Песни лихолетья. Молитва Родине

                Песни.

       "Молитва Родине."


Для России матери
все мы сестры - братия
сыновья да дочери
только чуть испорчены
Удила искусаны
челядью искусственной
виселицей спешною
все святые вешаны
Родники завалены
и растерты далями
лошадьми брыкаются
и спастись пытаются
Схоронить бы ворона
только пашня порвана
пахаря распятого
в сундуке запрятали
А лихая вольница
в подземелье корчится
в кандалы забитая
да всеми позабытая
Дума затаилась
Господу молились
где же взять умения
попросить прощения
Мы же пьем злу водочку
и смеемся ночью
души кроем кружками
ух какие ушлые
До свиданья серые!
Принесу вам веры я
встану на колени я
на дубы поленья
Ворожбой да мукою
всех вас убаюкаю
спите искалеченные
Да будет это вечностью
А проснетесь поутру
от дождя все мокрые
скинете одежды
вспыхнете надеждой.
Для России-матери
были сестры - братия
сыновья да дочери
светом напророчены


"Праздник."


Рвались нервные патроны
за околицу ствола
и держали оборону -
плечи, шея, голова
За колючую преграду
зацепился ветерок
Ты куда, браток? До аду!
Отдохнуть бы вот чуток
Но вороны кроют небом
мраком, матом, требухой
не хватает небу гнева
размолоть ворон трухой
А Христос в пожарной каске
бьет прикладом в барабан
и готовит мертвых к Пасхе
и читает им Коран
Три солдата на привале
лихо режут в дураки
напевают трали-вали
вторят им собаки - раки
И всемирного потопа
водка плещется в окопах
омывает чьи - то стопы
Магдалина в сапогах.

Припев:

Кто послал меня в разведку
кто мне уши дал и нюх
зацепил я лапой ветку
мне картечь в бочину плюх.

 
"Бесстрашной памяти Джона Чупина."


Чёрт меня подбери,
Если душу, да с воза долой.
Гладь – глаза ты протри,
Видишь, небыль рыдает золой.
Человечки – венки
Шар могильный, земной, облепили,
Человечки – звонки
Похоронную песенку свили,
Из чугунных ветвей
Завязали блюзы, шепотком зашивая,
Шлифовал суховей
Обелиски, цветы оживляя.
Вам снежок – посошок
Нам же кашей поминок – метелей
С первой весточкой – шок,
Со второго захода – похмелье.
Обнесли всех сумой
Сосчитали – одни медяки,
Но хватило с лихвой,
На душе до сих пор синяки.
Привязали закат
Он в дыбы, и в дыму ускользнул,
Только ночи плакат
На стене, рядом сломанный стул,
Да осколки гостей
Под ногами хрустят и дробятся
Разлагаясь на стерео
Звуки бьются в груди, и роятся
Мысли – мухи на кухне,
Панорама ясна, и весна
Скоро в ухо нам ухнет
Кулаком. Да и что ей сказать.


"Лопнет эхо. посв. С. В"


Лопнет эхо, не оглохнуть,
Оглашенны небеса.
Пусть душа моя отсохнет,
Вспыхнет суть как береста.
 
Если хлопнешь ты крылами,
Словно двери на засов,
Захриплю, шагая в пламя,
Стрелки вздыбив у весов.
 
Равновесие нарушив
И гармонию распяв,
Возродиться я не струшу,
В новую вливаясь Явь!
 
Непременно тебя встречу,
Неизбежность как урок,
Я конечно не предтеча,
А заплатанный пророк.
 
Оберегом снег оттаю,
Волком грани сторожить,
Собирая судьбы в стаи,
Чтобы тропы ворожить.
 
Ты смоги избегнуть тины,
Паутины да силки,
И тогда сведём в картины
Несусветные мелки.
 
Не погаснут ласки-краски,
Снизойдёт на холст весна,
Воплотятся Былью Сказки,
Перед Вечностью представ.
 
Я люблю твоё дыханье,
Перекрученное в нерв,
И храню в себе стихами,
Крылья, что стремятся вверх!

   
"Все святые в круг собрались"


Все "святые" в круг собрались,
И метали в меня камни,
И кричали слюной: «А ну гад, колись!
Где ты прячешь грехи-тайны.?»
 
И чинили допрос с пристрастием,
Выбивали из шкуры пыль:
«Поделись-ка страстями-счастием,
Мы сдадим этот хлам в утиль!
 
Ты пошто с скоморохами водишься?
Ох допляшешься, дотрезвонишься!
Чай роднёй Кощунам доводишься?
Ишь, в глашатаи прёшь, босяк!»
 
-Уберите лапы пречистые!
И глаза отведите румяные!
Я молится стану истово,
Боги-предки мои осиянные!
 
Лики-крики у них Небесные,
Не поместятся в рамки раны,
Я не буду как вы, хоть тресните,
Из Души своей шить карманы!
 
Выйду в поле-дорога длинная,
Звёзды пятки прожгут голые,
Ждёт меня Судьбина Былинная
Да Ярила мятежные всполохи.


"Янке Дягелевой посвящается"


Взяла топь-река
Не вернет назад
Слезы выше берега
У неё, мой брат!
 
