали, что наша природа -
Это оставленные сады
И умирание года за годом
В свете соседней звезды.
 
Прочь убирайся, дрянная свобода,
Полно твоей мишуры-чехарды!
Воля стоит у известного входа
И нагружает пуды.
 
11. Мистерия
 
На празднике весны кинжал и мука,
Дракон, спаливший души певчих птиц,
Застывшая печаль вселенной звука
Да правда сотен, тысяч небылиц.
 
Входи, входи, нежданная разлука,
Прими бокал и славу бледных лиц,
И, насыщаясь ароматом тука,
Услышь привет потерянных гробниц!
 
Начнётся пусть токката или фуга,
Инвенция, прелюдия волчиц!
Не смерть ли там стоит у виадука
И плачет, плачет о судьбе пшениц?
 
12. Там, где хохочут шуты
 
Снегом укрылись далёкие лица
И непогоды хребты,
Мне предстоит чёрным кладбищем рыться
Там, где хохочут шуты,
 
Падают замертво синие птицы,
Падаль венчают кресты,
Плачет покойно-больная мокрица
И полыхают мосты.
 
13. Прогал
 
Я тоже когда-то мечтал,
Но мир, проникая под кожу,
В душе моей вырвал прогал
И вставил предельную ношу
 
Из тысячи красных зеркал,
Где будто бы адский вельможа
По внутренним звёздам гадал
И кровью кропил своё ложе.
 
14. Слово
 
Правила и всё такое:
Светлячок во тьме,
Слово доброе, любое
Мёрзнет по зиме.
 
Добродетельно худое
И призор в бельме,
Но калечил кто мирское?
Дьявол в буриме!
 
15. Из слов и упрёков
 
Подбирая игрушки из слов и упрёков,
Появилась беглянка-слеза,
Обжигающая пыльной бурей востока
И твои, и чужие глаза.
 
В школе смерти достаточно взято уроков,
Отдыхай на снегу, стрекоза,
Пусть омоет бесславие буйство потока
И помолится мая гроза.
 
16. Мучитель
 
Мне не нужно прощение ваших силков
Или яда свободной тюрьмы,
Уверяю, мучителя метод не нов,
Он внушает, что «я» это «мы»
 
Или плаху сбирает средь буйных дворов,
Раскрывая златые умы,
И зовёт на порог хор покорных рабов,
Что костьми полегли от сумы.
 
17. Труп
 
У вас, в конце концов,
По двадцать лиц единых,
Удавите без слов
И выбросите в тину,
 
А труп среди часов,
Таких ужасно длинных,
Исполнится трудов
По-новому почину.
 
18. Завтра
 
Похоже, завтрашнего дня
Не будет, не ищи…
Осиротевшая лыжня,
Забудьте про плащи!
 
Пакуйте время для меня
И петлю от пращи,
Следы багрового пятна
Трясите от души!
 
19. Сова
 
Осенняя сова на кухне
Готовила себя
И приговаривала: ухнем
Мы на любовь любя,
 
А после смачно плюнем-плюхнем
Позорного столба,
Покуда исчезают в бухте
Все корабли и я.
 
20. Под сенью ветвей
 
На досках под сенью ветвей,
Ушедший осыпался мелом,
О гибели сотен людей
Достоинство вовсе не пело.
 
Две трети  громад-кораблей
Покорнейше просто сгорели
И ветер порожних грудей
Беснуясь, бросался на стелу.
 
21. Прозрение
 
Изгладь в себе глухого и немого,
Невидящего боле суть вещей,
Прими в свой дом святого и чумного
И голову отдай на суд мечей,
 
Чтоб пить и пить земле живого сока,
Трудиться украшением полей,
Изнемогать истомой слова-слога
И падать ниц обглоданных царей.

22. Темень
 
Принимайте причастия времени,
Аппетиты раздутых утроб,
Ведь бесплодны вы, но и беременны,
И венчает вас новая топь!
 
Занимайтесь! Лицей, академия,
Философствует праведный сноб,
Только, право, добычею темени
Станет темя и треснувший лоб.
 
23. Вдали от огней
 
Вдали от огней побережья
Окрепла бездонная тьма
И, пользуясь, времени брешью,
Чернила людей на ура.
 
Они и поверили бедные,
Верёвкой душа исповедника,
И вот уже святостью светлая
Взяла, упорхнула душа.
 
24. Возвращение
 
Создадут ли по сердцу рассвет
Злополучно-небесные грёзы,
Возвеличит ли светлый сонет
Пропадающий жемчуг в навозе?
 
О, проснитесь чрез сто тысяч лет:
Всё покажется будто серьёзным,
А потом просто шуткой пропет
Будет ужас и красные росы!
 
