Bla bla car повесть Гл. 6

Bla bla car*

 «Чудо всегда ждёт нас где-то рядом с отчаяньем».
Ремарк Э.М. «Время жить и время умирать»

Глава 6

     Его встретила жена и с удовлетворением отметила, что он встал на сторону добра коль скоро приехал в правильный час. Они коротко обнялись. Олег ощутил терпкий вкус помады, такой сейчас несвоевременный, навязчивый и до того, что он сначала машинально облизал губы, затем обтёр салфеткой. Жест оказался замеченным и комментарий не заставил себя ждать.
- А у подруги помада вкуснее?
Олег от неожиданности закашлялся, вопроса не сразу понял, хотя и начал осознавать, что жена что-то вычислила, чему он не удивился и даже не собирался ни в чём оправдываться.
-Какая необходимость красить губы с утра. Дай лучше попить пожалуйста. Губы обсохли.
-Кран на кухне, кружка на столе, -раздражённо произнесла Анастасия.
-Ну, не злись, правда ехал без остановки, а воды с собой не взял.
-Так ли? А что ты делал рано утром у дома на улице Плеханова?
Олега осенило- это же тот дом, к которому он подъезжал, там жила тётка жены, которой он иногда помогал привезти рассаду и обратно урожай с садового участка вблизи города.
-Подвозил знакомую попутно, - честно признался Олег.
-Вот как, для знакомой он сорвался в ночь, а для меня… И давно ты с ней знаком?
-Лет двадцать. Но из этого не надо делать трагедию. Я-то с ней знаком. А она давно меня забыла, -ответил Олег и ушёл в другую комнату.
-Трус! - послышалось вслед. - Вы мужики всегда боитесь сказать правду!
«И почему всегда одно и то же» - подумал Олег. Почему у женщины не хватает такта промолчать и принять то что есть на самом деле, не выдумывая ничего и интерпретируя. Наверно они без этого не могут жить.  Мысль о недоверии вылетела стрелой и ранила душу. А так ли он честен и прав перед собой и ней? Он вспомнил как недавно билось сердце, когда он снова, через двадцать лет, увидел Анну. Появилась боль в голове и явственная картинка: раненая Правда делала последний ровный вздох и начала корчиться и извиваться, как человек принявший отраву. Самодовольная Ложь выскользнула из укромного местечка души и измывалась над обессилевшей Правдой. Он знал, что на этом празднике надо сказать о своём решении по поводу их отношений с женой. Олег закрыл ладонями лицо и кончиками пальцев так сильно надавил на глазные яблоки, что внутри черепа замелькали искры и видение исчезло в дыму тёмного пространства. О сидел недвижно на диванчике. Заглянувшая было мать жены не решилась его тревожить, увидев его растерянный вид, только предложила перекусить чем-нибудь после дороги. Услышал только из-за неплотно прикрытой двери, что она стала тихо укорять свою дочь голосом с интонациями, на которые способен только тот человек, который прожил долгую жизнь и переживший многие ситуации.
   Застолье получилось без изысков и излишеств. Приглашённых было не так много в том числе и тётка. Здравицы в честь матери закончились быстро. Все чего-то ждали. Начались обсуждения дел бытовых и семейных, в которых тётка играла основную партию на правах старшей. Началось с упоминания огурцов, которых народилось нынче в огороде вдоволь, закончилось намёками на странное состояние отношений «молодых». Анастасия многозначительно поглядывала в сторону Олега словно требуя от него выражения своего мнения на сей счёт. Наконец она не выдержала и под предлогом нарезки сладкого пирога позвала Олега на кухню.
-Скажи Олег мы муж и жена или у тебя другое мнение? Что тебе трудно объявить об этом, чтобы успокоить общество. А дальше можем жить как жили раньше, за исключением того, что я теперь буду жить в Екатеринбурге. Меня туда переводят. Только и всего-то. Будем чаще видеться.   
- Я не могу врать пожилым людям.
-А мне?
Те же искры и утреннее видение скрюченной Правды опять замелькало перед глазами. Только Правда вставала на ноги отряхивая с лица горячечный румянец недавней болезни и протягивала руки к Олегу прося поддержки. Ложь криво ухмылялась- надолго ли хватит здоровья. Олег собрался с духом.