Как стальная плеть
Струны режет боль
Не успела спеть
Свою песнь юдоль.
 
Я в стаканах кровь
Утешал мольбой
Почему любовь-
Это бой с судьбой.
 
Звуками я рву
На себе узлы
К ночи разогнут
Небеса костры.

Падаю я ниц,
Завернувшись в горе,
Спицами ресниц
Повиснув на заборе.
 
Расплескав по ветру
Венами утрату
Душу изотру,
Что и так в заплатах.
 
Взяла скорбь-река
Не вернет назад
Нервы света-серебра
Как лучи связать.
 
Знаю наперед,
Измерял бессмертие,
Бог нас соберет
У небесной тверди.(1990-2011г.)


"Песенка про Мишку песня"

 
Вот попал медведь в засаду
И сидит в глубокой яме
Этому не очень рад он,
Что живет он со зверями.

Замечтался бедолага
Вроде торной брел тропинкой
Не дошел до рая шага.
В темя получил дубинкой.

Вот наука тебе мишка,
Ты запомни, молодец,
Там где шишки, там и крышка,
А по сути-то – ****ец.

Поведемся на малину
Носом пороха вдохнем
Вроде месим тесто-глину
А на самом деле врем.

Вот расклад на елки – палки
Да на красные флажки
Не ходи к гадалке – галке
Все, последние стежки!

На медведя тут напала
Блажь да черная тоска
Эту яму и порвал он
До последнего куска

Вот такая побасенка
Написал и сам не верю
Сказку сочинял ребенку
Оказалось – быль про зверя.


"Похмельный психоз. Блюз"

 
Мозг с потом выходит по коже бежит –
Душно, тошно.
Рука не держит перо и дрожит
Как нарочно.
Зеленые мыши снуют по столу
Вот нахалки.
И шествуют в зеркале тысячи лун.
Елки – палки!

Измена сидит притаившись за стенкой
И бормочет.
Мне каждую клеточку, каждую венку
Колом точит.
И сердце спешит, ошалелое вырвать
Мне ребра.
Осталось всего лишь секунда до взрыва
И до черта
.
Разум покрылся плесенью язв
Проказа – зараза.
Как выйти живым из этаких дрязг.
Начать все с Аза
Кругами слоняюсь по белым простынкам
Не вернуться!
И кожа под вздором – морозом простыла
Как проснуться?

И только поскребыши, только одёнки
В дне стакана
Режутся в карты, бранятся в сторонке
Тараканы.
И я завернувшись в тень телогрейки
Жду – надеюсь
Что есть еще ток в одной батарейке
Еще погреюсь.


"Рождественская молитва"


Пошли мне, господи, искушения!
Стопку горькую, мимо губ, не пронесите
Пусть кривляется бес в исступлении
Да рвутся в злорадном смехе небеси.

Чтобы с братом путал Иуду
Вместе с ним проплутав в лабиринте мошны
Плутоватого шулера принял за чудо –
Черпал жижу лжи из глубины Души

Пошлите мне БОГИ, страдания!
Исказите лик мой,  проказой злой
Запретите с вдохновением свидание
Загоните в смутные сумерки разум мой.

Прогоните через строй домыслов,
Чтобы спину мою бичевали плевками,
Чтобы ночью, вовремя обыска,
Нашли, в нижнем белье, у меня фекалии.

Пошли мне, Господи, сомнения!
Подозрительность, переходящую в паранойю,
Чтобы прохожие, заприметив во мне изменения,
Завязали меня в смирительные покои.

Пошли мне Господи , самообладание!
Чтобы все эти муки принять как должное
Чтобы наградою мне за сострадание
Стали Вера с Любовью Божьей.


:Честные слова, чужие огороды..."


Честные слова, чужие огороды
Рваные конверты, обжигают пальцы
Стройными рядами в дождь ушли народы
В темноте мерцало жадное лицо.

И перекликались птицы и антенны
Стенам рассмеялась вдребезги посуда
И от темных мыслей шевелились вены
И сидел напротив зеркала Иуда.

Каждому по яме гордости и страха
Траурные крылья, зубы и глаза
Видишь на заборе рваная рубаха
Это я боялся знать и опоздать.

Это я свинцовой кашей удивился
Плакал – матерился пьяный пулемет.
Я в пустое небо со земли свалился
Кто дышал мне в спину, эту брешь займет.


"Пир во время чумы ума. посв. А. Коляде"


Пир во время чумы ума,
Пир во время холеры духа,
Нам же досталась обнова-сума
И хоть не пруха, держись ,Андрюха!

Крепись, дружище, пусть бесы рыщут,
По нашим душам, по нашим дням,
Мы в этом мире совсем не лишние
И не придатки к своим теням!

Хоть будет больно и очень страшно,
Невыносимо и суетно,
Есть, что-то высшее, есть, что-то важное,
Оно сквозь темень к себе влекло.

Нас- вечногрешных и полупьяных,
Невероятных, неистовых,
Пусть наши лица не без изъянов,
И много улиц на них кривых!

И пусть,  Андрейка, нам жизнь-копейка
И та истёрта почти до дыр,
Ещё грамм двести судьбы налей-ка,
Мы друг с тобою не из проныр.

