Пароль Ковчег Завета. Начало

Синьор Манцони был личностью незаурядной.
О чём говорили его пышные бакенбарды.
Что в наше время поголовной выбритости явление, более, чем редкое. Даже усы сегодня не так уж часто носят.
Разве что, там-сям временами мелькают ваххабитские бороды. Порой и у мужчин, не имеющих никакого отношения ни к исламу, ни к традиционно исламским народам. Таковы уж причуды моды.
Начальство, разумеется, недовольно морщилось, видя его незаурядную физиономию. Но, поскольку синьор Манцони во всём остальном являл собой образец работника, при этом, с весьма серьёзным стажем, оно закрывало глаза на данную его особенность. Тем более, на фоне популярных ныне трендов "особенных людей", таковая могла выглядеть обычным безобидным чудачеством.
Уже много лет он занимался счетами абонентов одной из электрокомпаний. И в этом ему не было равных. Что позволяло начальству всегда ставить его в пример на всех разборках с менее радивыми сотрудниками. Из-за чего те его откровенно недолюбливали и по возможности сторонились.
Впрочем, он и сам как-то не слишком стремился к сближению с кем-либо. Предпочитая одиночество и вечерние прогулки с собакой, похожей чем-то на него, с вошедшим незаметно в традицию прослушиванием через маленькие наушники классической музыки строго девятнадцатого века.
Когда-то он был женат, но супруга не долго смогла выносить его доходивший порой до абсурда педантизм, и однажды, ничего не сказав, уехала к матери, откуда больше не возвращалась. Он стойко перенёс это. Разве что, стал менее бравым на вид и ходил уже не настолько выглаженным и опрятным, как ранее.

И вот теперь, он торопливо перемещался по бульвару с расположенными вдоль газонов скамейками, постоянно оглядываясь по сторонам.
Если бы кто-то действительно следил за ним, непременно бы это заметил. Настолько неумело синьор Манцони пытался определить, не идёт ли кто следом.
Но видимо для подобного поведения были серьёзные причины.

А где-то на самой дальней скамейке, куда он неизбежно должен был придти, сидел совершенно невзрачного вида мужчина.
Впрочем, под просторной толстовкой угадывалось довольно неслабое телосложение, бицепсы-трицепсы и всё, что к ним прилагается.
Капюшон толстовки был натянут на его гладко выбритую голову. Вдобавок, часть лица скрывали тёмные очки. Крепкие скулы и плотно сжатые губы - вот, пожалуй, и всё, что смог бы разглядеть случайный прохожий.
Руки его расслабленно лежали на коленях. Просторные же светлые брюки спортивного покроя выдавали человека, явно не чуждого атлетическим занятиям. Что подтверждали и неплохие, явно недешёвые кроссовки на его ногах.
Поэтому вполне можно было понять, отчего он так скептически разглядывал нескладную фигуру быстро приближавшегося к скамье синьора Манцони - в дорогом светлом костюме с тёмно-бордовым галстуком и временами мелькавшими из под длинных штанин светло-коричневыми ботинками.

Тем не менее, когда тот приблизился, мужчина быстро встал со скамейки и вежливо поклонился.
- Синьор Манцони?
- Да, разумеется. Зачем же я отправлял вам своё фото?
- Простите, но ваше условие, ни в коем случае не брать с собой телефона, мне показалось каким-то... слишком уж странным. Неужели всё настолько... серьёзно?
- Ну разумеется! Если бы это было не так, разве стал бы я придумывать все эти шпионские штучки. Ваше имя?
- Называйте меня Паоло. Если ваши подозрения обоснованы, полного имени вам видимо лучше не знать.
- Хорошо. Но, на будущее, нам стоит избегать любых телефонных контактов. Надеюсь, вы знаете, насколько легко сегодня всё это прослушивается всеми желающими. В лучшем случае, будем общаться через известный интернет-мессенджер. Хотя и в нём я не до конца уверен.
Паоло сделал лёгкое движение бровями.
- Так что же вы мне хотели сообщить, настолько... страшное?
Он тронул Манцони за рукав, предлагая пройтись.
И они медленно двинулись по бульвару, неторопливо переговариваясь. При этом синьор Манцони всё так же периодически оглядывался по сторонам, чего-то опасаясь. И всё никак не мог перейти к сути дела.
Какое-то время Паоло терпеливо выслушивал его громкие бессодержательные рассуждения о погоде, природе, жизни. Но потом не выдержал и вполголоса выдавил:
- Если уж вы так боитесь открыто говорить тут, не лучше ли нам выехать куда-то за город? Я знаю одно неплохое место.
- Разумеется. Так будет лучше.
Они перешли на соседнюю улицу, поймали такси. И уже через полчаса сидели на холмах над рекой, поглядывая на копошащихся в отдалении людей.