-Мне кажется мы разные люди и у нас ничего не складывается. Твой космос — это цифры и прибыль, у меня творчество. И, главное, мы не любим друг друга.
- Кто же виноват, ты сам хотел свободы, а я согласилась.
-Я говорил о другой свободе, да и не о ней, впрочем. В любом случае между людьми возникает взаимозависимость и определённые обязательства.
- О чём же, о свободе сексуальных отношений или о свободе от любви? Я от тебя её и не требовала, и не запрещала первое.
-Да, я наверно я был не прав когда-то. Но надеялся на то, что она будет.
-Любовь? Надо тебе, наконец-то, научиться быть прагматиком.
-Да, я знаю. Что ты ещё скажешь? Полжизни кинул коту под хвост или или ещё что-то в этом роде. 
    На следующей неделе они попрощались. Он помог ей перевезти на её новую служебную квартиру небольшой объём вещей, помог и в других хлопотах. Они стояли в комнате в квартире Олега и долго смотрели друг на друга. Наконец Анастасия решилась.
-Ну, что ж Олег, до свидания. Как говорится, борщ в холодильнике. Котлеты разогрей.
-Спасибо.
    Она закрыла дверь в квартиру, он услышал её удаляющиеся приглушённые всхлипы в лестничной клетке. Анастасия плакала. Щемящее душу чувство поразило Олега он понял, что не было равнодушия в их отношениях, не хватало только обоюдного тепла и участия, мелочей быта, которые всегда сопровождают счастливые пары. Он схватился за дверную ручку, чтобы распахнуть дверь и кинуться вниз по лестничной клетке за ней, но рука сама непроизвольно опустилась.       
    Олег несколько дней и ночей не выходил из своей комнаты в небольшой квартире. На работе взял кратковременный отпуск на неделю. Тонкой материей окутала его сознание так и не сбывшаяся любовь, напоминанием о которой, послужила неожиданная встреча с Анной. Он вновь и вновь перебирал в мозгу все слова, сказанные когда-то, все встречи и редкие часы, проведённые вместе много лет назад. Оглушающий набат звучал в его мозгу не давая покою ни телу, ни разуму. Олег понимал, что надо принять уже давно эту ситуацию, которая сложилась, понять того человека, с которым расстался, может даже простить и отпустить с любовью из своего сердца. Он понял, что прошлое никогда не даст построить последующие отношения, как те же с Анастасией. Олег решил собрать все свои бывшие эмоции на листах бумаги, написав грустную повесть о неразделённой любви, а затем сжечь. Он даже представил, как это он сделает в лесу далеко за городом на костре неторопливо поднося к пламени листок за листком и устроит затем небольшую безмолвную тризну, освящённую жгучей водкой.
    Кокетливая луна выглядывала из-за верхушек деревьев пытаясь завладеть вниманием писателя. К ней он всегда обращался как стародавней подружке за советом в разрешении своих дум. Сейчас же Олег сидел за столом не поднимая головы, укладывал ровными строками свою повесть, ничего не зачёркивая и не исправляя.  Перед ним мелькали картинки жизни, как в сториз в инстаграмме, нескончаемым потоком, яркими вспышками высвечивая забытые встречи, обстоятельства, фразы, сказанные впопыхах, которым когда-то не придавалось значения. Теперь же они заставляли понимать то, что он не вдумывался в некоторые частности и мелочи, пропуская самые главные откровения жизни. Примерно так как мы видим сугробы снега, наметённые суровой зимой, но не можем разглядеть малую снежинку, сверкающую на солнце своими хрустальными гранями, одну из тех, которая и составляет это великолепие, похожее на покрывало от страхов, служащее защитой радости бытия. Он уже не видел в этой череде бесконечного хаоса часто сменяющихся эпизодов того пути, который привёл к разрыву и того потерянного мира, тогда хорошо осязаемого, полного чувств и эмоций. Перед глазами Олега проносились СМС сообщения, которые он писал Анне бесконечное количество раз теряя её и находя