Перины проказы

Перины проказы

Сыро, временами накрапывает дождь, порывами налетает ветер. Неуютно в парке. Мы шли к метро, когда с соседней аллеи выбежала крохотная левреточка   на трясущихся ножках. Выбежала и остановилась, дрожа всем телом. Маленькая, беспомощная. Потерялась, бедняжка...

Холодно, дождь моросит. У нее и шерстки- то чуть-чуть. Подшерстка нет вовсе. Косточки- тоньше куриных.

- Возьмите собачку! Потерялась, -обернулись к нам шедшие впереди девушки.
- Ну, что Вы, такие не теряются!

Сели  мы на лавку. Ждем. Парк небольшой. Сейчас  хозяин прибежит.

...Дождь усилился. Под курткой собачка пригрелась, заснула. Посапывает тепленьким комочком.

А хозяина все нет. Никто не бегает, не ищет,..

Решили домой возвращаться, делать нечего.

Открыли дверь квартиры. На пороге, распушив хвосты, коты встречают.
И тут , нате вам - сюрприз: миниатюрная борзая  на спичечных ножках. И опять задрожала. И зацокала нелепо по линолеуму. Старший кот демонстративно прошел мимо, и носом не повел: мол, хоть ты  собака, но главный тут я, так было, и так будет, и ты, мелюзга,  будешь с этим считаться!

Младший, котенок-подросток, зашипел и взлетел на шкаф. У него уже был опыт общения с водолазом, в результате которого маленький перепуганный Полосатик планировал с балкона пятого этажа на асфальт. Распознав в дрожащем задохлике собаку, Полосатик истошно вопил на своем кошачьем языке где-то под потолком: "уберите это немедленно!"

И четыре дня, вопя, не слезал со шкафа. К вечеру же четвертого притих, заморгал "на своем кошачьем языке" "давай дружить" и, спрыгнув на пол перед самым носом щенка, пронесся через коридор в комнату на книжный шкаф. Щенячина было припустилась следом, да кот уже высоко и пушистый хвост набок свесил:" не достанешь!". С этого момента Полосатик полюбил играть  с мини борзой в догонялки, началась их шумная спортивная дружба.

Но это спустя три дня, а пока несчастной дрожащей от страха при виде гигантских пушистых монстров ( почти львов) левреточке сказали:" Место!" - указав на постеленное  в дальней комнате на пол покрывало. Щенок дрожит от ужаса, топчется на месте. Протянули игрушку - меховую варежку. Вдруг двухмесячная милота с "грозным" рыком вцепилась в варежку зубами и давай яростно мотать головой из стороны в сторону. Варежка- то - кроличья.
 
От страха не осталось и следа. Бравый охотник успокоился. Поставили миску- поел. Потренировали- без проблем выучил команду "место". Очень разумное создание.  Ладненькая, красивая, понятливая собачка!

Наступила  ночь. Пора укладываться. Погладив кроху - "место" - я улеглась и потушила свет. Тихо в комнате, все спят, коты устроились на шкафу, щеночек у стенки,.. Тут слышу: " цок-цок-цок- цок - прыг!"- уже на кровати. Пришлось встать, отнести животинку назад, погладить:" Место. Лежать!"

Только сама  прилягу, закрою глаза -  " цок-цок-цок- цок  - прыг"... Сначала я бодро носила щенячину на место, гладила и уговаривала. Потом "место" стало делом принципа.

К середине ночи " цок-цок-цок повторялось не сразу и с паузами, и продолжительнее. Можно еще потянуть время, полежать, пока оно доцокает. К утру щенячина не могла запрыгнуть на кровать, поскуливая заползала по свесившемуся одеялу. Потом просто плакалась на полу у кровати.

На третью ночь я сдалась. Лучше будем спать вместе, чем не спать вовсе.

В последствии, почитав об английских борзых Екатерины Второй, я утешилась мыслью, что эти "короткошерстые англичане" , по-видимому, уже во многих поколениях спят  у нас и на кроватях, и  в пижамах. Бороться бесполезно.

На другой день после появления у нас Пери (так мы впоследствии назвали собачку- за ее редкую красоту и непредсказуемые выходки) мы оклеили объявлениями о находке весь парк. Описывали щенка аккуратно, чтоб не приваживать лжехозяев. Дали объявление по кабельному телевидению. И сходили в клуб. Там нам объяснили, что у нас не левретка, а двухмесячный грейхаунд, что такие не теряются, что все московские пометы наперечет,  и ни один щенок не пропадал.
Мы поняли, что нам Пери подарили.

