Паринирвана

Окутывают сумерки вчерашнее,
мы смотрим в щель око́н на старый клён
с натянутым на комнату изящным
лилово-жёлтым оперением крон;
табачное колечко с губ слетавшее
прошедшему сули Армагеддон.

Я льну к плечам в капкане узкобёдровом,
охваченная странностью планид.
Блеск звёзд твоих умноженный диоптрией
и на руке чернильный лабиринт.
Гляди же, все давно в округе мёртвые
и их уже ничто не оживит.

Наш год — наш ми́г, и мы давно потеряны,
две тени вместо нас дослужат век;
возлюбленные в пятом измерении
парят, вдыхая тлена серый снег.
Уверовать сподручнее в безверии
взойдя в панельный типовой ковчег

как в частный склеп — за счастье погребённые —
и вход сюда навек замуровать.
В последний пляс сквозь мутные оконные
за нами пустится во след осенний сад.
В любовный рай летят неискушённые,
уставшим утешение — личный ад.

И он, наш ад, надёжнее и сладостней,
уединённей поднебесных кущ.
Дай руку мне, у прошлого украденный,
мой долгожданный выстраданный муж.