Русалочка

Бл. №17/...               
                Посвящается моей маме
                Ксении Петровне Мединцевой (девичья фамилия Косова)

В станице Нижне-Кундрюченской тогда округа Войска Донского, ныне Ростовская область, Аксайский* район, жила девочка по имени Ксеня, худенькая, быстрая, проказница. Она была любимой внучкой у бабушки и дедушки. Через станицу протекала речка того же названия, что и станица. В одном месте эту речку перегораживала земляная дамба.  Образовался довольно большой пруд, поросший камышом.  За речкой находился их сад, от сада к речке спускался их двор.  Дедушка, как всегда, вымыл корыто, из которого кормили свиней,  и оставил его на берегу. Корыто было небольшое и по  форме напоминало лодку-плоскодонку. И вот он заметил: корыто по вечерам стало исчезать, а утром появлялось на своём месте. А в станице распространились слухи, что у камышей в лунную ночь видели русалку. Дед был набожным, но в существование русалок не верил.

  Знойный летний день клонился к  концу. На смену ему шла короткая душная ночь. В степи на подходах к станице появилось большое облако пыли. Оно приближалось, росло. Послышалось мычание коров и блеяние овец. Это станичное стадо коров и овец, подгоняемое умаявшимися за день пастухами, возвращалось с пастбища.  По мере продвижения вдоль станицы оно таяло. Бурёнки, своим мычанием  возвещая о своём прибытии, направлялись каждая в свой двор, где их встречали заботливые хозяйки.  Ночь постепенно вступала в свои права. Тьма заполонила не только  станицу, но и всю степь вокруг  станицы. Только ясные звёзды сияли в тёмном небе и тонули в запруде. Вот начала всходить огромная полная луна, как будто вырастая из края ещё более огромной земли. Она росла всё больше и больше, и её свет  разбегался отдельными бликами в тёмном зеркале  водной  глади пруда, наконец, блики слились и превратились в светлую лунную дорожку на тёмной поверхности воды.  На центральной площади станицы, где станичники на сходе решали общие вопросы, собрались местные девчата и молодые казаки.  Несколько молодых, самых смелых казаков решили сделать засаду в камышах и поймать русалку.
Они отправились на берег пруда, разделись до подштанников и залезли в воду, спрятавшись в камышах так, чтобы свет луны не выдавал их. Казаки примолкли, затаив дыхание, внимательно вглядываясь в водную гладь. Перед этим луна  спряталась  в набежавшее облако, и их совершенно не было видно. Тихо колышется вода, будто дитя в люльке, да всплеснёт порой хвостом сонная рыба. И вот из-за облака вынырнула яркая, большая луна и по водной глади пруда пробежала лунная дорожка, на  той стороне пруда дремавшие камыши вдруг зашевелились, зашуршали, задвигались,  и из них на средину пруда выплыла русалочка. Её бледное в лунном свете лицо окаймляли длинные до пояса волосы. Тут у наших смельчаков сердце ушло в пятки, и они, забыв об одежде, оставленной на берегу, в мокрых подштанниках дали дёру по главной станичной улице с криками:
- Русалка! Русалка!
Услышав крики, дед Василий спустился к реке и увидел: на берегу лежало свиное корыто  мокрое, рядом отпечатки босых детских пяток. Тут его внимание привлёк в саду громкий лай собак. Он отправился к своему дому. Мимо окон промелькнула чья-то тень и исчезла в дверях дома. Собаки замолкли.
- Кто бы это мог быть? – подумал он.  Неслышно подойдя к окну, он заглянул в него:  и в скудном свете восковой свечи увидел  бабку и свою внучку.


- Русалочка ты моя,- бабушка притянула к себе внучку, обняв за худенькие детские плечики. Мокрые пряди её шелковистых волос упали на лицо бабушки; влажные детские губы нежно коснулись  бабушкиного уха и зашептали:
- Бабушка,  милая, ты никому не скажешь? Бабушка улыбнулась мило  и ничего не ответила, давая этим согласие молчать.
Потом бабушка взяла большое полотенце и вытерла мокрую внучку и помогла ей взобраться на русскую печь, чтобы окончательно просохнуть и согреться. Вошёл  дед Василий и посмотрел на  бабку, потом на мокрые следы на полу и на печь и ласково улыбнулся. Бабушка приложила палец к губам, и они молча сели за стол, чтобы выпить чаю с молоком своей бурёнки и, перекрестившись, отправились спать. На следующий день в станице только  и говорили о русалке, которую сами видели молодые казаки в камышах и, крестясь, клялись, что это правда.   Да, интересная жизнь была в селе в своё время. Потом Ксеня стала взрослой, обрела  семью, у неё появился сын – это я, и она долгими зимними ночами уже на Балягинском руднике в тёплой, хорошо натопленной квартире 2х-этажного деревянного дома на кухне  рассказывала мне и пришедшим соседям на посиделки о своих детских похождениях и о сладких арбузах и дынях. Тогда в посёлке других развлечений не было: ни радио, ни кино; только в конце сороковых и начале пятидесятых иногда приезжала кинопередвижка. Вот так жили после войны и ИТРовцы и рабочие, но были довольны, дружны, по праздникам устраивали обязательно гулянку с выпивкой и богатой закуской: варёная, рассыпчатая картошка; солёные грузди (грибы) или квашенная капуста, сало и чай. И никогда ни чем не болели, даже не чхали и не кашляли, а мороз зимой был под -30С,а в городе -40-41С.
Вот так!

Примечание: город Аксай в прошлом станица Аксайская находится в 18км от Ростова-на-Дону. В своё время на его территории располагался стан половецкого хана Кобяка. Там и нынче есть балка, которая называется Кобякова.

сентябрь 1991 год                Ессентуки