Глава 18

Метафоры, как и поэтические образы, необходимо переживать. Нужно их обдумывать, размышлять над ними, экспериментировать с ними и включать в свои переживания потом. Например, слыша слово «огонь», мы не обращаем на него особого внимания, размышляя над этим образом, позволяя ему проявиться из слова, «вначале было Слово», начинаем видеть, ощущая его жар. Поскольку все мы знаем, что огонь нечто большее, чем абстрактное понятие, с детства смотрели на пламя и ощущали его тепло на своей коже, это слово возбуждает у нас яркий чувственный волдырь, можно спасти себя от холода в кромешную зимнюю пургу, можно изжариться. В вашем воображении загорается, особенно если вы пишите исповедально-философский роман: «Самое страшное в моей жизни было обжигающее пламя любви!» Метафора. Если же мы скажем «лимон» и предоставим плоду проявиться из этого слова, рот наш наполнится слюной, а скулы сведет от кислого вкуса, и челюсти.

— Лицо слишком довольное, съешь лимон! И подмойся, у тебя сегодня будут брать интервью. — Говоря «шоколад», мы почти ощущаем его сладость, язык полон символов, чтобы передавать смысл, он взывает к памяти, воображению и чувствам, когда метафоры и символы используются, лучше всего, чтобы они воздействовали на нас именно так. Нужно не просто обдумывать выражение «пламя в темноте» или «отражение в зеркале», а использовать чувства, тело и воображение, чтобы их понять. Выйти за пределы образа совершенно необходимо, он может указать нам нужное направление, инструмент полноценного прочтения любого художественного текста.

Входя в дом, где горит светильник, мы не рассматриваем ни сам светильник, ни фитиль, ни масло, а просто ощущаем, что в комнате светло. Постарайтесь поступать так же с метафорами, которые способствуют пониманию, наш ум, приученный иметь дело с абстрактными понятиями и логикой, хватается за неё и анализирует. Мы хотим от метафоры слишком многого, знать, как светильник оказался в комнате — кто вообще его сделал? — как зажгли пламя, откуда взялся ветер, как выглядит зеркало, из чего оно, какой предмет стоит перед и отражается. Вместо этого позвольте себе присутствовать в образе, постарайтесь обнаружить скрытое в слове переживание, зеркало должно отражать, иногда что-то случается и нам перестают сниться и дом, и сосны нашего детства вокруг него, тогда мы начинаем тосковать,  ждём и не можем дождаться того сна, в котором опять увидим себя детьми и почувствуем себя счастливыми оттого, что ещё все впереди и возможно… Автору часто снится этот сон, и, как только он видит бревенчатые стены и темноту сеней, уже  знает, что ему это только снится, сон становится осознанным. И непосильная радость от этого наполняется ожиданием полного окончательного пробуждения, отсутствия сансары в нирване, так сказать, сколь прекрасно знать это хотя бы интеллектуально.

Первое задание было выполнено… Как золотые гвозди, звёзды вонзались в сапфировую синь атлантического неба, у самого берега она была  тёмной с чёрно-зелёным отливом, а над — мыслящим?.. — океаном сияла вечная голубая бесконечность, чистота его с нуля начинающейся новой жизни, царственный паяц КГБ подполковник Шутов по кличке Шут сам вылетел в Америку, возьмёт из посольства двух помощников, прошедших спецподготовку, лишь 10% сотрудников посольств собственно сотрудники посольства, и привезёт Петра на Лубянку, как? Секрет.

Как только Арсен, в Серпухове братва уважительно называла его Арсений, уехал, у Стении зазвонил телефон, тренер, устав от работы на мешках, она читала «Этюд в багровых тонах» сэра Конан-Дойля, Лондон ее привлекал мало, все меньше и меньше, разве только чай, хотелось в Париж! Пройтись по Елисейским полям до Триумфальной арки, заказать чашку кофе в кафе «Жорж Санкт», сходить в сербскую церковь отстоять, потом до Лувра. Оттуда по мосту через Сену вниз в Латинский квартал хорошо пожрать, потом снова вернуться вверх на бульвары, Монмартр, Распай, Пляс Пигаль, на которой снимал проституток Пикассо, идите скорей к папочке, мои девочки, как они его любили, рисовал им на спинах, когда-то из-за слишком сильной комплекции ее не взяли в знаменитое кабаре «Мулен Руж», почти мужское мускулистое тело, особенно ноги, у них диета. Каждый угол в Париже дышит стариной, каждое здание предмет искусства, тени, а какие там тени! У каждого окна своя, и все разные… Если столица Альбиона Лондон черно-бел, черно-бел, Париж розовощёк с многочисленными фиолетовыми синяками на своём лице, переходящими в лилово-сиреневые, сирень, ее любимый цветок. Правда, сейчас много коренных парижан живет в Брюсселе, там дешевле, до Гар дю Норт, Северного вокзала всего два часа, утром уехал, вечером вернулся.