Шли дни, недели.  Глистогонный препарат вытошнил из щеночка длинного белого червя. Не из-за этого ли чудовища нам ее подарили?

Подкидыш  рос.
Менялись зубы, отрастали уши. Перишна радостно носилась за Полосатиком и у нее появилось два заветных желания: запрыгнуть на шкаф  и научиться царапаться.

Первое своеобразно сбылось.
Однажды , придя домой, мы обнаружили благородную Пери  на обеденном столе,  прямо "с копытцами" на белой скатерти. Попрыгунья лежала, свесив по-кошачьи свой крысиный кнутохвостик, и ее распирало от гордости: "посмотрите, я -  кот!"

Царапаться она честно училась, но так ловко, как у котов, не получалось.
Зато догонялки Полосатика трещали по швам: английская борзая давно уже была быстрей и проворней, с легкостью ловила задиру, до того, как тот вспрыгнет на шкаф. Полосатик мягко отбивался лапами.
Однажды, получив по морде когтем, Пери обиженно хватила его пастью и тут оказалось, что пасть эффективней лапы с когтями.

В потасовке никто не пострадал, но царапаться Пери перестала.
Прекратились и Полосатиковы  бега:
Бесполезно-  все равно поймает. Не очень-то приятно  взрослому солидному коту торчать   поперек щенячьего крокодильего компостера.

Когда пришла пора  первой настоящей  прогулки, в парке стояла ноябрьская слякоть. Я с ужасом думала в какое грязное страшилище превратится  наша чистенькая, ладненькая Пери  через каких-нибудь пол часа. Страхи оказались напрасными. Пери с кошачьей брезгливостью обходила  все лужи, тщательно следила, чтоб, ни дай Бог, не наступить лапой  в грязь.

Единственный раз в жизни ее борзая нетерпеливость пересилила   невероятную собачью чистоплотность.  Мы оказались по разные стороны длиннющей лужи, Пери бежала-бежала, бежала-бежала, а лужа все не кончалась. Когда осталось добежать каких-то несчастных полтора-два метра, 'Английское терпение  лопнуло, чистюля полезла ко мне вброд.

В парке Пери устраивала собственные бега. За ней носился весь местный собачий молодняк. Летит Пери - в струнку вытягивается, летит стрелой, пущенной из лука.  Играючи оторвется от погони, унесется далеко вперед, остановится, подождет своих преследователей и снова мчится, с легкостью увеличивая разрыв. Разве грейхаунда догонишь!

Борзые - все худющие, но тайганы, афганы, русские псовые - прячут под мехом  свою худобу, а английские- короткошерстые - все на виду. Пока щенок мышечной массы не набрал - ходит скелет скелетом. Сколько курьезных случаев из-за этого было! Русские люди отзывчивы на чужую беду.

Бывало, идешь по парку. навстречу - сердобольная старушка. Поравняется с нами и глядь-  уж пихает щеночку в рот что-то вкусненькое.
У булочной остановишься с Пери. Выходит симпатичный мужчина и со словами:" для такой собачки - не жалко,"- протягивает деньги. Гостили в деревне. Соседка с причитаниями прибежала, принесла трех литровую банку творога для бедной отощавшей собачки. А Пери дома вареное мясо носом в миске ковыряет : "Что-то не хочется!"

Неожиданно выпал первый снег. С подачи ветеринара мы задумались об одежке и башмачках для хрупкой, лысенькой английской леди. Пока, за неимением обувки, на ручках вынесли ее на вечернюю прогулку. Оказалось, наш метеор с бешеной скоростью буравит сугробы и не успевает замерзнуть. Только белый снеговой вихрь взметается в темноте. Какие уж башмачки при таких скоростях!
И с одежкой  неладно:  передние лапы в рукав набегу опасно проскакивают.  В результате, "гуляла" Пери первую зиму  практически как есть - "голенькая".

После зимы земля  обнажилась  и пахла , Пери пьянела от  запахов,  петляла как шальной заяц по  проталинам, просто фонтанировала  собачьим счастьем.

Как она радовалась! Носится кругами и хвостом лупит во все стороны. Если не увернешься- может чувствительно стегануть. Впоследствии сломала свое кнутовище. И даже не заметила за остротой переживаний. И кривым кончиком лупила потом с тем же самозабвенным упоением. Для безопасной радости нужно было очень много места.

