На что способен голос - Альманах 45 Параллель

Альманах 45 Параллель N2(639), 15 октября 2024 год


   * * *

И что тебе надобно, бедной,
Когда, запрокинув лицо,
Ты смотришь в небесную бездну,
Держась за родное крыльцо?

Скажи, неужели и правда
Ты видишь дорогу и мост,
Ведущий из Китежа-града –
От снов его – к памяти звёзд?

В каком временном промежутке
Живёшь ты, шагая туда,
Где сверху печалится дудка,
А снизу ей вторит вода?

Покрепче держись за перила:
Ну что тебе музыка та,
Что в сети тебя уловила
И рушит опоры моста?


ОБЛАКА

Плывут и что-то пишут – как пророчества,
И воздух между строчек золотой,
Вдыхаешь – выдыхать его не хочется:
А вдруг да и сроднишься с высотой?

Но разве же крылатые мгновения
Удержишь долго? Выдохнешь... И вот –
Ни облачка на небе, ни движения,
Ни писем неразгаданных с высот:

Растаяли, безмолвием овеяли,
В небесной затаились полынье...
А плыли над землёй и что-то сеяли
Из вечности – неведомое мне...

 

   * * *

            Только б трепет донести... только трепет...

                Сергей Пагын


Как нищая, без памяти засну.
Увижу высь пронзившую сосну,
Напомнившую чем-то хлебный колос.
Услышу в тишине звенящий голос

Горячий: «Только б трепет донести...»
И что-то драгоценное в горсти
Сожму, а что – сама пока не знаю.
Но вспыхнет в небе радуга цветная!

Проснусь, насквозь пронзённая строкой, –
И дрожь в душе, и знобкий непокой,
И кровь на пальце – струйки тонкий волос...
Иголкой ли сосновой укололась?

О Господи, на что способен голос!



   * * *

                Любови Берёзкиной


А где-то женщина живёт...
Ей снится вечность – ветра скрипка,
Снежинок девственных полёт,
Дождя счастливая улыбка.

Она проходит через грань
Между землёй и небом вольным,
И для неё цветут герань
И бузина в ушке игольном.

И всё, что Бог иль мотылёк
Ей в запредельности надышат, –
Как тайну, обморок, ожог
Она запомнит и запишет..
 


   * * *

В начале шестого числа
Июня – беззвёздною ночью
Такая усталость пришла,
Как будто я камни толкла
Под музыку дикую волчью.

А просто услышала взрыв
Вдали – на воде ли, на тверди? –
Пыталась, губу закусив,
Руками себя обхватив,
Забыть о войне и о смерти...



   * * *

Закрутили в воронку как смерч,
Понесли в зазеркалье куда-то
Горе-мысли о том, что не смерть
Нынче в смерти людей виновата.

Просто в людях закончился свет,
Истощились сердца-батарейки,
Просто, если и крикнешь, в ответ –
Ни калитки из тьмы, ни лазейки.

И не спрашивай Бога: «За что?»...
Поле минное. Чёрные дыры.
Так легко превратиться в ничто
В обездушенном сумрачном мире.



   * * *

Человек среди Вселенной
На земле – один из нас –
Грешный, крохотный, мгновенный –
Со звезды не сводит глаз.

Он глядит, с надеждой, с верой
Что-то горестно шепча,
Будто в шири тёмно-серой
Не звезда горит – свеча.

Огонёк, что так мерцает,
Свет его и лёгкий гул
Он ладонью прикрывает,
Чтобы ветер не задул.



   * * *

...И такие морозы по коже,
Что поведать нельзя никому.
Подержи меня за руку, Боже, –
Я вступаю в кромешную тьму.

Поддержи меня здесь, на границе
Меж землёй и нездешностью мест,
Где душа бестелесною птицей
Озирает пустыню окрест, –

Не пески, не барханы, а что-то –
Как надежды незыблемой твердь, –
Что даётся однажды для взлёта
В вечный день, отрицающий смерть.

 
 
   * * *

Под деревом цветущим, как под облаком,
Стоят два человека, схожих обликом, –
Старушка и девчушка лет пяти –
И глаз от них никак не отвести:

Почти что одинаковые лица,
Но первое – погасшая зарница,
Второе – просыпающийся свет.
Во внешности – других различий нет,

Вот разве что во взгляде... У старушки
Он внутрь себя, он в прошлом, как в норушке,
А девочка глядит перед собой,
И взгляд её пытливый и живой

Весь в будущем, в незнаемом, в незримом.
...Я знаю, эти двое неделимы.
Под деревом, цветущим и любимым,
Где время – лепестковый белый снег,
Стоит один и тот же человек.



   * * *

Опять пшеница неба снится
И свет колосьев золотой,
И отблеск синей райской птицы,
Простёршей крылья над землёй.

«Зачем полёт её затеян
Над нами? Боже, вразуми!
Рай невозможен, рай потерян,
Расстрелян, предан он людьми», –

Во сне я думаю,
Ладонью
Пытаясь черпать горний свет.
...Меня разбудит крик вороний –
И ничего в ладони нет.

 

   * * *

И ветер пронижет до дрожи,
И кто-то обидит навек...
А всё потому, что без кожи
На свете живёт человек.

Пугливая лёгкая плёнка
На трепетном теле его,
Что в сумраке светится тонко,
Не значит почти ничего.

И всё же в земной круговерти,
Где так человек уязвим,
Душа его дышит бессмертьем,
Неведомым небом седьмым.

 

   * * *

Мимо себя прохожу
Мысленной тёмной аллеей:
Больше в себя не гляжу,
Больше себя не жалею.

Экая невидаль – боль
Дымной души или тела,
Слёз неизбывная соль,
Если живёшь на пределе

Света возможного и
Если набатом железным –
Голосом грозным своим –
Ухает близкая бездна.

Мимо себя прохожу,
Мимо неё – не сумею.
«Господи, Боже», – скажу
И замолчу, онемею.

Только вспорхнёт сквознячок,
Только прибавится света,
Будто увижу у ног
Жёлтый глазок первоцвета...

 

   * * *

Какая всё-таки отрада,
Что даже в горестные дни
Живёт в душе виденье сада –
И ничего уже не надо,
И только руку протяни –

Сорвёшь ты ягоду малины,
Коснёшься яблока слегка,
Поднимешь горстку влажной глины
И дух её вдохнёшь старинный,
И вдруг поймёшь наверняка,

Что все высокие печали,
Тобой нажитые в пути,
Нужны тебе, как взору – дали.
И не они ль тебя позвали
Сквозь горе светом прорасти?