Красные линии Тихомлетова

            Смеркалось. На столбе вспыхнул фонарь. Людмила Ивановна подошла к окну. Александр Сергеевич вышел из дома и направился к воротам.
            Распахнул ворота. Огромный, красновато-терракотовый внедорожник, сияя ближним светом изысканных фар, плавно вкатился во двор. Водитель не спешил выходить, погасил фары, включил свет в салоне. Тихомлетов закрыл ворота, подошёл, открыл дверь водителя.
- Здорово, Кирыч! Чо сидим, чо не выходим?
- Здорово, бро! Залазь с другой стороны…

            Тихомлетов обошёл машину спереди, сел рядом. Крупнин улыбался, держа в правой руке бутылку водки, без пробки уже, в левой – два гранёных стакана.
- Давай сразу, по-простому, по соточке… за встречу…
- Э-э, нет, брат, так не пойдёт – ты у меня в гостях, поэтому режиссировать буду я.
- Ты что не понимаешь – мне надо расслабиться?.. пять часов рулилова!..
- Не психуй… отдайся течению… баня готова…
- Баня? Это другой разговор… тогда мухой разгружаемся и в пар…

            Крупнин поднял заднюю дверь. Почти всё пространство багажника было забито коробками, пакетами, сумками.
- Ого! Да ты, похоже, надолго…
- Не жмись – послезавтра уеду…
- А это всё кому останется?
- Вам с Люсей… не обратно же везти…
- Ладно, разберёмся… водку в дом не вносить.
            На последнее замечание Крупнин отреагировал нервно, но смолчал, только в глазах промелькнули болезненно-зверские всполохи. Загрузились во все руки. Пошли в дом.
- Погоди… – освободил одну руку, открыл заднюю пассажирскую дверь, взял большой, салонно оформленный букет белых роз. – Теперь идём…

- Люся, встречай дорогого гостя!.. – и пропел. – К нам прие-ехал, к нам приеха-ал..!
- Здравствуй, Кирюша!.. Ой, какой ты большой стал… тебя и не обхватишь…
- А не надо обхватывать, достаточно прильнуть и нежно поцеловать… Привет, Люсь!.. это тебе…
- Спасибо… какая прелесть… дорогущий небось…
- Люся, ты видела на какой машине он приехал?..
            Обнялись, поцеловались. Тихомлетов не смог удержать иронию.
- А со мной?.. представляешь, Люсь, ни здрассьте, ни как дела, сходу этанолом в глаза бамс… едва успел увернуться…
- Ну, давай, давай и с тобой поцелуемся…
            Обнялись, поцеловались.
- Да-а-а, Люся права, тебя, братец, не объять…  интересно, сколько тут в килограммах?..
            Крупнин смутился, но ответил прямо и просто.
- Сто сорок… с хвостиком…
- Кратно превзошёл хоккеист велосипедиста… кратно!.. а ведь когда-то шли почти вровень…
            Крупнин совсем растерялся. Людмила Ивановна посмотрела на мужа с укором. На гостя – приветливо.
- А где Наташа? Я бы с удовольствием с ней пообщалась…
- Наташа всегда была девушкой сложной, а теперь и вовсе – долгие переезды не переносит… или не хочет, не знаю…
- Жаль… а что мы встали на пороге?.. пойдём, Кирюша, я тебя супчиком покормлю, небось проголодался – путь не близкий… да и баня натощак, говорят, неполезна…
            Ирония не отпускала Александра Сергеевича.
- Там гостинцев ещё ходки на две… он, наверное, думает, что мы тут голодаем… впрочем, да – периодически голодаем, но только в плане оздоровления…
- Саша, прекрати!
- Спасибо, Люсенька, я сыт… в дороге перекусил… после бани посидим…

            Термометр в комнате отдыха показывал 25 градусов, в парной – около 70. Крупнин съёжился, будто голым стоит на снегу.
- Ты что меня простудить решил?..
- В смысле?
- Для меня меньше 90 градусов в парной – холод собачий… я у себя до 130 поднимаю…
- Всё у него кратно, всё…
- Извини, но я так привык… у меня покров вон какой – просто так не проймёшь…
- Это плохая привычка, Кирюша… я итак, ради тебя, на пять градусов поднял… выше здравого смысла…
- Блин, выпить не дал, теперь морозит… ты что, издеваешься надо мной?..
- Расслабься… утром будем судить…
- В кои веки выбрался отдохнуть…
- Вот и отдыхай…