— Что скажешь насчёт того, чтобы сгонять в Москву? — спросил тренер. Когда-то выходил один в соотношении к тринадцати.

— Которая Москва? — ответила она. — Гостиница на Красной площади?? Зачем???

— Там один человек, с которым тебе стоит встретиться, у вас с ним много общего! — У Стении был трехлетний, но вполне приличный двухдверный «гелендеваген», «гелик» тогда не говорили. Добротный немецкий «уазик», слегка тюнингованный фирмой «Брабус», о чем гордо сообщала металлическая пластинка сзади, которую регулярно раз в год отдирали на какой-нибудь платной стоянке дети, чисто растаможенный. Слетать можно.

— Как его зовут?

— Слава Олимпиец, Николаич, боксёр. Держит свой спортзал в главном здании МГУ, друг… — Наставник назвал имя одного недавно убитого известного авторитета.

— Он с пацанами? — почему-то спросила она. Какая разница?

— Это было бы рискованно, нет, он сам. Именно поэтому тебе следует с ним встретиться.

— Но я его совсем не знаю! — Если начнёт приставить к ней, ей помогут ее локти и колени.

— Это не вопрос, говорю тебе. — Стения побледнела, ей, что, предлагают встречу с беспощадным отморозком? «Один» … Так не бывает.

— А что он делает в Москве? — спросила она.

— Не смог выдержать нашей жары, — рассмеялся тренер.

— Понятно, — ответила Стения, значит, был при делах, состоял в братве, соскочил, когда стало жарко, с экспресса, идущего на станцию «Белый лебедь» … Господи, есть у нас хоть один нормальный? Ей почему-то стало их всех жалко. Убойное мясо ведь, от рождения такими не были, жизнь.  — Со мной ничего не будет?

— Вряд ли… Хотя не исключено, возьми машинку! — То есть, пистолет. — В любом случае он будет крайне заинтересован в том, чтобы с тобой пообщаться на все темы.

— Ты что, меня замуж выдаёшь? — зашлась в грубом смехе кикбоксерша. Я тебя просила! Хорошо, — решила Стения, —буду там, — тренер назвал место, смотровая площадка перед МГУ, — покеда! — Делать все равно нехер, прошвырнется, один болт все равно собиралась в Москву. Петя улетел хер знает, куда, хер знает, с кем, Арсений тоже, даже не переспал с ней, не присунул, дают свой сладкий член профурсеткам всяким, Бача с пацанами куда-то запропастились, шубадуба, несколько дней закрыт офис, исчез из поля зрения и священник, наверное, уехал в какой-нибудь свой Афон, взошёл на гору, накрыл голову одеялом, сидит, молится, пусть. Ударился в религию, понимаешь, играли отрезанными головами в футбол.

Она взяла большую сливу, разломила пополам, подумала, какую половинку отложить в сторону, правую или левую, они напомнили ей ее половые губы. Решила, правую, женщина по натуре «инь», левое, низкое, податливое, темное, она ведь не на ринге, а на кухне у холодильника, на ринге она мужичина, и не обычный, а супер, мужской удар, а растяжка больше, лягнёт, мало не покажется, многом от неё прилетало особенно в прыжке, съем ее. Потом отломила половинку подсушенного белого батона, весь ее сегодняшний ужин, необходимо гонять вес. А теперь марш в постель, боец должна много пить воды и спать не меньше восьми часов, восстанавливаться, одинокая постель ее не пугала, чемпионка должна любить одиночество. Порой ей казалось, что весь этот сучий мир, которого, справедливый только для дураков, давно полностью против неё, абсолютно и до конца.