Ну не выходит, как не пытайся,
Из нас поддонков и подлецов,
Но ты, братишка, уж не печалься,
Что не хватило нам леденцов.

Да как-то сладость не лезет в глотку,
Когда налево страна идёт,
И пьём мы слёзы словно водку,
И чёрный дёготь нам сладкий мёд.

И чем не шутит пархатый бездарь,
Мы посмеёмся, не привыкать,
Между рогов ему так сможем врезать,
Что будет долго в норе икать.

Пир во время чумы ума,
Пир во время холеры духа,
И пусть грозится судьба-тюрьма
Держись, Андрюха, за силу духа!


"Окопная. 1998"


Попривыкли мы  к отступлениям,
По лесам и болотам Вечности,
Вспышки выстрелов-озарение,
Дай же, боженька  всё это вынести!
 
Дай порвать на себе землю мёрзлую,
Под огнём и железом не скорчиться,
Знай, браток, что тебя не помилую,
Мне, мясному, жить тоже хочется.
 
Обернулась пощёчина сабелькой,
Насекла по себе память долгую,
Наливай-ка, земляк, по "маленькой"
Полетишь ты палёным голубем.

Полетишь над страной-раной,
Расцарапаешь небушко гвоздиком,
Да затянешься песенкой бранной,
Окропив её тело дождиком.
 
А здесь осень сочится ржавчиной,
И стекает в пустые воронки,
Завернувшись в сырую овчину,
Писарь дышит во сне похоронками.
 
-Всё прилично, погиб героем,
Прикрывая друзей от ветра,
Мы его рядом с верой зароем,
От души своей в двух сантиметрах!
 
А когда мы прорвём окружение,
И сердца обратятся в факелы,
Пронесётся второе рождение,
По рядам, все окажутся целыми!

И вернутся в родимые хаты,
И обнимут полей просторы,
И не будет больше утраты,
Будет честно, вечно и здорово!

       Припев:
Война!
Шла с рассвета до темна!
Война!
Без совести и без ума!
Война!
В подругах плаха да тюрьма!
Война!
Глуха от боли и нема!
 

"Ожидание. быль"


Вот осенний, странный вечер,
Я в компании лихой,
В зеркалах мерцают свечи
И ещё совсем сухой,
 
Мой сосед, обнявши плечи,
Вечность фразами изрыв
Говорит, что "может печи!"
И ещё "в душе нарыв",
 
Его голос, как в тумане,
Манит, и зовёт вперёд,
Хоть и знает, что в кармане
Пустота и чей черёд,
 
Выясняем споря мерно,
Кто идёт искать до завтра,
Вспоминаем что есть вермут,
В книжном ящике, за Кафкой,
 
Пьём ещё, петляем между;
Суеты, стаканов, правды,
А в глазах стоит Надежда,
Вопрошает:-Да куда вы?!
 
Всё, сосед перекрестился,
Головой поникнув к полу,
Да, один уже напился
И летит Душою голый!
 
Перелистываю мысли
И себя ловлю на том,
Что слова на мне повисли,
Перемолотые ртом.
 
Дон-Кихот сегодня пьян
И кричит о чём-то в высь
Он опять нашёл изъян,
В книге под названием "ЖИЗНЬ".


"НАШИ"


Разливая в кружки солнце озорное,    
Наших душ зверушек в Небесах укроем,               
Колобродим вровень с гордостью и гарью,
Если Бог-Творец, те ещё мы твари!      
 
Воплощения вещие, судорог грачи.         
И по венам вешние забурлят ручьи!   
Пулями на вылет прошиваем суть,         
Космы из ковыли да звёздочкой блеснуть.      
      
Соберём в котомочки звон да перезвон,         
По лезвию, по кромочке, нам идти резон.         
Руки не озябнут черпать серебро,      
Не сгинуть и не кануть-в омуте есть брод.            

Всё, что нам отмерено яростно прожить,         
Здорово и трепетно над обрывом лжи,         
Вышиваем бисером сутолок сукно,               
Время даты скрысило, а нам всё равно.               

Где упали зёрнами, там и проросли,               
Хоть казались мёртвыми; без стыда, без сил,
Но чертям перечили и чертили круг,
Меченные вечностью, где душа - там друг!
 
И в сердцах, распоротых, теплилась любовь,      
До восторга всполохи разгоняли кровь!
Буйные головушки - стойкие бойцы,   
Обошли ловушки, завязав концы.
 
ПРИПЕВ:
НАШИ! Обезбашенные!
НАШИ! Души радужные!
НАШИ! Бесшабашные!   
НАШИ! Стужей дюжие!


"Мой домашний ангел..." 1996-97


Мой домашний ангел сошёл с ума,
Опустевшее кресло заметают снега.

На полу нарисован разорванный круг,
И оплавленным воском замер испуг.

Я читаю забот сухой календарь,
И покой свой считаю, но ангела жаль.

Он умел печь блины, и ставить заплаты,
И растягивать жизнь от сумы до зарплаты.

Но забрав с собой вздох, папиросы и жажду,
Он ушёл-растворился смешной и отважный.

Вместо соли и перца в суп летит штукатурка,
Между явь и навью лежит моя куртка.

Мой домашний ангел сошёл с ума,
Опустевшие крылья заметают снега!



