Исповедь у колыбели

Я помню снег, я помню град,
Я помню путь не без преград.
Я помню шорох за теплицей,
Я помню вздох твой: "Вот и дом!".
И как над чёрной черепицей
Вздымалась дымка молоком.
Как над горами, как в тумане
Ходили тени дней, ночей.
Как над полями гладкой рябью
Струились вереницы дней.
Но так же в памяти роится
Какой-то непонятный гул.
Виной тому, моя сестрица,
Тревоги жизненный укол.
Мы знали, что за сим началом,
Придёт нечаянно конец.
Так было, будет и так стало,
Всему причиною творец.
Но задержи упрёк губами,
Постой, не стоит говорить.
Дослушай, милая, ушами,
Чтоб в будущем не сожалеть.
Он знает, ведь не даром создал,
Сваял он бережной рукой,
Частичку от себя, как поступь,
Назвав её святой судьбой.
И вопреки всем пересудам,
Он главное вложил в неё -
Приемственность нашим сосудам,
Развитие в само бытьё.
Скажи на милость разве это
Достойно нашего пинка?
Он знал о скуке и наветах,
Он знал, что мало нам глотка.
Мы неустанно, сквозь все годы
Найдём разгадку при свечах -
Росток сейчас, давая всходы,
Продолжится в наших очах.
В сей миг ты дремлешь в колыбельке,
Но станешь взрослой и тогда,
Поймёшь мои слова навеки,
Рожая собственно дитя.