— Порой, дорогая, так и есть, — как-то сказал ей тренер, по натуре диктатор, как каждый тренер, но честный, почти такой же честный, как Петр, двое мужчин, которым, к  счастью или к несчастью, она всегда верила, тренер служил в спортроте в ГСВГ, вернулся, посадили, забил одного прутом, помог сам Иосиф Кобзон, выпустили. Больше сам в криминал не лез, готовил ребят, для чего, сами пусть решают, в зал брал и диких, такое было время. Если зашли в подъезд, навстречу молодой спортивного вида человек в вязаной шапочке, возможно, готовил он, но не специально, наряду со всеми. Достанут потом несколько осколков кости из черепа, если вовремя приедет «скорая», через пару недель будете лежать дома. А могли бы и в лесу, будущее не определено, старуха с косой всегда стоит за нашими спинами гораздо ближе, чем мы обычно считаем, ее выбор, хотя и обтекаемый, иногда ей к нам проникнуть довольно трудно, ангелы не бездействуют. Стения не знала, скоро вся ее жизнь сделает зигзаг, сильно изменится, для неё эта встреча станет судьбоносной, Серпухов она очень долг не увидит, станет жить в Америке, где встретит и Петра, и Арсения, и ещё многих, чего черт не делает, когда Бог спит!

В душе у Роберто была святая часть, он был бессердечным головорезом, и этой своей репутацией искренне дорожил. «Если у них пойдёт на лад, все бросим, будем им помогать», — решил для себя. Знаменитый дон Массерия занимался игорными домами, но полностью перестроил свой бизнес во время сухого закона без малейшего колебания и душевной депрессии, надо быть гибким, мы всегда там, где больше
бизнес. Но даже Великий Джо занимал, держал только половину Манхеттена, Роберто хотел себе всю Флориду. В 20-х героин можно было купить в Америке в аптеках, был в свободной продаже, его добавляли в сиропы от кашля, даже в аспирин, или в
снотворные, чтобы легче заснуть, сейчас при необходимой удаче станет возможным снова покупать убийства, наступит золотое время в буквальном и переносном смысле. Товар, деньги, товар.

— Надо скорее поставить на этом парне «кибош»! — Конец, то есть, крест, в английском много слов, заимствованных из идиша. Нет вопросов, идём и ставим, спасать мир никогда не входило в планы мафии, наши познания об ней per se в целом недостоверны. Мы верим тому, как она нам видится с экранов кино, а не исследуем и анализируем, мы не говорим сейчас об абсолютном знании этой субкультуры, это невозможно, не все знают даже приобщенные к этому по-своему великому культу итальянцы, об условной достоверности. В древности люди знали, Земля плоская, можно упасть в космос, если дойти до её края и прыгнуть, мы об этом.

Мафия представляет себя выстрелом — бааах!!! — посылая ясное сообщение, что она большой злодей, но у любого большого злодея ведь свой характер? Норовит иметь свою мораль, и, если он проводит много времени, сея вокруг себя смерть, на это у него есть свои веские причины. Основной злодей в мафии для тех, кто в ней, собственный характер, полностью подчиняться донам.

Так же не забывайте, в любой конфликтной ситуации выбор между добром и злом не выбор, каждый выбирает или выберет своё добро из материала заказчика, каким он эту одежду видит с благими намерениями, почему всем остальным, кроме мафии, её добро и кажется злом, что не справедливо, в любом государстве должны быть параллельные структуры и миры, это естественно, государство в государстве и есть настоящее государство-сердце. Если оно не бьётся, как могут двигаться руки, ноги, жить весь организм? Мотор! Если вы сами были в ОПГ, вспомните, как гадали, что может случиться самое плохое с вашим врагом, и думали, как сделать это ещё хуже, и были правы. Всё было хорошо, пока многое зависело от братвы, на улицах был порядок, «Вагнеры» основа государства, не важно, какой сценарий им пишут, включая в себя смерть, иногда собственную, разбираться друг с другом по своей философии, самолёт из Москвы летел в голландский аэропорт Скипхол.

— А помирать мне рановато, у меня ещё дома дела и кучи четыре говна, — пел Армян с таким акцентом и так громко, что весь салон первого класса смеялся, кавказский человек естественно следовал своим эмоциям, они, как дети. Арсен протянул руку, хлопнул по заду стюардессу, Изя тоже был готов повредить свою и чужую жизни в погоне за Именем и выгодой, поездка была ему в масть, тайно для себя решил, из Флориды потом улетит, как закончат, переберётся на Гавайи, успешная копия Филиппин, где очень много красивых женщин, есть такие городки, одни бабочки любви, поделился, над ним стали шутить, не будет стоять.