"Странники Света"

               
Ямы да разбитые пороги
Сказками намазаны глаза,
Завязались петлями тревоги,
Щурятся презренно образа.

На ладонях борозды проклятий,
На запястьях приговор лететь
И опять раскрытые объятья
Внемлют одиночеству терпеть.

Радуга – ворота не зевай,
Может быть, успеешь проскочить.
Ну, давай, мой милый, запевай,
И начнём крамольную чинить.

Вдоль дороги избы да кресты.
Песен посошок да дождь пошёл.
В погребах устроим мы  костры.
Да дышать мешает ремешок.

Затяну я круг вокруг руки,
Коготками, расцарапав кожу,
До чего же люди дураки.
Поменяли божий лик на  рожу!

Вянет придорожная разлука,
Пылью обратились облака,
Закончилась весёлая прогулка,
Зализываю рваные бока!


"Заветное сказание"


Запрягу лошадей я в повозку,
Верку, Надьку и Любку в придачу,
Повезут меня верные клячи,
Вон за ту, голубую полоску.

Я признаться давно сочинил
Эту сказку лень было проверить,
Что за морем да ладом есть терем
И лежит там медведь на печи!

Да две кумушки- лисьи сестрички,
Ткут полотна, судачат в светёлке,
Леший шишки считает на ёлке,
И бурчит, и бубнит по привычке.

Ах ,как долго я в путь собирался!
И заврался совсем. И привык
Знать, что очень я хитрый мужик,
И от думок в подполье скрывался.

Но настала пора-настежь звоны!
И ворота долой, и заборы!
Пусть полозья саней лепят вздоры,
И узоры да все в горизонт!

Вывозите лошадки, родные,
Мне назад возвернуться нельзя,
Напоследок мелькнула стезя,
А за нею пространства иные!

Там танцуют дриады, русалки
Славят Лелю и песни поют,
Там найду я последний приют,
Пусть судьбу мне накличут весталки!

А с Топтыгиным справим мы баньку,
Опосля чай с медком мы попьём, поворчим,
Всех друзей соберём у печи,
И потравим докуки и байки.

А потом когда станет отрадно,
Домовой мне расправит постель,
Я усну и пусть воет метель,
И грызёт себе локти с досады!


"Нервное." 1996. г


Заскрипеть зубами, побежать глазами
Красными подошвами по мёрзлой земле,
Летели камни кричали ставни,
Свинцом да швами встречали ночь в золе.

В чёрные куски маета-дорога,
Собери в лукошко всхлипы колеи,
Через тень-колодец прыгал к горлу ворог,
Путаницу в ноги черти навлекли.

Поседел рассвет мы из мглы да в веру,
Перекати-гои в горизонт ползут,
Плакать разучились, только стервы-нервы,
Под окошком бродят, косточки грызут.

Бросили по небу молнию-верёвку,
Зацепили тело радугой-багром,
Только разорвали боженьке обновку,
Переполошили люд встревожив гром.

Вышли все на крыши харкая от одышки,
Ничего не слыша потешились и выше,
И взмахнув культями проветрили подмышки,
Потянулись стайкой словно ребятишки.

К голосу и образу, к воздуху и звёздам,
Там нас ждут-встречают хлебом да дождём,
И ворожит время новые нам вёсны,
Непременно, други, до них мы доживём!


"27 февраля 1997 г. памяти Крупнова"


Купоросовое небо опрокинулось в висок,
Отразился в нём землицы свежевырванный лоскут,
Не успеешь оглянуться, удивиться, убежать,
Как из чёрного окошка появляется душа.

Из глубокого оврага вылезает красный свет,
Улыбается коряга начиная танец век,
А верёвка бельевая душит-сушит облака,
Моё сердце заливают дождь да жалость с потолка.

Дольше времени дорога перевитая с судьбой,
Ворон бездны стонет в поле и зовёт в последний бой,
Разлетелось-разметалось то, что в семь узлов вязалось,
Через смелость, через злость прорвалась земная ось.

Так разбросаем свои тени по углам,
Центробежные-святые проходимцы в двести грамм.
Шаг за жаждой выше-ниже, выше-тише дольше боль,
Дольше ветра, дольше века беспросветная юдоль!


"Врагам Родины посвящается"


Неужели снова кляпы да оковы
Неужели правда бита наша карта
Поднимает головы чёрных сотен прорва
Патриоты бражные – идиоты страшные
Мнимые опричники, вижу ваши личики
Мнимые Егории, липкие теории
Их объединяют, порохом воняют,
Калом, кровью, серою, справедливой мерою
Со своим аршином, давясь матерщиною
Всем отмерят волюшки, то-то будет горюшко
Сталкеры слепые, тропы их ночные,
Заведут в трясину и прикладом в спину
Наведут порядок, лагерей – оградок,
Слежки и доносов, карцеров – допросов,
Круговой поруки. Вскинутые руки,
Пауки и звёзды, каторжные вёрсты
Светлые их дали, мы уже видали
За железной дверью жили словно звери
Слышишь человече, пакостные речи
То враги Отчизны, нам готовят тризну
Но у нас иконы с мордами драконов,
Бьём мы им поклоны прыгая с балконов,
И по всем раскладам два шага до ада,
Подписан договор: Марш на скотный двор!