25. Вечность и безумие
 
Он видел столетия царственных мумий
И слышал моление Господу в трюме.
Безумец ли автор? А кто не безумен
С листами на травке в зелёном костюме?
 
Признаться, положено действо раздумий
И поиски радости в ямах угрюмых…
Но что же останется в найденной сумме?
Лишь тот, кто сегодня на время не умер.
 
26. Судьба
 
Ржаво-красная смерть в виде божьей коровки
Уводила к пределу всю тлю,
Те дерзили-шутили с костлявой плутовкой,
Как мудрец без ума королю,
 
А потом тяжели от буйства головки
И на плаху шагали к рублю,
Но и деспот-тиран умирал на циновке,
От кинжала, что я вдохновлю.
 
27. Река страстей
 
Да, женщине однажды
Приснилась в красках страсть,
Она входила дважды
И в водах стала прясть,
 
Но умерла от жажды,
Надеясь то украсть,
Что было не для каждой
По силе дух заклясть.
 
28. Искатели
 
Казалось, что особенно жестока
Чернявая и зимняя земля:
Найдёшь ли здесь ещё на вид живого,
Лежащего в потёмках ковыля?
 
Их много, бесконечно, крайне много
Дорогой шедших с тяжестью креста,
Искавших свет и совершенство бога…
И начинавших столько раз с нуля.

29. Душа и дерть
 
Существует в теле жизни
Скрытая всесмерть,
Но душа, стремясь  к отчизне,
Посещает верфь,
 
Ну, а там пожаром тризны
Всё пирует дерть,
Говорящая: не кисни,
Занесён был серп.
 
30. Одинокий к одиноким
 
Беги не от меня, а от вселенной,
Не рушь мосты! И так я одинок
В застенке чёрном, непомерно тленный,
Не выучивший заданный урок.
 
Не брезгуй руку протянуть за сцену,
Не знаю, близко ли тот воронок,
Но то, что все поедут – несомненно…
Останется плита, а с ней венок…
 
31. Любовь
 
Слеза и мудрость снега
Весной рождает смех,
Скрипучую телегу
И хор хромых огрех.
 
Ударом дровосека
Расколотый орех
Как сердце без ацтека,
Кричащее для всех.
 
Аптека, где аптека!
Лишь тишина на грех…
Но Альтаир и Вега
Любви нашли доспех.
 
32. Ответ и вопрос
 
В ваших собственных руках
Тьма и свет,
И ответом пусть пребудет
Да и нет.
 
По известному пути
Бред и след
Всех разлук и встреч вопрос:
Сколько лет?
 
33. Воскресение
 
Превратил он любовь в освещение
Самых тёмных, неправедных мест,
Но нашёл лишь одно осуждение,
Побиение, горе и крест.
 
Приближайте своё воскресение
На могилах, где тела арест,
Потому что проходит забвение
И души смерть-старуха не съест.
 
34. Надежда
 
Кофейной ночью растворялась
Душа, оставленная в горе,
Где высились печали горы
И смертью отзывалась шалость,
 
Но горизонта видя алость,
Надежда мне шепнула: вскоре
День новый победит усталость
И солнца ты увидишь море!
 
35. Школа конца
 
Тенью великого клоуна
Корчится тлеющий мир,
Школа кончины основана,
Всех созывайте на пир!
 
Вам пряно-смертного соуса
Лично послал государь,
Просим катиться от глобуса…
Только согреет январь.

36. Чёрный город
 
Они смеются, как люди,
Напрочь забывшие свет,
И головы их на блюде
Маются больше ста лет.
 
Вы в городе чёрной цикуты,
Не принимайте щербет,
И знайте, что в здешней валюте
Вашей души больше нет.

37. Истуканы
 
Утешают такими словами,
Что драконов терзает страх,
Покрывают дражайше снегами
И калечат по кузницам прах.
 
Их намеренья скоры и прямы:
Честность тоже бывает впотьмах…
То взирают на вас истуканы,
Что прославлены вечно в веках.
 
38. Новая тень
 
Окропи меня чёрной краской,
Уходящий, постылый день,
Я ослеп и прозрел у Дамаска,
Но увидел лишь новую тень,
 
Леденящую мёртвую сказку
И могилы сухую сирень…
Это будет скрываться под маской,
Призывая на танец Кармен.
 
39. Диссонансы
 
А, с другой стороны, всех безумных ошибок,
Несомненно, закончится срок
И вольётся мелодия тысячи скрипок
Диссонансом в небесный чертог.
 
И покажется мелочью конная сшибка,
Дьяволята подкинут смешок…
Не обвалится ль купол, что был твёрдо-хлипок,
Когда сгинет надежды восток?   
 