— Этапа нет, в хозотряде остаёмся, — сообщил Бача, когда увидел, что в Амстердаме их рейс на сутки отложили «из-за соображений безопасности». Не известно, чьей.

— Будем жить в красной зоне с общим ходом, аэропорт предоставляет отель, — сказал Шаббатий, тайком от всех взяли и его, отпуск по болезни, сутану батюшка аккуратно свернул, отдал в багаж, спрятал в чемодан, в сером льняном костюме гигант смотрелся отменно, вылитый Демис Русос.

— …а там на двери написано «Д. Мшвидобиса», Дила Мшвидобиса, — зажигал в зале ожидания Арсен, — на двери у опера в оперчасти, главный опер!

— «Б. Люсь» там было написано, Баре Люсь, — угрюмо перебивал Армян, и то, и другое словосочетание на их языках означало «доброе утро».

— Там, куда мы летим, много Барри, — хохотал вечно голодный до разговоров Изя. — У Стеньки в сборной СССР был ваш пацан, грузин по фамилии Хупхиладзе, она ему говорила в раздевалке «***, Пхиладзе»! — Остались в гостинице напротив, внизу только бар, всю ночь сидели, смотрели теннисные матчи на стадионе Уимблдон, Мартина Навратилова, потом спали. Утром Бача взломал стоявший у входа автомат по продаже прохладительных напитков, забили сумки жестяными банками с яблочным соком и «фантой», белоснежный двухпалубный крейсер голландской авиакомпании KLM оторвался от земли, начав чинно переносить всех в совершенно другой мир через океан, новый, вся компания проснулась только в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке, их не встречали, связной от уркаганов должен был приехать к ним на адрес. Первоначальный культурный шок — негры, негры, негры… — был разбавлен спиртным и напитками, дверь большого «люкса» в районе Пятой авеню закрыли на цепочку, стемнело.

— Главное, оружие, — погружаясь во вместерождённое неведение, пошептал Бача, — без него кранты. — Арсен пошёл в душ последним, долго высыхал, никогда не вытирался, полезно, стоял и думал, где-то тут бозис швило, ****ский сын Петя и его секрет, который он должен был унести с собой только на тот свет и никак не в Америку. Разбойник тихо выругался по-грузински, джандаба, щени деда, чертовщина какая-то, мать её, и заснул, сидя прямо в кресле, накрывшись большим белым махровым полотенцем, чутко прислушиваясь к шагам в коридоре, полностью забыться не смог, отец Шаббатий храпел, хоть святых. Арсену даже не верилось, неужели они в той самой Америке, которая однажды, утром посмотрят, в это время далеко на юге этой страны в прекрасной квартире сукин сын спорил с Мэри.

— Ну ладно, — горячилась она, — в «Мёрдер инк» евреи убивали евреев, итальянцы итальянцев, как в Совете безопасности ООН, не хотели казаться дикарями, а мы кого, русских? Где мы их найдём? Лучиано приказал Мейеру собрать команду, не входящую ни в одну из пяти семей, шестая семья мафии! Мы седьмая что-ли?

— Попросил, — уточнил Петя, — равным не могут приказать. — Списки составлялись Советом, будьте призраками! Одно убийство каждые три дня на территории всей Америки, которые много лет оставались не раскрытыми, потом только все вылилось в собственную противоположность.

Томми Рейна, главарь одной из семей со всеми вытекающими отсюда последствиями, находился с братвой в основном в дружеских отношениях. Всегда улыбающийся, готовый оказать любую услугу, он профессионально контролировал рэкет, от которого у простого американского обывателя по спине бежали мурашки. Его люди занимались вымогательством в сфере поставщиков льда, в те годы у 75% ньюйоркцев в домах стояли ледники. Автомашины доставляли бруски искристой замороженной воды добропорядочным бруклинцам, оставляли их у дверей или в коридорах домов рано по утрам вместе с бутылками молока, ни один кирпич не уходил без ведома Томми, ослушавшихся ожидала страшная расплата, раздевалки догола, навсегда запирая в холодильную камеру, хотел много снега?