"38 и 8. 1996"


Взять суму, пойти в тюрьму...
Не смеши, а то порву!
Мельтешит по свету белу,
С негатива чёрный снег.
Где прогулка, там побег,
В переулок бросил тень,
А собакам лаять лень,
А на горло давит времень.
Всем заборам выдать премий,
Нет в них дыр для беглеца,
Красной раною лица,
Гнать бродягу в два конца!
Шли на дело с под венца.
Шлюха-ночь да день-подлец,
Спал под лавкой льстец-истец,
След крестил слепой отец,
Гнул дороги нам кузнец,
Мать-страна честь отдавала,
Я лежал под покрывалом
И менял слова на сало!


"Солнце взойдет!"


Покуда Солнце взойдет,
Зла роса очи выест,
Пропади бы все пропадом,
Но присяга наш стяг,
И душа не юльнёт,
Не слукавит, не скрысит,
И по швам не порвется,
В железных когтях.
Мы поднимемся,
Знаю, подвинутся черные тучи,
Умирать до конца?!
Никакого не вижу резона!
И уже замерзая твержу,
Что я очень везучий,
И рубаха на мне,
Подходящего в общем фасона.
Не темни тишина,
И не засти туманом гортань,
Не по нам завираешь,
Молитву да за упокой,
И не тешься чужбина,
Что в тьму – заплутань,
Ты всегда забираешь тех,
Кто идет за тобой.
Так накликайте братья,
И Родины и вдохновенья,
И мозоли на сердце,
И нервы в тугую струну,
Чтобы время обнять,
И вобрать до мгновенья,
За счастливое детство,
За эту живую страну.
Нам мороз не указ,
А уставы чужие не в жилу,
Мы идет на авось,
Такая по жизни черта,
И всего один сказ,
На любую несметную силу:
Где ломаются гвозди
Крепче чести и нет ни черта!


"Задыхаюсь". 1996


Задыхаюсь, задыхаюсь,
Воздух вычерпнут из неба,
Дайте голос – я покаюсь!
Только слышу: - Да не треба…!

То ни зов, и не усмешка,
Ни ловушка, ни слушок,
Закатилась в угол пешка,
Спички плавил – пальцы жег!

Мял как тесто – наваждение,
Глину гибких очертаний,
Захлестнуло наводнение,
Перекрёсток ожиданий!

Территория тревоги,
Крематорий наслаждения,
Может б**ди, может боги,
Дарят веру – что не тень я!

Сутки мути, сука сути,
Пролетает синей птицей,
То в припадке разум скрутит,
То загадкой хорониться!

Путеводная резина,
Мама родная – горит,
Я смотрю, и рот разинул,
Перст на крест – проход закрыт!

За одним плечом – дорога,
За вторым – зарок вернутся,
Ключ в кармане от острога,
Да в котомке звёзды бьются!

Колют спину дни – занозы,
Лупит марево в глаза,
На две дозы, в венах прозы,
Перебрал – не предсказал.

Чем закончиться сказание,
Свадьбой, горем, пустотой,
Вот и вышло в наказание,
Хочешь, падай, хочешь, стой.

Очевидно, неприятно,
Необъятно, не пройти,
Разгадал, да не понятно,
Не забыть не обойти.

Задыхаюсь, задыхаюсь,
Не привыкну к немоте,
Было дело – каюсь, каюсь,
Заблудился в темноте!


"Психоз". 1994



Страна разгибает окрепшее тело
Из глаз её сыпется слово и дело
Беспечные дети смеются – играют
И мирные птицы над городом тают

Великие будни, святые знаменья
Во чрево земли захоронено семя
Второе дыханье, последняя битва
Моё безупречное пламя молитвы

Стираю все знаки, узлы и прорехи
И в небе сгорают кометы и стерхи
Весна разбросала цветы по планете
И ласково скалится розовый ветер

Могучие мысли, здоровые почки
Мороки, прямые, ни пыли, ни кочки
Творение духа, веление воли
Восторг наливается потом и кровью

Гармония праха и свежей землицы
Из черной дыры прорастает пшеница
Блестят на мундирах медали героев
И радует тишь всех больничных покоев

Крадутся по стенам крылатые фразы
И в истину сразу впивается разум,
И шаг до прозренья и до полёта
И мир из волокон радужных соткан

Открытые люки бормочут о чуде
“Никто не забыт и ничто не забудем”
Воздушные шарики и автоматы
Да верной дорогой ведут всех горбатых

Знамёна, раскрывшие лица ладоней
Лавиной неслись тучи – кручи и кони
Сминая редуты – оплоты маразма
Шагал по долинам сиятельный Разум.


"Вера!" 1995


Вера лезет на рожон,
лихо сабелькой играя,
Прорывается до рая,
Но азарт её смешон.

Там на каждую избу,
Дюжина опричников,
Окна без наличников,
Да всенощный бунт.

Стон плутает по оврагам,
с кистенем – верёвочкой,
Тать сидит за горочкой,
Мыслей девять грамм.

Получил, в виске дыра,
Я нирвану вечную,
Карму безупречную,
Тёплая нора.

