Нормально...

В Сан-Франциско пасмурно с утра.
В Гонолулу солнце, как обычно.
Тонкий дым далекого костра
по болотам стелется привычно
одинаково что в Алабаме знойной,
что в Сибири и зимой и летом.
У огня характер беспокойный,
независимо, когда и где пригретого.

С одним и тем же свободным любопытством
волна морская лижет камни берегов,
с дипломатичным, как всё природное,
бесстыдством,
не различая островов, материков.

В Московском зоопарке пополнение:
панда Катюша и шакаленок Дима;
аллергики чихают на цветение
черемухи, сирени, и жасмина.

Долги, но долгожданная квартира
пока в рассрочку, пока как бы не своя,
и голос дворника, как голос командира,
о приземленности напоминает бытия.

Дела, заботы, бонусы к зарплате,
жизнь для себя сначала, а потом
скорбеть о лучших лет утрате
в погоне за каким-нибудь тельцом.

Герой труда и героини-матери,
герои, кто не ропщут на судьбу,
особенно когда в военном катере
геройской смертью отвечают на стрельбу.

Дельфины мертвые, пожаром лес убитый;
эстеты вспоминают группу «Центр»
то ли в привязке к музыке забытой,
то ли с отсылкой к фронтовым моментам.

С утра зарядка, кофе ароматный;
могилки близких поправить не мешало бы.
Сосед, классически ворчливый, неприятный,
строчит на всех не анонимно жалобы
про звон в ушах и подозрительные глазки
соседки сверху, молодой, бездетной,
ну и, конечно, раздает подсказки,
кого считать, а кого нет авторитетом.

Не очень весело, но всё же есть движение:
кто в рай стремится, а кто открыто в ад;
и наше цифровое поколение
уже не помнит сахар-рафинад.

А в люке теплотрассы на окраине
три дня назад скончался некто Рома.
Бессмертие изобретают для Хозяина
и ничего для безголосых и без дома.