Из дневника Сашки Сабельного

Сегодня 06 06 06 года - божественные цифры или дьявольские, кому как. А по мне прекрасный день вырисовывается: обед дымит вкуснейшими ароматами, водка, запотевшая холодом, отдает теплом в организме, и легкое покалывание счастья по всему телу. Ворон, (прирученный мною с детства), сидит на моем плече, и с благодарностью в глазах откушивает бутерброд на черном хлебе. Я его еще малышом подобрал на рыбалке, когда он пищал, запутавшись в браконьерских сетях, оставленных на берегу. Вот так с ним и живем, немного-немало пять годков. У него на балконе скромное жилище, построенное им самим и свобода летать, куда угодно и когда вздумается.
Частенько он в клювике приносит мне всякую всячину, но об этом потом.
В 14 часов прокукарекал звонок от друга: - ну чё Санёк, поедешь со мной на вечёрку карасиков погонять. – Естественно – кивнул я, вот Кешу, (так зовут моего пернатого товарища) накормлю и я готов!

И мы на реке, таинственной, и непредсказуемой, как и всякая рыбалка.
Я чёта расхрабрился от алкогольной эйфории, и дабы повеселить друга переплыл на тот берег, и тама спел «Еллоу сумбарин» - громко, но фальшиво.
-Да заткнись, чёрт ты окаянный, всю рыбу распугаешь – понеслось мне в ответку, от рыбачков этого и того берега. Мне стало щекотливо стыдливо, что я возвратился на базу в обход, через старенький мост, а друга уж и след простыл.
И только записочка, приварганенная на суку: - Сука ты, вон там, в кустах в чёрном пакете, я оставил тебе тройку карасиков, забери. – Благодарствую, в уме провертел я, да побрёл с карасями домой. А пешком то, вёрст так 20, благо Кеша прилетел и указывал мне путь в темноте. А когда я заходил во двор, то куда-то растворился, по своим птичьим делам. Стало мне одиноко и грустно, как Маяковскому в трубе водосточной. И тут она - (девушка моей мечты), прислонясь к двери ночного магазина, тихонечко напевала себе под нос, что-то из «Битлз».

- Привет крошка, можно мне тебя так называть, я Сашка. - Не желаете ли хряпнуть по рюмашке, у меня дома есть, тут недалёко. – Заметьте сударь, ни я вам это предложила, пожалуй, не откажусь от вашего лестного предложения. Я нежно обнял её за талию, если таковая у неё была, и мы двинули к моему подъезду. Карасей я кинул на балкон, може Кеша прилетит и поест с дороги, или утром почистим и пожарим. (Ведь сёдня мне было кого отжарить) Хм, хм. - Первый тост за встречу, и на брудершафт – предложил я с непринужденной улыбкой. И мы сплелись в страстном поцелуе французскими языками. А крошка всё глазками бегала по сторонам, будто
искала чего. Презервативы подумал я,  ведь нет-то их у меня, ну не беда.
- Малыш, вот тебе денежка, сходи милая за сигаретами, водкой и резинками, будь добра. – Непременно схожу Санечка, жди меня и я вернусь, дверь только не закрывай, и меня не забывай. (Забудешь тут)…

Вот тебе и 06 06 06 - Божественный день: и рыбалка, и водка, и гёрла в придачу! Выхожу довольный с ванной комнаты, а меня хрясь по мордасу - сильно, что я, прислонясь к дверному косяку, поймал далекий отголосок будущего века. – Так ты нашу сестру снасильничать удумал, червь вонючий – промычали бандитские рожи. – Да, это он ко мне приставал, водку насильно вливал и ещё за пошлым товаром посылал. – Поделом ему братья, поддайте ему ещё чутку.
И меня под дых и в голову, в голову и под дых, но уже не сильно. – Где твои ценности, развратник. - Доставай золото, валюту, облигации, и чё там ты ещё прячешь в своих закромах. А ценности то мои: стол, стакан да театр грёз, и ворон ещё (и тот, куда-то пропал). Они забрали мелочь, (но приятную): телевизор там, часы отцовские, видик и самое любимое – Честь мою девственную…- Ежели к ментам пойдешь, нароем тебя и кончим, сука паршивая – пнули, плюнули мне в душу, и ретировались. А я-то знал, где их лежбище: напротив ночного магазина, в подвале заброшенного дома. Там  они и делили награбленную добычу, и нагло выпивали под «Еллоу субмарин». Да еще входили в соитие с собственной сестрой. И клички у них были мерзкие, не по понятиям: Иван да Марья.      

Я сидел на холодном полу: в слезах и кровавых соплях, поскуливая, словно
Волчонок, оторвавшийся от стаи. Больно братцы, мне было так больно и обидно, как никогда в жизни… - Что ты Сашенька не весел, что головоньку повесил – услышал я сказочный голос, у своего уха - Это пропел мне мой ворон, вернувшийся со своих верхов. Так, мол и сяк - рассказывал я ему про свои злоключения. – Да я в курсе, хозяин ты мой разлюбезный. Ты же мне и отец и мать. - Ты же брат мой – и клювиком своим уткнулся мне в подмышку, нежно и по-человечьи. Я погладил его от хвоста до головы, и снова заплакал.
- Смотри, что я тебе принес в этот раз, вставай, пойдем на балкон, глянь вот сюда. В углу лежала боевая граната системы Павла Артемьевича Верещагина, неподкупного таможенника:
Ваше благородие, госпожа победа,
Значит, моя песенка до конца не спета.
Перестаньте, черти, клясться на крови...
Не везёт мне в смерти повезет в любви! –
пропел мне Кеша, и я понял, куда и зачем я пойду. Я заховал оружие за пазуху, и зашёл без стука в подвал к гражданам бандитам: - Лягайте суки бешенные - Иван да Марья, да и ты крошка - Достал подарок и выдернул из него чеку. О, вы бы видели страх и ужас в их скользких глазах с запахом запах свежего навоза. Крошка промямлила, как Миледи перед казнью: - Я же тебя любила мой мушкетер, неужели ты так поступишь с женщиной, Сашенька. – Умрите с миром – траурно пролепетали мы с Кешей, и я даже успел добавить – чёрный ворон, что ты вьёшься… Взрыв прозвучал, как в кино про Василия Чапаева, мстительно и смертельно.
А мы с братом побрели к дому, чистить и жарить карасей. Ох и вкусные они получились, сладенькие такие в день 06 06 06 года…

С Медянкин (где то в Красноярском крае) осень 24