Шёл Петро...

(современная пастораль)

Шёл Петро, навстречу Колька.
Колька ростом до куста.
Просто шибыздик какой-то,
Таракашкина глиста.

И подумал рослый парень,
Геркулесова елда:
«Если я его ударю –
Он не встанет никогда».

Мы того не пожелаем:
Не охота и нельзя.
Ведь Петруха с Николаем
Закадычные друзья.

Поздоровались при встрече,
Поболтали ни о чём.
А ещё какие речи
Молчуна не с трепачом?

Постояли б, да куда там,
У темнеющих бузин.
И чего-то тут ребятам
Захотелось в магазин.

В магазине этом Верка,
Подведённые глаза.
У неё всегда примерка:
Наряжается, коза!

То ли прямо, то ли криво
Пролегли тропинки тут,
Но  дуэт   ещё  не  трио,
Трио – главный институт.

Человек его невольник,
Будто бес в него проник:
И любовный треугольник,
И прикинуть на троих…

Ну, охота – ваша воля.
Николаю лишь налей.
Говорит Петрухе Коля:
- Мне не пиво, а «Старлей».

Ну, купили (Верка банчит).
И звучит за водкой впрок:
- Одноразовый стаканчик!
- Глазированный сырок!

- Ну, чего же оба хором? –
Верка жжётся без огня. –
Вы ещё бы «Чёрный ворон»
Тут запели у меня.

Что увидится вблизи нам
Вместо бабьего «люблю»?
- Только пить за магазином
И не думайте – убью.

У Петро своя манера
Под пургой и под дождём.
- Не ори ты сразу, Вера.
Понимаем. Отойдём.

- Ну, идите, обормоты.
Я увижу, – говорит.
- Не увидишь всё равно ты
(Это Колька: ну, горит!)

У Петро такая тушка,
Рассуждая бытово.
- Да айда уже, болтушка! –
И за шиворот – того.

Под кустами стул не венский,
Но картинка весела.
Тут и ставень деревенский,
И скотинка поссала.

Ну, налили благородно,
Хоть оно не вечерком.
И, махнув поочерёдно,
Всё занюхали сырком.

Как-то вмиг похорошело.
Кто на нары – те вдали.
Будто это и Сейшелы,
И Канары, и Бали.

Гуси плавают на речке,
Воздух пахнет молоком.
Верка вышла – на крылечке
Погрозила кулаком.

Не картинка, а новелла,
Хоть в издательство неси.
Тут не рыба лемонелла,
Не селёдка-иваси.

Где Верунины сапожки?
Николаю и Петру
Даже чудятся япошки,
Что рыбачат поутру.

Это наш, российский берег,
А ещё какая связь?
А японцы браконьерят,
Трёх танкистов не боясь.

Иваси – не наше слово,
Но живёт оно у нас.
И друзья налили снова
За Камчатку и Кузбасс.

Вышла Верка – не с проверкой,
Всё не ново – не вчерась.
И пошёл Колёк за Веркой,
Как за воблою карась.

Верке, то есть, надо выпью
Или щукою в ответ.
- Вот закроюсь – то и выпью.
А пока, ребята, нет.

Жерновами ли на шее
Те слова, что воробьи.
Деревенские сношенья.
Не чужие все – свои.

Всё обычно и сердечно,
Без особенных забот.
Верка вечером, конечно,
К кавалерам подгребёт.

Ей ли, Верке, не хотеться
Этот узел развязать?
Это женское кокетство,
Как наряды показать.

Продавщица – это гордо,
Где по лавкам мелкота?
Да и как не смазать горло?
За прилавком – скукота.

Развезёт Петра и Колю,
Разумеется, не в хлам.
Повезёт – и бабью долю
Бог управит по делам.

Справедливо это вроде.
И на правильной волне
Это трио на природе
Осчастливлено вполне.

И хотелось бы добавить:
Не четвёртый, люди, я.
Но хотя вокруг дома ведь,
Нам никто не судия.

Электричеством расцвечен
Сам собою, без пера,
Пусть укроет тёплый вечер
Веру, Кольку и Петра.

Соловьями серенада
Пропоётся им и нам.
А уж ночь их, как и надо,
Растолкает по домам.

2024