- Так вот, - продолжал Манцони, - я был знаком с ним не слишком близко, просто он жил неподалёку. Он иногда приглашал меня к себе домой, когда я ещё был маленьким мальчиком. Его жена готовила вкусную пасту с их фирменным семейным соусом. Потом что-то случилось, её не стало. По привычке я всё ещё иногда заглядывал к нему. Наблюдая, как он всё больше слабеет и становится всё более безразличен с годами ко всему происходящему.
И однажды, а я тогда работал уже в этой электрокомпании, он вдруг позвал меня вечером, но вместо привычного ужина на столе его были разложены какие-то огромные листы. Как бы ксерокопии. Но сделанные как будто на какой-то более ранней технике. Я такое видел в кино. Рисунки, чертежи - всё тёмно-розового цвета.
Рядом лежали большие картонные папки с какими-то бумагами.

- Ты даже не можешь представить себе, что это, - сказал он загадочно с какой-то затаённой гордостью.
- Ну, старые бумаги, - ответил я беспечно, собираясь взять лежащий на самом верху лист.
- Не трогай! - вскрикнул он и шлёпнул меня по ладони.
Это было настолько неожиданно и так на него не похоже, что я оторопел.
- Извини, мой мальчик, - проговорил он тяжело дыша, - Но ты не представляешь, какая это ценность.
- Садись, - добавил он, и мы сели на старенький его диван.
- Эти бумаги попали ко мне не совсем честным путём... - он помялся, - Ну неважно. Всё равно они должны были быть уничтожены...

- Ты же знаешь, я работал когда-то в фирме, занимавшейся подведением кабелей и прокладкой электропроводки.
Я кивнул. Он часто рассказывал всякие занятные истории из своей жизненной практики до выхода на пенсию.
- В том году наша фирма получила очень хороший контракт. Но директор для его выполнения почему-то выбирал не каждого.  Вместе с каким-то незнакомым мужчиной они подолгу беседовали со всеми кандидатами. Кому-то отказывали. Но меня, после пристрастного допроса, а иначе эту беседу назвать было нельзя, всё-таки выбрали для этой выгодной всем нам работы...

Тут он запнулся и вдруг замолчал.
Я терпеливо ждал. Хотя до последнего не мог понять, что же настолько важного он хочет мне сообщить.

- И, представь себе, эта выгодная работа оказалась в самом Ватикане! Мы должны были поменять всю старую электропроводку во всех его подземных помещениях!
- Ну и что тут такого, - разочарованно пробормотал я.
- Что тут такого?! - он даже приподнялся, - Да это самые таинственные и секретные места на всей планете!
- Ну уж скажете, на всей планете...
- Да точно я тебе говорю! Ну, не на планете, но уж во всей Италии. А может - и во всей Европе!
- Ватикан вообще-то отдельное от Италии государство, - решил похвастаться я своими познаниями.
- Так и я о чём! Даже просто попасть туда, во все эти подземелья, не всякому дозволено.
- Ну и как с проводкой, поменяли? - спросил я, почти зевая, был уже поздний вечер, да и не поужинал вовремя, а надо было ещё успеть до сна.
- Да. Поменяли, - буркнул он успокаиваясь.
Но потом вдруг снова вспыхнул:
- И всё бы ничего. Если бы не вот эта их секретность! Уж как нас проверяли, осматривали! А потом велели уничтожить все чертежи и всю документацию на проведённые работы.

Он взволнованно пожевал губами и продолжал:
- Не знаю, что на меня нашло. Я был назначен старшим над всеми работами. И все эти бумаги были тогда прямо у меня в руках, - он посмотрел на свои растопыренные пальцы, - И подумалось вдруг, ну, если уж эти бумаги настолько важные, а не скопировать ли мне их. Для себя. Так, на всякий случай. Может когда-нибудь они будут стоить очень больших денег.

