Арт-причал. La Belle Dame sans Merci

В хитросплетении живописи, музыки и поэзии

                ~~~~  С Вами  ~~~~  ГАЛИНА РОССИ  ~~~~

"La Belle Dame sans Merci"
Джона Китса вдохновила множество художников, и их интерпретации Дамы часто отражают разные стилистические подходы к её образу и одеянию. В стихотворении Дама предстает как мистическая и загадочная фигура, и её одежда на картинах всегда несёт символический смысл.
Многие художники, вдохновленные романтическим представлением о рыцарских временах, изображают Даму в одежде, напоминающей средневековые наряды. Длинное, струящееся платье идеально подходит её феерической и колдовской природе, подчёркивая её неземное обаяние и таинственность. Например, в картинах Фрэнка Дикси, Генри Мейнелл Рима и Макса Фишера платья Дамы напоминают одеяния богинь или мистических королев. Тонкие, полупрозрачные ткани и пастельные оттенки создают иллюзию эфемерности и неуловимости, символизируя магическую природу красавицы и её способность очаровывать и разрушать судьбы. Свободные, текучие ткани подчеркивают её эфемерность и неподвластность земным законам, а изящные складки и приглушённые цвета усиливают ощущение её оторванности от реальности.
Цвета одежды Дамы играют ключевую роль в передаче настроения картины. В некоторых изображениях её одеяния белые или бледные (как у вышеупомянутых художников), символизируют чистоту и невинность, которую она использует для обмана. В других картинах одежда более тёмная, насыщенная или даже ярко-красная, что подразумевает  опасность и страсть. Например, на полотне Фрэнка Кадогана Купера, которое является одним из моих любимых, платье Дамы украшено яркими красными маками. Эта картина обладает мощным эмоциональным и символическим зарядом, передавая напряжение между мечтательностью и скрытой угрозой. Купер выбрал более драматический и реалистичный подход, чем многие другие художники, придавая своей "Прекрасной даме" ту загадочность и опасность, которые олицетворяют женскую магию и фатальную силу в стихотворении Китса.
Платье Прекрасной дамы, украшенное алыми цветами, перекликающимися с полевыми маками, кажется частью природы — это не столько одеяние, сколько продолжение окружающего ландшафта, соединяющего её с таинственным миром, который она воплощает. Контраст между хрупкой красотой Дамы и её скрытой опасностью подчёркивается и внешностью: с одной стороны, лёгкость и нежность, с другой — энигматичная и хищная натура, связанная с природной магией, у ног которой распростёрся бездыханный рыцарь. Красные маки на платье и в поле могут нести различную смысловую нагрузку: смерть и забвение, что подчеркивает фатальность встречи с Прекрасной дамой, или символизировать природную, земную часть её существа, контрастирующую с её мистическим образом.
Во всех картинах по мотивам стихотворения Джона Китса "La Belle Dame sans Merci" одеяния Дамы подчёркивают её сущность как магического, неземного существа, чья красота и мистическая сила фатальны для простых смертных.

Зачем, о рыцарь, бродишь ты
Печален, бледен, одинок?
Поник тростник, не слышно птиц,
И поздний лист поблек.
Зачем, о рыцарь, бродишь ты,
Какая боль в душе твоей?
Полны у белок закрома,
Весь хлеб свезен с полей.
Смотри: как лилия в росе,
Твой влажен лоб, ты занемог.
В твоих глазах застывший страх,
Увяли розы щек.
Я встретил деву на лугу,
Она мне шла навстречу с гор.
Летящий шаг, цветы в кудрях,
Блестящий дикий взор.
Я сплел из трав душистых ей
Венок, и пояс, и браслет
И вдруг увидел нежный взгляд,
Услышал вздох в ответ.
Я взял ее в седло свое,
Весь долгий день был только с ней.
Она глядела молча вдаль
Иль пела песню фей.
Нашла мне сладкий корешок,
Дала мне манну, дикий мед.
И странно прошептала вдруг:
"Любовь не ждет!"
Ввела меня в волшебный грот
И стала плакать и стенать.
И было дикие глаза
Так странно целовать.
И убаюкала меня,
И на холодной крутизне
Я все забыл в глубоком сне,
В последнем сне.
Мне снились рыцари любви,
Их боль, их бледность, вопль и хрип:
La belle dame sans merci
Ты видел, ты погиб!
Из жадных, из разверстых губ
Живая боль кричала мне,
И я проснулся - я лежал
На льдистой крутизне.
И с той поры мне места нет,
Брожу печален, одинок,
Хотя не слышно больше птиц
И поздний лист поблек.