Борис Косоруков 4

               
                Вы уже, наверно, подзабыли про Бориса Косорукова, а он вновь напоминает вам о себе.
          Сегодня выдалось прекрасное, не по-осеннему, утро, хотя на календаре уже 13 сентября.
          Цветочки, грибочки оставим старушкам, а сами отправимся на рыбалку. Озёр у нас в Тюменской области, как песка в Сахаре, ну или в другой не менее известной пустыне. Хотя, что там, в пустыне, нашему брату делать, ящериц собирать и сушить, да на пирамиды глазеть, вот с удочкой на речке или на озере – красота. Рыбы в наших речках и озёрах – полно, лопатой греби, а в магазинах её не купить, цены кусаются. А нам пенсионерам, сходить в магазин, словно посетить музей. Ну, что это я всё о наболевшем, да о наболевшем.
          Так вот, собрались мы с Борисом на утреннюю рыбалку, с вечера червями запаслись, в огороде их полно, хоть китайцам или корейцам продавай, и отправились.
          Завёл я свой старенький мотоцикл «Урал», Борис в люльке разместился, и мы покатили.
          Через два часа мы уже были на озере и, выгрузив рыболовные снасти, уселись на берегу.
          И только мы закинули удочки, Борис заговорил:
- Нет, так дело не пойдёт, нужно рыбалку обмыть.
- Что? - уставился я на приятеля.
- Ты сиди, поглядывай за поплавками, – поднявшись, продолжил Борис, – а я по-быстрому стол сооружу.
          Махнув в знак согласия головой, что согласен, я упёр свой взгляд на водную гладь, из которой торчали два поплавка, мой и Бориса.

          Через пять минут, глаза у меня устали, смотреть на неподвижные поплавки, клёва – ноль, словно вся рыба ушла за Борисом к столу.
          Оставив удочки, я поднялся и поплёлся к тому месту, где мы оставили мотоцикл и куда ушёл Борис.
          Но вот чудеса, мотоцикл на месте, а приятеля нет.
- Борис! - закричал я, крутя головой и всматриваясь в местность, – ты где?
          А в ответ тишина, как в фильме «Неуловимые мстители».
«Наверно в кустики отошёл», – подумал я и стал вытаскивать из люльки сумку с продуктами.
          И только я наклонился над люлькой, слышу крик, словно кого-то убивают.
          Забыв про сумку, я подскочил и уставился на приятеля, который стоял в нескольких метрах от меня возле куста.
- Ты, что так кричишь? - поинтересовался я у Бориса.
          А он стоит со спущенными штанами, глаза, как блюдца и ничего не видя перед собой, орёт, словно увидел саму старуху-смерть с косой.
          Пришлось мне подойти к приятелю и врезать ему оплеуху, чтобы привести в чувства.
          Придя в себя от оплеухи, Борис замолчал.
- Что случилось? - поинтересовался я у приятеля.
- Там, там, там, там, – залепетал Борис, показывая мне за куст рукой.
          Заглянув за куст, я увидел огромное осиное гнездо и рой вьющихся над ним ос.
          Когда я увидел разгневанных и жужжащих ос, мне стало смешно, а вот Борису, было не до смеха.
- Ой, ой-ой, ой! - завопил Борис, показывая мне на своё мужское достоинство, на котором сидела оса.
          Замахав руками, Борис вприпрыжку помчался к озеру и с разбега плюхнулся в воду.
          Вытащив приятеля, который орал, словно его резали, я поволок его к мотоциклу.   
          Забыв про удочки, мы, вскочив на мотоцикл, помчались в город.

          Когда я подъехал к больнице, то на Бориса без смеха нельзя было смотреть, всё его тело распухло и превратилось в пивную бочку.
          Только через месяц, моего приятеля выписали из больницы.
          Я долго вспоминал про эту рыбалку, но Борису старался о ней не напоминать, уж слишком болезненны были, для него, его воспоминания.