Он поднял глаза к потолку.
Потом вздохнул.
- Но. Вот уж сколько лет прошло. И они мне никак, вообще никак, не пригодились. А теперь уж... Ничего мне и не надо.
И он тихо заплакал.
Я не знал, как его утешить, чувствуя себя неловко и совершенно беспомощным.
Но он вдруг сам так же резко успокоился и торжественно произнёс:
- Я долго думал. И решил передать эти бумаги... Тебе! Ты всегда был нам... был мне... как родной. Ближе всё равно никого не осталось. Может сумеешь однажды получить за них какую-нибудь... приличную сумму.

Я молчал растерянно. Он похлопал меня по плечу. Потом аккуратно сложил все бумаги в старенький чемодан. Вручил его мне. И выпроводил на улицу. Потому что от растерянности я почти не мог сделать и шагу.


Синьор Манцони достал из кармана пачку сигарет и взволнованно закурил.
- Так и что же в этом такого уж... особенного? - осторожно поинтересовался Паоло, ёрзая по жёсткой поверхности холма и морщась от неудобного сидения.
- Да. Вы правы. Самого главного я ещё не рассказал.
Синьор Манцони загасил сигарету о землю и бросил окурок подальше.
- О своей работе я вам уже кратко упоминал при знакомстве. Я разбираюсь со счетами абонентов. Дело в общем довольно скучное. Но необходимое. Поэтому выполняю свою работу аккуратно и добросовестно.
И вот однажды, когда довелось разбираться со счетами Ватикана за свет... Да-да! Они тоже пользуются электричеством, - улыбнулся Манцони, увидев притворно удивлённые глаза Паоло, - В какой-то момент мне пришла в голову шальная мысль. Понятия не имею, как объяснить её появление. Но подумалось, если уж я имею все чертежи и могу посмотреть размещение всех их лампочек и прочих розеток, почему бы не прикинуть, каким в реальности может быть их энергопотребление.

Паоло с улыбкой хмыкнул.
- Да, это странно. Я же говорю. Сам не знаю, зачем я решил заняться подобным. Но! - синьор Манцони оживился, - когда я всё просчитал, согласно той документации...
Он замолчал И какое-то время смотрел куда-то вдаль.
Паоло даже слегка занервничал. Но он, опередив его вопрос, продолжил:
- То в сумме это дало намного превосходящее значение. Намного. Количество потребления у них значительно превышало то, что показывали все их счётчики электроэнергии. А я ведь после этого ещё и специально поинтересовался осторожно у одного знакомого из отдела контроля, который имеет доступ ко всем показаниям счётчиков...

Паоло вздохнул разочарованно:
- Ну так, может быть...
- Нет! Я тоже на какой-то момент подумал, а не приворовывают ли они. Через какое-нибудь побочное ответвление кабеля от  соседей. Но именно после того, как потихоньку поинтересовался у этого знакомого из отдела контроля - я и  убедился, что нигде у всех соседей нет несовпадений в сумме по всем счётчикам!
К тому же, он уверил, что подобное воровство сегодня практически невозможно и вычисляется, что называется, на раз. Чем их отдел постоянно и занят, сверяя и общие счётчики на подстанциях, и у всех абонентов, ходя везде и повсюду со специальными приборами, выявляющими скрытую проводку и незаконно проложенные кабели.
Однако при этом. По всем счётчикам никакой утечки там никогда и нигде не наблюдалось.

Паоло потряс головой и недовольно поморщился:
- Ну и зачем вы мне всё это рассказываете? Вы обещали что-то неожиданное, какую-то сенсацию, какую-то... страшную тайну. И до сих пор несёте, уж извините, какую-то чушь. Касающуюся лишь вашей непосредственной работы и... вашей личной жизни.
Он резко встал и начал отряхиваться. Явно намереваясь уйти.
- Подождите! - воскликнул синьор Манцони, - Ну вот теперь-то наконец и самое главное!