Нет ни гордости, ни страха
Ни восторга, ни покоя,
Ни фасона, ни покроя,
Только чёрная рубаха!

Только вражески гнусаво
Напоёт на утро доктор:
- Как прекрасно, что ты мокрый,
значит дело наше право!

Очередь дождей и судеб,
Выдают по корке неба,
Кто без пропуска – не балуй!
Кто смелее тот и судит!

Кто нашёл, тот не забудет,
Ни чахотки, ни свободы,
Где же мели, где же броды,
Нас здесь завтра же не будет

Мы уйдём, мы потеряем:
Бога, душу, коромысло!
Перебежчики и крысы,
Мы бежим по краю рая!

Вечная вера моя
Светлая гладь!
Нет ей покрышки и дна-
Благодать!


"Моя страна"

1куплет.

Там где небо порвалось,
От снарядов и от звёзд,
Где беснуется война,
Есть весёлая страна.
Без пол литра не понять,
С колокольни не обнять,
Растянулась на авось,
Ветром проткнута насквозь!
Все канавы как окопы,
У святых не лики-жопы,
Прокажённых лечат басней,
Чем светлее, тем ужасней.
Из огня да в Колыму,
Своего сраму не пойму,
И бреду по колее,
Среди дурней калек.
Рассчитать на первый-мёртвый,
Выдохнув молитву-рвоту,
Диким голосом завой,
Что останусь я живой!
2куплет.

Топором перекрещусь,
Закричу-за матерюсь,
И тревожные крыла,
Нацеплю быль-не была!
Полечу куда не зная,
В небе траурном растаю,
Но клянусь, что я вернусь,
Так, что, корешок, не трусь!
Так, что ты, братан, живи,
Даже если не с руки,
Ну, а станет вдруг невмочь,
Я вернусь тебе помочь.
Помозгуем-посидим,
Двое это же не один,
В доме ставенки откроем,
Лики под дождём отмоем.
Может всё не так уж плохо,
Ну, а холод? Да и БОГ с ним,
Я подброшу в печку дров,
Оживай и будь здоров!

       Припев:
Зацепившись за карниз,
 Я кричу: «Not war, love peace!»
 Экзистенциальный мой каприз,
  Радикальный мой пофигизм!


"Замесим тесто на мякине."


Замесим тесто на мякине,
Наварим браги из опилок,
Нам жить сподручней в мешковине,
Мы смотрим в небо из бутылок!
Враги сожгли родную хату,
А может сами, "по запаре",
Мы вороваты и горбаты,
Нас даже дыба не исправит!
Мы аплодируем тиранам,
И с наслаждением свергнув, топчем
И ковыряя свои раны,
На иноземцев тихо ропщем.
Меня уж кличут "Очернитель",
И в нацпредатели запишут,
Клеймо поставят мне на китель,
В карман подкинут мне гашИшу!
А я по Родине тоскую,
Где каждый светел и счастлив,
Я всё отдал бы за такую!
Но это видно рецидив.
Устроив в голове зачистку,
И подметая этот шлак,
Увидел на столе записку..
" Прощайте, дети, я ушла".
И подпись, в левом уголочке,
Чтоб даже неба стало мало,
Чтоб сердце порвалось в кусочки..
"Простите. Родина. Устала"


"Русская весна"


Поправ закон и  знаки, едут автозаки,
Везут они на выселки  «русскую весну»,
Полны горючкой баки и брешут в след собаки,
Пахан на пересылке извёлся на слюну.

Она ещё красива, хоть и отбиты почки,
Язык прошит осколками раздробленных зубов,
И ей дарили в мае алые цветочки,
Теперь лишь гематомы от метких кулаков.

Она таит надежду, что где-то на пароме,
Лихие партизаны на белых лебедях,
Вдруг вскинут шашки наголо, поделятся патронами,
Конвой сбежит, поскуливая, икая второпях.

И выйдет она в люди, и скажет слово веское,
И головы поднимут все те, кто прозябал,
И сразу станут светлыми, хоробрыми и честными,
И злые маргиналы полягут наповал…

…Но вот на повороте тряхнуло «тарантас»,
И блажь слетела, сонная, вернуло восвояси,
Жандарм с звериным профилем, с ухмылкой в анфас,
Хлебал донос из тьмы, подмешивая грязь.


"Я отменяю карантин!"



ВоронЫ в хлам и псы в противогазах,
Куда не сунься, всюду интернет,
В подошвам липнет шалавою зараза,
И в лёгких дым дешёвых сигарет.

Помойки как больничные кровати,
На дне стреножена смиренная свобода,
На нас с тоскою смотрит богоматерь,
С помятого плаката небосвода.

     Я отменяю карантин!
     И выйду на люди босой!
     Вздохну весной, запью росой!
     Пусть кто-то скажет я кретин!
     Я отменяю карантин!

Уже тесны нам общие могилы,
И "пропуски" как призрак индульгенций,
И саботажником быть хуже, чем дебилом,
Еелеем мнится гниль интеллигенций!

Переиначив сказки и указы,
Отформатировали души и умы,
И трутся у казны развязанные князи,
Считая суммы, пряча их в сумы!


"Поднимается солнце в зенит."


