Кофе

Хватит с меня исключений,
Я здесь.
Колючая шерсть жалости
Прорастает
И — тает.

Я — трус,
И приклеенный ус
Не помнит чужих злоключений.
Их не было.
Ни горя,
Ни боли.
Ни освенцима, ни холокоста —
Я книги читал
Просто
И невнимательно.

Что воля, что неволя —
Мне выбирать  что ли? —
Разницы будто бы нет.
Как нет единиц массы,
В окошко концертной кассы
Тычет в меня билет.

Иду-иду
Плясать под твою дуду.
А пошлая Молли
Поёт
И я её слушаюсь.

Включим фонарики
На смартфонах,
Покачаемся.
Страшно, смешарики,
От блуждающих огоньков
На кладбище.

Товарищи!
Встречаемся
На пожарище
И метём!
Метём, метём, метём!
Нет праха.
Нет запаха.
Плаха.
И сцена.
Сцена и плаха.
Вся наша
Сторона —
Сцена
И плаха.

Шаман, а, шаман?
Ты веришь в Бога?
Крест на шее
Выдает в тебе вампира,
Которому не страшно,
Которому рвёт башню
От хрупкости
И её мира.

Беги на сцену, малыш,
И тонкая чернота
Кончиков твоих крыл
Будто бы намекает,
Что ты там был,
Коснулся,
Но взмыл!

Лети.
Лети высоко,
Лети далеко!
Лети,
Вся небесная высь —
Твоя.
Лети, ради Бога!
Туда тебе и дорога!
В рай,
В май,
В девятый.
Лети,
Лети, чёрт крылатый!

И много таких упырей,
Которым быстрей,
Быстрей и быстрей,
Быстрей и быстрей,
Которые, как солдаты,
Которые побежали,
Которые пока не упали,
Которым купить
Пока
Машину,
Купить
Пока
Двушку
В новом квартале,
Выстроенном
На Голгофе,
Которые пьют кофе,
Поставив кружку
На скрижали.

Картина Рембрандта
"Моисей, разбивающий скрижали Завета"