            Крупнин разлёгся на верхнем полке, вытянул ноги, руки сложил на груди, повёл носом. Тихомлетов остался на ногах.
- А запах приятный… что это?
- Тут две травы… в основании пижма… её больше, поскольку она имеет не ярко выраженный аромат, в котором, к тому же, наблюдается слега медицинский оттенок – это не всем нравится, поэтому я её микширую вот с этим растением… название не знаю, прижилось возле сарая, как и когда оно там очутилось – тоже загадка… у этой травы сильный, обворожительный аромат… даже не нахожу с чем сравнить…
- Мне слышится мята и что-то цитрусовое…
- Да-да, что-то такое есть, но есть и что-то ещё…
- Нет, не могу понять… какая-то экзотика…
- Помнишь бани на улице Рогова, мы тогда жили на Живописной… две остановки на трамвае…
- Да-да-да, там ещё банщик был красавец… колоритный такой, рельефный весь, лицом и кудрями смахивал на молодого Тото Кутуньо…
- Ага, бодибилдер… но речь не о нём… я в эту баню ходил регулярно по вторникам…
- А не по средам? Иногда же вместе там парились… у меня память ещё, дай Бог каждому…
- Может и по средам, неважно… в этот день компания собиралась отличная, душевная… парную готовили исключительно – что только ни заваривали под пар: и ромашку, и мяту, и эвкалипт, и полынь…
- И хрен…
- Нет, хрена не помню… помню, приходил один интеллигентный дядечка, пенсионер, он много лет в Индии прожил… он приносил что-то необыкновенное, оттуда привезённое… мне его ароматы в память врезались капитально… так вот эта моя трава имеет в своём составе что-то напоминающее те индийские сборы…
- Пару ковшичков поддай… – взмолился Крупнин.
- Потом поддам, под веники… не суетись, лежи спокойно, дыши, медитируй…
- Медитируй?.. что есть медитация?..
- Общепринятое мнение таково: медитация – это состояние глубокой сосредоточенности и внутреннего поя…
- Такое мне и википедия нарисует, а ты скажи, как сам понимаешь?
- Скажу, ориентируясь на свои ощущения: это состояние внутренней пустоты, наполненной покоем и удовольствием…
- Красиво… красиво, блин горелый, и глубоко!..
- Сказать, чем хорош умеренный пар?
- Скажи… и цифру назови, будь ласков, как говорят наши оппоненты по СВО…
- 62-64 градуса…
- Дошло наконец – ты решил мне сознание взрыхлить на всю катушку…
- А иначе какой смысл… кстати, слово «школа», в переводе с греческого означает «досуг», «непринуждённая беседа»…
- Но ты же сам сказал, минуту назад, что в бане на Рогова было очень хорошо, а там было на много больше 64-рёх…
- Я говорил про ароматы… и потом, я тогдашний, и я сегодняшний – это два разных человека…
- Вижу… впору заново знакомиться…
- Что, собственно, мы и делаем… так вот, умеренная температура в парной способствует более длительному пребыванию здесь… если бы я вывел пар на 130 градусов, как ты предпочитаешь, мы бы давно уже сидели в комнате отдыха с ощущением разной степени ожога… согласен?
- Не знаю, я привык, мне нормально…
- Хорошо, вот ещё один характерный показатель – ты говоришь, замёрз, а посмотри, как с тебя пот течёт… и я подобен проливающейся туче… а это, между прочим, самый важный аспект оздоровления баней – обновление межклеточной жидкости… поэтому ни о каком алкоголе и речи быть не может… ни до, ни после…
- И после нельзя… вот это я попал…
- Поверь, Кирыч, утро вечера мудренее…
- Нет, он явно надо мной издевается…

            За ужином ничего мучительного для Крупнина не произошло. Он присоседился к Людмиле Ивановне, и они оживлённо делились простыми житейскими переживаниями: о работе, о здоровье, о детях, о внуках, о грядках и прочем таком.
           Тихомлетов слушал и умилялся, лишь изредка давая знать, что он ещё тут.