Жри!!! Рестораны, кабаре, кафе, все заведения, вынужденные длительное время хранить у себя скоропортящиеся продукты, потребляли лед в весьма больших количествах, Том Рейна командовал ими всеми, много денег он отправлял наверх, от старших братьев на него возлагалась обязанность любыми средствами удерживать монополию в этой области, никого туда не пуская. Его подручные наловчились в своем ремесле до такой степени, что, когда требовалось, в качестве орудий пыток пускали в ход остроконечные куски льда, резали сонные артерии несчастных провинившихся, чужих и своих, известный «Большой босс» Фрэнк Костелло, чей леденящий душу юмор не раз всех восхищал, называл их «командой по охлаждению», жертв на их счету было немало.

26-го февраля 1930-го года Томми отправился на обед к своей тётушке, одиноко живущей в Бронксе в начале фешенебельной Шеридан-авеню, жившей далеко не в нищете. Он прибыл туда незадолго до восьми часов вечера, у ворот заметил знакомое лицо, Вито Дженовезе, боксёр и носитель мужественного прозвища «Челюсть», который его поджидал. Подумав, что тот прибыл с каким-то важным известием, возможно касающимся очередной криминальной сделки, он устремился к нему со своей обычной улыбкой, обнажая зловеще поблёскивающие золотые фиксы в углах чувственного рта, словно нарисованного, протягивая руку для радушного приветствия, встречная, которую протянул ему Дженовезе, показалась ему странно длинной.

Томми невольно отшагнул назад и не ошибся, с детства жил Улицей, «ремингтон» 12-го калибра имеет внушительные размеры! Прозвучавшие почти одновременно два выстрела в голову дуплетом не позволили Тому осознать всю важность его ошибки, увы, слишком поздно. Как и предполагал Лучиано, простреленная насквозь башка Томми, побочно и инфаркт его тёти Клары по случаю зверского убийства под окном собственного племянника в полосатом костюме, красном галстуке и таким же букетом цветов вызвало замешательство в отношениях между многочисленными семьями и бригадами Козаностры, что случится? Что надо! Шесть последующих месяцев наперекор порядку вещей в штатах Нью-Йорк, Нью-Джерси, Массачусетс, Огайо и Иллинойс люди Массерии и Маранзано, его противника сицилийца открыли друг в друга такую яростную стрельбу, что ответственные федеральные чиновники с облегчением подсчитали, семьдесят два человека было убито и свыше ста тяжело ранено в стиле Рудик Бакинский vs Дед Хасан.

— Мы седьмая вода на киселе, значит, надо работать в криминальных кругах, — сказала Авира, — как комиссия! — Она имела право на голос, вложилась в «Корпорацию» не копеечно. — Не только и не столько среди итальянцев! Обзвоним кубинцев, картели, наркотрафик, оставаясь ниже радаров, не будем давать рекламу.

— Ой, — сказала Мэри, — а я уже дала! — В США культура убийства, стрелковый спорт национальные боевые искусства, приобрела подписку на ежемесячный журнал «Мир киллеров», где были различные рубрики, историческая, техническая и даже религиозная, как отпевать,  с адресами, массовые убийства на этом континенте веками опробованная и доходная вещь, на последней странице были объявления, предлагаю свои услуги, реализую вооружение, специальные новости, Пете особенно понравилась статья под названием «Разбуди в себе маньяка», хорошая штука свобода слова. Всего он понять не мог и пользовался словарём, который привёз из Москвы, большой англо-русский, там все было, старушка читала и плевалась, как испортили русский язык! Настоящий.

Петя читал и тащился от этого, кайфовал, балдел! Практик похож на виноградную лозу, которая может расти только тогда, когда есть опора. Внешние обстоятельства оказывают сильное влияние на нашу жизнь, поэтому многие профессиональные убийцы специально приехали в Америку, старались жить в таких местах, где их можно совершать, например, в прериях, все будущие рекорды России и даже СНГ для них померкли. Больше, жёстче и эффективней всех убивала мафия, она экономически подняла Америку, как проститутки Японию после войны, может продолжить. Петра поразил заряд творческого зла Роберто, который понимал, если русские вывезут эту тему, возродят «Корпорацию убийств», они его выигрышный билет. Сделаем себя снова великими! Иногда мыслей набегало так много, что в уме становилось пусто, наступало сужение сознания, тогда Петя выходил на берег океана поработать с ножом, покрутить его, поперехватывать, старший лучший среди равных, тоже должен тренироваться.