Поднимается солнце в зенит,
Освещая светлые дали,
Расплавляя могильный гранит,
Вы такого ещё не видали!

Вдоволь выдало время свинца,
Чтобы стало нам ярче и шире!
Кумачом облекая сердца,
Мы докажем себе, что живые!

Скок-по-скок, до обители света,
Мы проложим упрямый маршрут,
Наши души как бронежилеты,
Жизни зёрна от пекла спасут!

И влекут нас парсеки судьбы,
На иных миров баррикады,
Чтоб за грани радость пустить,
Мы призванию этому рады!

Припев:
Там, где ветер плетёт провода.
Там, где солнце плавит дорогу.
Там нас встретит живая вода.
Там нам будет свободно и много!


"Ангелы близко"


Ангелы близко, ангелы рядом,
Чем выше вибрации, тем легче лететь,
Вы можете встретиться с ангелом взглядом,
Если сумеете не потускнеть.

Ангелы вхожи в ваши жилища,
Если открыты души и люки,
Когда дух и воля ваши не нищие,
Тогда и отступят от сути недуги.

Ангелы светонесущие, сущие,
Вспыхнув крылами дадут прикурить,
Если окажетесь при этом вы пьющие,
Нальют эликсира, не будут травить.

Ангелы слева. Ангелы справа,
Прядут обереги из радужных нитей,
То ли призвание то ли забава,
Но не умерить ангельской прыти.

Ангелы с нами такая причуда,
На первоначальном этапе этюда.


"Анунаки"


Инородная антиматерия-
Голубая, холодная кровь.
Как бактерия суеверия
Выхолащивает любовь.
Проникая в чёрные дыры
Одурманенного подсознания,
Они точат свои виниры
Осколками мироздания.
Под мундирами антропоморфными,
Заскорузлая чешуя.
Разбавляют энергию морфием
До быдлячего бытия.
Плоть гнилая обложена язвами
Источает страх и зловоние.
Безобразны стигматы разума.
Заплетаются корни в агонии.
Запах пепла, звуки исчадия,
И хтонической изнанкой,
Под исходниками печатей
Распаляются крыльями ангелы.

Чтобы свет вдали заприметить,
Нам нужна кромешная тьма.
И того Бог в темечко метит,
Кто укроется в полымя!

;
"Сон - зов"


Пусть упадёт снег,
Укроет землю от бед.
Пусть упадёт снег,
И нагрянет, за ним, свет!
Пусть упадёт снег,
Я принесу плед.
Пусть упадёт снег,
Я различу твой след.
Пусть упадёт снег,
Он, как и я  - поэт!
Пусть упадёт снег,
Ты напишешь, ответ, портрет.
Пусть упадёт снег,
И не растает. Нет!
Пусть упадёт снег,
Завалится к нам, на век!
Пусть упадёт снег,
Из тишины, извне.
Пусть упад снег,
С нами наедине!

Пусть упадёт снег,
Пусть хотя бы во сне..


"Птицы"


Птицы летят на выстрел.
Время менять крылья.
Замысел выеден. Замысел выцвел.
Эскадрильи несут сенсимилью.
Птицы листают мили.

Птицы вспарывают время.
Перья словно заточки.
Вскрывают вены сухих деревьев.
Кровоточат под оболочкой точки,
Проволокой связана ночь.

Птицы ночь расцарапали,
Нефть сочится из трещин.
Луна полыхает, сучит лапами,
Исполнено что завещано-
Мерещатся зловещие вещи.

Припев:
Птицы свидетели ветра,
Донесите нас до барьера!
Мы были когда-то и где-то.
Теперь мы не ведаем веры.


"Звон Сибири"


Мне бы резво петь да не спит медведь,
По ушам сто грамм-зычность в голосе.
Коли колокол-серебро да медь
Горном дуть в меха во все полости!
Ободрать гортань ключевой водой
До нутра жжёт стужа да язык звенит!
Да дремучий лес хвойной бородой
Раны бересты соком бередит.

Нас рожала смерть отворяла твердь.
Выстилала путь пухом да пером.
Там ядрёный свет, нам его грядеть
Чудеса черпАть золотым ведром.
Брызгами костров сеять отблески.
Тени отгонять за рубеж весны.
Бес предельности да без робости.
Проникать за сны брать бразды версты.

Облачится в смоль склеить швы да боль.
Окунуть в Байкал корни гордые.
Волей вывести долю за юдоль
По проталинам да аккордами.
Нас венчала честь - величала весть,
Что успел сказать, то крылатое.
Горсть родной земли заплетаю в крест,
Да душа звенит под заплатами.

"Новый мессия"


Полыхала земля и рычали воронки кишками наружу,
И крушили небес полюса; то ли ангелы, то ли вороны,
По пустым городам бродит мёртвая стужа,
И подносит Христос нам в горсти разрывные патроны.

Разменял он давно свою парочку тысячелетий.
Повисел на гвоздях, на распятьях да в пыльных чуланах,
Отмотал свои сроки по доносам добрых соседей,
И теперь у него вместо сердца к комок целлофана.

У Христа есть за пазухой план стратегических действий,
Сколотил он отряд из пророков отвергнутых всуе.
Он предстанет пред нами в обновленной оскаленной версии,
Нам, паскудам, доступны будут все его поцелуи.
 