40. Мечты и дождь
 
Голубые глаза просыпаются
И душа устремляется вдаль,
Улыбается жизненный пьяница
И гуляка полей - пастораль.
 
Он возможно до солнца дотянется
И добудет небесный хрусталь,
Но заплачет ненастная странница
И напишет дождями скрижаль.
 
41. На заре
 
Он просил лишь о том, чтоб мечты не сбылись,
Потому что утонет паром,
Потому что не боги горшки обжигают,
А пучины блаженный дурдом.
 
И потом веселился ребёнком в канаве
И катился в леса колесом,
И молился единому вечно-благому
На заре пред рассветным судом.
 
42. Хрупкая душа
 
Какой нездешний голос,
Она совсем больна
И душит её полоз…
О, хрупкая душа!
 
Ломается как колос
И плачет допоздна,
Седеет чёрный волос,
Не плещется волна.
 
На белый-белый лотос
Возьми её, весна,
Ты за неё боролась,
Так будь с ней хоть одна!
 
43. Пляска
 
Снежинки летели бок о бок
И белый ансамбль блистал,
Но высилась в зареве сопка
И сталь поучала сталь.

И кровь всё бежала средь тропок
И век порубил генерал,
И скалилась в чёрной коробке
Лишь та, что откроет бал.
 
44. Маяк
 
Были бредни о снеге и страшной зиме,
Вызывая у скал по оскалу,
Выдавая на маску ошибку в псалме
И крушение сути причала,
 
Но маяк, пребывая, конечно, во тьме,
Уступая девятому валу,
Подавал луч надежды живым на корме,
Открывая проход к идеалу.
 
45. Беззвучие жизни
 
Мысли улетучились,
Простыни рассыпались,
Поучает чучело
Быть на суше рыбами.

Пробуя созвучие,
Тишиной под липами
Жизнь теряет ключики
В ямах и под глыбами,

Где всё ищет лучика
И надежды выбора…
Поротая сучьями,
Стойкая пред дыбою.
 
46. Молитва на берегу
 
В рассвете безмолвия плачет любовь
О бедных, кто умер не сразу,
Но сразу забыт был, спаси их, Господь,
И вызволи к доброму часу.

Смотри, на песке не осталось следов,
То мёртвые жаждут проказу,
Чтоб знаки остались не тяжких грехов,
Но стойкости веры алмазной.
 
47. На дороге
 
Были и те, кто смеялся под пыткой
И прогонял темноту.
Всё это к часу любови избыток
В благословленном году.
 
Не умирай, будь добра, маргаритка,
Не забывай теплоту,
Может, домчит ещё нашу кибитку
Ветер в страну-чистоту.
 
48. Любовь и Смерть
 
Обожжённый ребёнок – птицы чёрной пророк
(Синей птицы издох). Похоронных работ
Нынче много, поверьте, будто смертушка впрок
Собирает известный дом телег от щедрот.
 
Не закончен, увы, и растёт всепоток
И плотина не рушится даже вот-вот.
Отдохни, посмотри, здесь зелёный лужок…
Нескончаемо пляшет со Смертью Эрот.               
 
49. Неизбежность
 
Мерцающий песок:
Луч знает смерти путь,
Всю память позабудь,
Чернеющий мирок!
 
Готов стальной клинок,
Что, поражая муть,
Хотел очистить суть,
Но сам давно молчок.
 
50. Неизменность
 
Бриллианты вод и света,
Парусник надежды:
Истина полуодета?
Мне кусок отрежьте!
 
Пусть столетняя газета
Повторит что между
Строчек, дула пистолета…
Будет мёд, вы – ешьте.
 
51. Ценности
 
Горы, лес и дол иссякли,
Дух не танцевал,
Город потерял Ираклий,
Яд пил Ганнибал.
 
Кажут снова нам в спектакле
Бал за ним менял,
Но в конце, что пепел, пакля -
Рыночный товар.
 
52. Скачка
 
Лимонное деревце нынче в снегу
И горечь на сердце его,
В ночной темноте раздаётся «угу»,
Пугающий страх «ничего».
 
Всё злее и злее стегает пургу
Звереющий ветер в трико…
Вот также и мы устаём на бегу
И замертво мчим далеко.
 
53. Ход времени
 
Птицы глядят в темноту:
Петь ли сегодня для света?
Может быть, выть на луну?
Нет, и не будет ответа.
 
Век преступает черту,
Жизни давая вето,
День отошёл в немоту,
Больше не слышно привета.
 
54. Выбор
 
Пожертвовать любовью значит «шах».
Убить её? То несомненный «мат».
Ужимки смысла прячутся в словах
И провожают в нисходящий ад,
 
Где смерть играет в шахматных трудах
И души собирает из цитат,
Обрывков жизни, бывших на часах,
Когда о правде спрашивал Пилат…