Профессионально работать с ним трудно! Сначала надо начинать дома с обычной швейной иглой желательно потолще, тонкие ломаются, медленно протыкать ей несколько кусков ткани. Игла пронзает стопку из лоскутов почти мгновенно, но, тем не менее, есть ряд отдельных моментов, когда игла проходит сквозь каждый из них по очереди, нужно скрупулезно разбирать взглядом, видеть каждую стадию. разбивать процесс на много частей, для начала, скажем, на пять. Визуализация опора для осознавания, которая нужна вначале, следует понять суть практики введения острой стали в живое тело противника и применять ее, а не углубляться в теоретические детали. Петр смастерил из матрасной пружины заточку, посадил за руль Мэри, и они отправились по адресу врага итальянца в то самое «Caf; Napoli», Петя сделал ментальную пометку купить по дороге резиновые перчатки, у них не было, сообщил об этом Мэри.

— Заедем в офис, — ответила она, — в ящике осталось несколько пар, возьмём, нам надо экономить. — Они поднялись на свой этаж, Петр вставил ключ в дверь, взялся за
ручку и оторопел! Старуха лежала на полу в луже крови, её голова напоминала огромную, сделанную из крови, расплющенную лягушку животом вверх, забили до смерти ксероксом, который валялся тут же разрушенный и поломанный. На стене слева направо полукругом в форме веера чёрным спреем печатными готическими буквами было написано слово «СROATOA», больше никаких следов не было.

— Кроатоа? — спросил Петя. — Что это?

— Потом объясню! Срочно съезжаем с квартиры, — сказала Мэри. Петр похолодел, кто-то понял его планы! На Сицилии было более 100 семей мафии, и все они жили дружно, если хочешь внедрить что-то новое, сделай его старым, возрождать Козаностру во Флориде он совсем не хотел. Обмануть Роберто, потом подтянуть всех своих и подчинить себе всю Америку, в том числе, используя, если надо, свой секрет. Петя знал, что даже самый плохой человек, если он хитрый, может жить хорошо и долго, похоже, его почикали. Последний слова, которые он услышал от Авроры, были:

— В моём возрасте уже трудно ждать великих свершений, молодой человек! — Странно не понимая, и так ясно.

— Задержимся тут немного, — сказал он, засучив рукава и наплевав на несколько миллионов только что погибших нервных клеток от пережитого и увиденного, которые не восстанавливаются, привык, — ксерокс и Авиру в полиэтилен, потом на дело, обоих и похороним. Дальше домой мыться, решим, с кого спросить. — Мэри улыбнулась.

— Не без этого! —  Возлюбленный определённо напоминал ей известного американского гангстера Вито Гурино по кличке «Непредсказуемый». Один из убийц «Синдиката», специализировавшийся на устранении свидетелей в тюрьмах и в полицейских участках, подсаживался и делал, сам бывший уголовный полицейский, всегда знавший себе цену и с презрением относившийся к мелким преступникам, которым было трудно его чем-то огорошить. Виновный минимум в 70-ти смертях особо важных и потому опасных свидетелей, в 1940-м признал себя виновным в шести, в 1942-м во время лихих боев русских с немцами был приговорен в 80-ти годам лишения, умер в 1957-м году в больнице охранявшейся флотом США спецтюрьмы Даннемор для душевнобольных, острое биполярное расстройство, уверял всех, выйдет, станет главой мафии всей Америки, если есть желания, есть и способы, вторые подковы, его о отравили. Ее ночной король в постели не кто иной, как снова вернувшийся в наш мир русский царь Петр I, иначе герр Питер! А она станет Екатериной II, Его королевой, Роберто, помогать которому они сейчас ехали, будет Распутин.

— Так она ж просила похоронить ее вместе с мужем? Зачем в океан? — напомнила Мэри.

— Оставь, — сказал Петя, — приедут мусора, начнут! Скажем, уехала, куда, не сообщила. — Стандартный ответ всех русских бригад, да, встречались, говорили, вышли от нас, уехали, ответишь, не знаем, не поверят.

В учебниках по снайперскому делу пишут, во время уничтожения цели стрелок не чувствует ничего, вынужденная туфта, обычно тебя охватывает неуправляемый восторг, первобытный и звериный, родственный оргазму. Потом приходит спокойствие, главное правило на войне, Шах с Бирей вдвоём вышли в горы, чтобы ещё раз постараться стать победителями в этой для них, снайперов по большей части не объявленной войне.

Конец первой части

Закончено 22 октября 2024 года