Припев:

Поведёт своих бесов новый мессия,
На предвечную службу необъявленных литургий.


"Там, где,"...

Там где воля, там и даль,
Дальше солнца перспектива,
На обгон летим ретиво,
Надобно добыть огниво,
Надобно достать хрусталь!

Там где вера, там и свет.
На роду чертали руны!
И вибрировали струны,
Нашептали нам ведуньи,
На дорожку сотню лет!

    Припев:
Где последний выдох, там и первый вдох,
Там где глубже раны, там и чище кровь.
Кто живёт в износ, того любит Бог,
И дарует право на смерть и на любовь!
         
         2
Там где тесто, там и дух,
Вышли с пылу, дали жару,
Когда мать тебя рожала,
Стены бытия дрожали,
Воздух бился в прах и пух!

Там где дом, там и хоромы,
Да вселенская община,
И для радости причина,
На холме горит лучина,
Оградив от зла умы!

     Припев:

        3
Там где ярость, там отвага,
Нараспашку телогрейка,
И не жалко ни копейки,
Чтоб не скисли батарейки,
Соберём братву в ватагу!

Там где гордость, там и честь,
Лучше сгинуть, чем прогнуться,
Чтобы псом не обернуться,
Надо вовремя проснуться,
И нести благую весть!

      Припев:


Ч"ёрный ход." 1999 г



Дроздов Эдуард Анатольевич
Мне грезилось; просторно и светло,
И каждая частичка мироздания,
Назначила мне в этот миг свидание,
И сразу стало вольно и легко.

И я почти уверенно пошёл,
По мнимой белой узенькой тропинке,
А на обочине весёлые картинки,
Стирались в виртуальный порошок.

По дозе воздуха и газа до отказа,
Прибавить скорость, вырвать тормоза,
Такая вот невинная проказа,
Сжигать виски,выдавливать глаза.

Чтобы открылся третий голос,
И возвестил о вновь прибывшем,
И чтобы там какой-нибудь всевышний,
Признал,что я здесь местный,а не гость.

Пиная звёзды словно чепушинки,
Я по вселенной рвался напролом,
С небытия сдирая поролон,
Заглядывал я в бездну,как в ширинки.

Бесцельный,беспредельный и бестелый,
Я проникал и прожигал насквозь,
И всё,что мне постигнуть довелось,
Во мне же синим пламенем сгорало.

                Припев:
И по венам чем попало,
Что же мне не доставало,
Что меня достало,
Так,что стало алым!!!!


   " Дурачок и Солнце"


Только дурачок до солнышка дойдёт,
А потом отправится подальше,
Из густого дёгтя сварит мёд,
Выпьет и в сердцах произнесёт:
"Мне не страшно, ничего не страшно!".

У него в котомке пустота,
За душой божественный авось,
А внутри такая красота,
Что охота ринуться с моста,
Чтоб по всей округе разнеслось.

Только дурачок найдёт себя в себе,
И по лабиринтам и фракталам
Отзовутся звуки в серебре,
Выбирая меру по игре,
Он доволен, а ему всё мало!

Он и за неведомым помчится,
И не убоится отражений,
У него за пазухой  искрится,
Чтобы вновь и вновь переродиться
Хватит дурачку воображений.

Вот сидит на печке дурачок,
И с ним рядом квантовый скачок,
А с небес приятный голосок,
Словно серебристый родничок,
Подсказывает верный адресок.


"Северное сияние."


Северное сияние-свет непролазный зияет,
И распластав объятия нам горизонты греет,
Над необъятной свободой солнышко нависает,
И сопряженье стяжая, рожь в поднебесье зреет.

Пр-в:
Скоро!
Полетят по свету споры!
Горе!
Мы отправим восвояси!
Вздором.
Нам покажется всё вздором.
Мы заборы,
В цвета радости покрасим.

Северное сияние словно врата над бездной,
Словно фотообои у боженьки над камином,
Кружится буревестник над красотой безвозмездной/,
В недрах душ непокорных раскручивая турбины.

Северное сияние по венам сухим разливается,
Земная соизмеримость с потусторонним смыслом,
И восхитительный свет где-то внутри вращается,
Жизнь не прекращается, осмысленно и бесчисленно.


  "Вечная молодость"



Через тернии и запреты, пробирались тайком к вечности,
Порубежники - пограничники, заплетали в огонь запредельность,
На износ, на излом ведали, что найдут в себе человечности,
Под валежником, под каменьями, за истошностью, за метелью.
                Припев:
Красные знамёна, трудовая каста,
Равенство, братство, свобода!
Радужный клич до небосвода-
Вечная молодость, здравствуй!
Как ты прекрасна!

Нам отрадно и трепетно слышать отголоски первопричины,
Золотое сечение в профиль, отпечаток судьбы в анфас,
Ураганом несётся прозрение и срывает пласты личины,
И над бездной ярится и светится наша жива – священный спас.
                Припев:
Долго ли коротко сказывать, только знаком эпилог,
До воскрешения подвиг, до вознесения шаг,
И прятавшийся где-то за пазухой выйдет из нас новый бог,
Что долго томился в сомнениях блуждая в кромешных потьмах.