Паоло, переминаясь с ноги на ногу, подозрительно покосился на него. Но всё же снова уселся на землю рядом.
- Надеюсь, вы слышали про Ковчег Завета.
- Ну и что. Старая библейская история.
- Да в том-то и дело. По всему описанному, ряд исследователей полагает, что речь там идёт о некоем ядерном устройстве. Как бы древнем ядерном реакторе. Доставшемся жрецам от каких-то древних пра-цивилизаций. Отсюда и все необходимые предосторожности при нахождении вблизи него. И облучение радиацией, с гибелью всех, кто нарушал эти запреты.
- Вы серьёзно? - Паоло усмехнулся, - Ну, да, я читал про это. Но все подобные рассказы больше похожи на неуёмные фантазии всех этих ваших... "исследователей". Да и с чего вы решили, если я верно вас понял, что Ковчег Завета находится где-то в Ватикане? Насколько знаю, его ищут уже многие сотни, если не тысячи лет.
- А вот тут у меня есть подтверждение! - глаза Манцони загадочно заблестели, и Паоло невольно поддался их завораживающей уверенности.

Синьор Манцони опасливо снова оглянулся по сторонам.
- Да бросьте уже! Мы одни тут. На несколько километров вокруг вообще никого нет!
- Ну мало ли.
- Да говорите уже.
- На чертежах я нашёл это место. Это глубоко в подземельях. Мало кто знает, что под Ватиканом огромные, простирающиеся во все стороны подземные залы. Построенные в неизвестной глубокой древности, неизвестно кем. Ещё до прихода на эти земли не только италийцев, но даже их предшественников, этрусков. Задолго до всего этого...
И в одном из этих залов есть особо засекреченная зона.
Вокруг неё толстые стены, обложенные свинцовыми плитами.
Ну скажите, что ещё, как не ядерный реактор, может требовать таких предосторожностей и такой необыкновенной защиты?!
И, вдобавок, вот вам самый серьёзный аргумент!
Человек, подаривший мне эти чертежи был там! Всех его рабочих туда не пустили. Разрешили только ему и одному помогавшему ему в этом электрику протянуть новый кабель по залу до распределительного щита.
Который и находился на той необычной стене, обложенной свинцовыми плитами. По его словам, в центре этого огромного подземного зала было довольно большое, огороженное непонятно зачем помещение, именно с такими вот очень странными стенами. Люди, сопровождавшие их, были в особой одежде и масках и постоянно торопили их побыстрее завершить работу. К счастью, никаких проблем с заменой кабеля не возникло, и они закончили всё где-то минут за двадцать-тридцать.
Поэтому, после всего изложенного, я почти наверняка утверждаю, что то таинственное помещение за свинцовыми стенами не потребляет, а, наоборот, выдаёт энергию!
По счётчикам у них работает только надземная часть зданий. Всё остальное потребляет электричество не снаружи! А из этого загадочного помещения!


Паоло почесал голову, размышляя над его словами. После чего несколько задумчиво сказал:
- Странно конечно. И не совсем логично. Зачем... Но, возможно во всём этом что-то и есть. Но почему вы решили, что это непременно Ковчег Завета?
- А вы разве что-нибудь слышали о строительстве под Ватиканом ядерного реактора? Я - нет.
Паоло сложил губы трубочкой, потом, став серьёзным, опять на какое-то время замолчал, размышляя о чём-то, щурясь, поглядывая по сторонам и барабаня пальцами по земле.

Вечерело.
Синьор Манцони, не вытерпев, прервал его размышления:
- Ну, так и что вы решили? Хотите разобраться с этой загадкой?
- Что ж... Пожалуй, вы меня заинтриговали. Вы сможете показать мне, как туда пробраться? Когда мы пойдём...
Но Манцони перебил его:
- Ни за что! Я туда не пойду! Ни за что. Но я могу предоставить вам подробную схему, как туда пробраться.
- Подумайте! Такого шанса, увидеть вживую Ковчег Завета, - Паоло хитро усмехнулся, - если это действительно он, вам никогда в жизни больше не представится.
- Ну и ладно.
- Но разве вам не любопытно? Зачем-то ведь вы же нашли меня.
- Нет. Не любопытно. А зачем... Ну не знаю.
- И всё-таки подумайте. Буду ждать вашего решения. Тем более, мне нужен будет помощник. А впутывать сюда кого-то ещё, постороннего... очень не хотелось бы.
- Нет! Я же сказал - нет. Схему расположения я вам отправлю электронной почтой. В зашифрованном архиве. Пароль будет: Ковчег Завета. Все слова заглавными буквами. Без пробелов. Да и пойдёмте уж наконец в город. Время совсем к ужину.

Они встали, спустились вниз по холму к реке, вышли к дороге, где можно было поймать такси.
И вскоре расстались.
Каждый отправился по своим делам.


07.10.24