            Проснувшись, Александр Сергеевич не сразу вспомнил, что у него гость. Не спеша сделал постельную гимнастику, встал, пустил музыку, вытряхнул в открытое окно и заправил постель, вышел во двор.
            Крупнин стоял возле новой кормушки, внимательно разглядывая изделие. Тихомлетов подошёл тихо.
- Доброе утро, бро!
            Крупнин вздрогнул.
- Доброе. Слушай, а ты затейник… я бы ни в жисть не догадался так соединить скаты…
- Ваял без предварительного черчения, интуитивно определял и сразу распил, и крепление… а когда закончил и, ради интереса, сопоставил размеры, сам удивился, сколь гармонично сплелись геометрия и математика… Давно встал?
- В 6:00, как штык… как на работу…
- Как самочувствие?
- Изумительное!.. превосходное!.. не ожидал… такая лёгкость, словно воскрес после мучительной смерти… даже ни разу за ночь не встал… понимаешь, да?..
- Это именно то, о чём я говорил – терапевтический эффект достигается мерой, то есть не оголтело упариваться до головокружения, до тошноты и леопардовой сетки на коже, а так будто не доел, а сытость потом тебя догоняет…
- Да, да… так и есть… всё – я на твоей волне… каковы дальнейшие планы, товарищ режиссёр?..
- Позавтракаем и поедем в лес… я знаю такое место… разведём костерок, поджарим твои сосиски…
- Ты сказал, мяса не ешь…
- Это в святоотеческом обиходе называется «трапеза любви», а ради любви пост нарушать благословляется…
- Тогда, ради любви, можно и по полста капелек… для расширения сознания…
- Кирыч, не гневи Бога, ты за рулём – где полста, там и сто, где сто, там и триста, а у тебя в багажнике целый ящик… или тебе новую машину не жалко?..
- Да-да, ты прав… А Люся поедет?
- Спросим.
- А что если махом, без завтрака – там покушаем, на воздухе?!
- Не возражаю… заметь, сознание может расширяться и без наркотического вмешательства…

            Людмила Ивановна отказалась разделить с друзьями трапезу любви, сославшись на срочное дело. Ей надо было к воскресной службе успеть дошить облачения на аналои и под иконы. Мужчины не стали настаивать, собрались и поехали.
- Загодя говори, где поворачивать…
- Сейчас повернём налево, а потом на всех развилках только направо.

            Крупнин вёл машину степенно, мягко, при этом, не умолкая сообщал о своём, наболевшем и радующем: о работе, где его гнобят и прогибают, что является основной причиной притяжения к пьянству… о семейных неурядицах, кои никак не разрешатся… о личных достижениях: что купил, сколько денег потратил, какие ещё наметил приобретения…
            Тихомлетов молча смотрел по сторонам, сравнивал, как выглядит этот маршрут из окна автомобиля и когда едешь на велосипеде. Получалось не в пользу автомобиля, даже такого красивого и комфортабельного. Вдруг до его сознания донеслись слова, обозначившие интересную тему.
- Смерти я не боюсь… боюсь выхода на пенсию… ты не представляешь, как плотно меня занимает работа… можно сказать, 24 на 7 я думаю только о ней… даже когда сплю, производственные вопросы решаю… а когда работы не станет, что мне делать с таким объёмом свободного времени?..
- Как пить дать, сопьёшься…
- А ты что предлагаешь?
- Вряд ли моё предложение тебя убедит – ты не склонен к философии и мирному созерцанию… ты – человек войны… трудовой фронт – твоя стихия…
- О, как ты меня… и всё-таки…
- Полагаю, тебе придётся многому научиться: не психовать на отсутствие деловых напряжений… полюбить покой, тишину… не жечь время в ностальгических приступах, а спокойно, не оглядываясь на часы, наслаждаться красотой Божьего мира… и без досужего рукоделия тут не обойтись…
- Что ты имеешь в виду?
- Можно заняться рисованием, вязанием, оригами… да мало ли приятных увлечений в арсенале человечества…
- После руководящей на всю голову должности оригами гнуть – смеёшься?.. лучше в забое умереть…
            Тупит… – подумал Александр Сергеевич, – надо спасать.
- Ты сказал, смерти не боишься, я не ослышался?..
- Нет.
- Интересно, как ты представляешь себе последнее мгновение жизни?..
- Думаю, выдохнешь, а вдохнуть уже не сможешь…
- А дальше что?
- Три дня покрутишься вокруг своего трупа и обступивших его родственников, потом тебя вознесут в рай, потом низведут в ад, чтобы почувствовал разницу, потом суд и приговор… от тебя уже ничего не зависит…
- А если всё не так будет?.. ведь нам предлагаются и другие варианты…
- Например.
- Ну, скажем, твоё сознание полностью растворится в Океане Общего Знания – вот тебе и райское блаженство…
- Что значит «в Океане Общего Знания»?
- То есть в Боге…
- Нет, Саша, – мы христиане, нам другого не будет… Опа! Дорога кончилась, бро… дальше куда?..
- Приехали.