вновь. Она исчезала, меняя место работы и жительства. Нет, она изменила номер телефона только один раз. Чаще просто не отвечала на звонки объясняя при редких встречах режимами, установленными на предприятии не позволяющими частные разговоры по телефону. Сама она никогда не звонила. Наступал поздний вечер, когда она возвращалась домой, но и тогда домашние заботы молодой матери не позволяли продолжительных бесед. Но стойкий эгоизм влюблённого человека заставлял набирать эти сообщения вновь и вновь, тщательно подбирая слова. Отдалённость в расстоянии и невозможность говорить с глазу на глаз, не видя эмоционального отклика всегда вызывали страх.  Страх потерять, наверно это останавливало поминутно и заставляло взвешивать каждое слово безнадёжно влюблённого Олега, когда он пытался поведать самое сокровенное Анне. Ужас охватывал его от каждого слова, которое выверялось бесконечно до самой отправки послания. Даже после того, когда запись была опубликована Олег испытывал муки и трепет, а так ли истолкуют его слова, как это необходимо ему.
    Наверно поэтому и придуманы стихи, чтобы иносказательно передать те чувства, которые владеют человеком по отношению к любимому, может безадресно в общих чертах. Но вот парадокс: всё это воспринимается не всерьёз, как обычное творчество, может быть и как искусство, которое не служит основанием для подтверждения чувств и намерений. Чёрствый век. Сердца занемели после многих обманов. И потому поэт превратился в обыкновенного лицедея, а не носителя каких-то идей, чувств и переживаний, которым теперь мало кто верит. И если поэта и любит небольшая часть людей, но никак не тот человек, к которому обращены строки. Вот и любовь сегодняшнего века требует нескончаемого фейерверка различных проявлений и действий.  Может надо было дать волю чувствам, настаивать на встречах, а не корпеть вечерами над каждой строкой, оставляя карандашные татуировки над отвергнутыми словами, и приехать к ней с серьёзным предложением. Но разговор, который бы привёл к обоюдным решениям, так и остался за стеной строк, красиво сложенных и завершённых отточенными рифмами. Последний телефонный разговор не привёл к решению. Вскоре Анна пропала из связи.
   Олег уехал надолго работать на Север, потом был переезд на постоянное место жительства в Екатеринбург. Следы Анны со временем потерялись, а жизнь вошла в размеренную колею. Олег часто по вечерам ходил по городу осваивал территорию, на которой теперь жил, но подспудно надеялся, что однажды встретит её. Олег искал её отражение в стекле магазинных витрин, в зеркалах луж после осеннего дождя в свете ночных фонарей случайных взглядах прохожих женщин, отдалённо напоминавших Анну и не находил. Спускался в метро на станции «Геологическая», или «Площадь 1905 года», на которые он когда-то приходил, чтобы встретить Анну после работы, бродил по парку около «Плотинки» или среди бронзовых фигур ТЦ «Гринвич». Стены станций и домов как виниловая пластинка впитавшие, когда-то её речь воспроизводили её голос, тонущий в слабом шорохе времени, который совсем исчезал в грохоте подъезжавших поездов электричек или проходящих машин. Там всплывали все потаённые мысли, которые в тот момент были истинны и не прятались за всевозможными масками. Он заходил на блестящие аллеи интернета, но в мелькающей мишуре опадающих листьев с деревьев обречённой памяти не находилось следов Анны в социальных сетях. Олег вспоминал тот вечер, её одетую в шубу по случаю сильных уральских холодов, которая придавала ей больше женственности и в то же время непосредственного девичьего обаяния и заходил в это кафе, где впервые признался ей в любви и получил первый отказ. Это было так давно и в то время, когда красные ягоды в скверике напротив подёрнулись морозным инеем и через его куржевину едва ли можно было разглядеть их яркий костёр. Тогда в январе он её видел в последний раз.

(Продолжение следует)