А куда бредёт он?

Подуставший путник
по дороге пыльной
движется сквозь будни
с тягот изобильем,

а куда бредёт он
длительные годы –
и не знает толком.
Принято так сроду.

Лишь бы утром ранним
видеть дня начало,
наблюдать звёзд ралли
тёмными ночами,

и водой студёной
жажду утолять бы.
Хлеба – пусть не вдоволь,
но, чтоб не ослабнуть.

Прочее сегодня
не насущно, вроде:
трудности, невзгоды
всё равно проходят.

Вынужден держаться
на пути тернистом.
Только драма жанра –
есть лимит у жизни.

Фатум виден трезво,
что слова благие? –
временен отрезок,
впереди – могила.

Не сбежать далече,
откупаться – тщетно.
Да и надо ль вечно
колесить по свету?

Но, пока суть-дело,
сколько Бог отмерил
жить на свете белом,
столько бродит с верой,

по пути теряя
многое и многих
без конца и края,
стать чтоб одиноким

путником извечным,
в никуда идущим
под сияньем млечным
средь небес дремучих.

Для чего всё это?
По любым приметам
отыскать ответ бы,
чтобы путь стал ведом.

Пролетают годы,
в них шагает каждый
в завтра полным ходом,
жизнь считая важной.

Вдаль идёт упрямо
по дороге странной
и всегда в программе –
солнце утром ранним...

* * *