            Вышли из машины. Вздохнули, потянулись. Тихомлетов покрутил жгонку и поприседал. Крупнин, довольно улыбаясь, прокомментировал первое впечатление.
- Смотри-ка, тут всё есть: и стол, и лавки, и кострище... если бы не это я бы подумал, что здесь не ступала нога человека… и что удивительно, чисто – мусора не видать…
- Давай так сделаем: я займусь костром, а ты походи вокруг, красотой полюбуйся, селфи поделай… впереди обрыв, внизу речка вьётся и первозданная природная живопись лежит… побудь наедине с этим миром, наполнись его благодатью…

            Однако, наполниться благодатью не удалось. Восхищённый руководитель едва подошёл к обрыву, как раздался шансонный музОк его телефона.
- Крупнин, слушаю!.. Кто?!. Что?!. Трубу прорвало?!. Да вы что там с ума посходили?!. Я за триста вёрст от вашего ЧП..! Минимум через пять часов, и это, если без пробок!.. Да всё понятно, не дави, выезжаю!!!...... Отдохнул, называется…
            Подошёл к Тихомлетову, тот складывал сухие палки шалашом.
- Слышал?
- Слышал.
- Вот так я и живу, Саша…

            Собрались, тронулись. Ехали быстро, насколько позволяла дорога. Молча. Лицо Крупнина то краснело, то бледнело, губы беззвучно комментировали происходящее в голове. Тихомлетов ему не мешал – медитировал.

            Водитель нервно остановил машину, заглушил двигатель.
- Извини, как-то нелепо всё вышло…
- Божий промысел радеет о всех…
- Причём здесь это?
- Сразу поедешь или зайдёшь – чаю попить, с Люсей попрощаться?
- Сразу поеду – не то настроение, чтобы чаи распивать...
- Ничего не забыл – деньги, ключи, документы..?
- Всё при мне – я к таким кульбитам всегда готов...
- Ну, будь здоров… Наталье привет… – Александр Сергеевич протянул руку.
- Погоди… Скорее всего, мы больше не увидимся… Я должен тебе сказать очень важную вещь… Даже не знаю, как это выразить… ехал сюда, всю дорогу репетировал, а теперь вот раз и вся конструкция развалилась…
- Говори, как есть, просто и прямо – ты не на приёме у английской королевы...
- Да, пожалуй… Представляешь, я до сих пор влюблён в Люсю…
- Представь себе, я тоже.
- Значит, ты меня понимаешь?
- Вполне.
- А я боялся, не поймёшь… ну там, заистеришь, дуэль и всё такое…
- А ты фантазёр… хотя дуэль представить себе могу… на голых кулак… а лучше на пустых бутылках… довольно забавно – 65 против 140… с хвостиком…
- Шутишь… ладно, поеду… только ты это… не обижай её… помогай… а то я ведь знаю, она трудяга, а ты…
- А вот это уже волнительно… и что же, по-твоему, я?
- Тунеядец… сам говорил, работать не любишь… у тебя на уме одни велосипеды и медитации…
            Крупнин умолк. Что-то подсказывало ему, что он промахнулся и сейчас последует ответный выстрел. Тихомлетов выдержал небольшую паузу, затем спокойно стал прицеливаться.
- Это всё, что ты хотел мне сказать?
- В принципе, да.
- Хочешь знать, какое у меня возникло желание?
- Хочу.
- Выйти и проколоть тебе все колёса… но в таком случае ты здесь надолго задержишься, а это не хорошо… не красиво... Единственное в чём я с тобой согласен так это то, что мы больше не увидимся.
- Ну, ты чего, Саш, обиделся?.. я же искренно, от чистого сердца посоветовал… я только попросил, чтобы ты…
- Его сознание не сузилось, а схлопнулось. – прозвучал выстрел.
             Самочувствие Крупнина ухудшалось. Он напряжённо искал, за что бы уцепиться, чтобы хоть как-то поправить здоровье.
- А помнишь, как я тебе помогал?..
             Тихомлетов мгновенно перезарядил пистолет и выстрелил ещё раз.
- Когда к тебе вернётся сознание, ты увидишь, как я тебе помог.

            Александр Сергеевич вышел из машины и бесповоротно направился к дому. Красивый, терракотовый внедорожник взревел и, как пришпоренный конь, резко рванул с места, унося прочь недоумение мёртвого друга.

- Так скоро? – удивилась Людмила Ивановна. – А где Кир?
- Уехал. Ему позвонили с работы… трубу на объекте прорвало, а без него никак… хронически деловой человек – не знает ни дна, ни покрышки… герой нашего времени… у них всё на краях: то горят трубы, то прорываются…
- Да-а, странный визит… или ты от меня что-то скрываешь?..
- Я бы поел…