Как-то пришли к нам в гости три милые старушки посмотреть собачку. Я придерживаю щеночка, опасно радующегося гостям, хочу запереть на время в другой комнате. Тетя Люся, геолог, всю жизнь проведший в экспедициях, человек отважный и бывалый, просит:
- Отпустите, я люблю собак!
- Вы не знаете, о чем просите!
- Отпустите!

Через несколько секунд тетя Люся лежит в изнеможении  на кровати, с разлохмаченной головой, а счастливая Пери скачет через нее в бешеном щенячьем  галопе.
Такого эффекта  никто не ожидал.


Летом  выбрались с  подросшей щенячиной из города,  оказались под южным ночным небом на  платформе в ожидании  поезда. Сидели на рюкзаках, мимо мирно прыгала лягушка. Пери никогда прежде лягушек не видела. Живая, скачет, пахнет - чудо! И понеслась карусель: кружит борзеныш вокруг находки, подлетит, приземлится ,  шлепнет лапами по разные стороны от лягушки, припав к земле, глянет на нее и с новым восторгом  наворачивает круги.

Путешествовали мы с Пери много.
Как-то, сплавляясь с Пери на байдарке, мы оказались перед затопленным мостом в бурном потоке. Деваться некуда, пришлось подныривать - байдарка с надувными бортами, не утонет. В момент лежащая на дне закупоренной прорезиненной Маринки Пери оказалась в подводной лодке, давшей течь. Когда, вынырнув, причалили к берегу, борзая выскочила на сушу и начала нам доходчиво объяснять;" Знаете, лучше уж я по бережку вашим курсом, а вы, если вам так нравится, плывите себе дальше по воде". Объясняла так: отбежит вниз по течению, на нас вопросительно посмотрит, еще отбежит, и посмотрит, и еще.., затем примчится назад, начнет приплясывать около байдарки. Обгавкает ее хорошенько и снова вдоль реки - перебежками... Пришлось уступить. Сплавы Пери не любила. То ли дело-  носиться стремглав!

Пока Перишна путешествовала, дружок ее Полосатик добрался до пакета с сухим собачьим кормом. Наелся под завязку. То есть в прямом смысле слова был сыт по горло.  Вернулись мы домой- Полосатик круглый и постоянно кашляет. И с каждым покашливанием изо рта у него выскакивают совершенно сухие гранулы Периного корма. Он их там, внутри, наскладировал, но переварить уже не в силах. Так стало у Пери два пакета с кормом: один- на полке, другой - кормушка-"автомат" - на полу.


...Казантип. Археологическая экспедиция. Сосновый бор на берегу моря. Нахальные белки прогрызают  дыры в дынях, воруют  печенье...
Выглядываю из- под тента, вижу: Пери стоит спиной к соседской палатке , меня не замечает и очень внимательно смотрит куда-то вдаль. Что бы это значило? Зачем так пристально наблюдает она за группой людей в отдалении? Там на раскоп собираются. Кто-то уже ушел.

Вдруг Пери присела на задних лапах и начала задом ввинчиваться в низ входа чужой палатки.  Минута - молния разъехалась, Пери нырнула внутрь, и тут же выскочила с печеньем в зубах. Вот вам и белки!
И ведь у нее план в голове четкий, как добраться до печенья незамеченной!

…После  жизни с котами Пери мирно сосуществовала с любыми животными.
В экспедиционном лагере ночами, а то и средь бела дня, проказили степные лисы. Пери ими не интересовалась. Из-за рыжих воришек всё съедобное приходилось прятать, с борщом чуть ли ни в обнимку ночевать. Пустые канистры из-под воды у нас скакали против ветра, сахарный песок сам рассыпался по дорожкам. Пери в этом разбое не участвовала.

Выйдешь ночью- меж палатками корсак крадется, хвост - "на отлете" - ровнехонько по воздуху плывет. .

Сидишь, керамику рисуешь. Краем уха отмечаешь: птицы что-то странно  с трех сторон перекликаются, очень уж как-то осмысленно.
- Э, да это ж лисы! Только как- то необыкновенно высоко, по-птичьи, лопочут.

Дождливый день. Раскоп отменился. Мы в столовой. Из-за скалы  выходит корсак,  и невозмутимо устраивается на лавке  в полуметре от меня, передние лапы - на стол , принюхивается: "чем тут у вас кормят?"

Пери лисиц не трогала. Пока один нахал не сунулся в ее миску. Тут наша мирная Пери мгновенно выросла, как из-под земли, страшная, грозная, и погнала поганца. Лис, петляя, влетел в нашу палатку, выскочил через второй вход, рванул к морю. По пути его сшиб наш грозный разъяренный грей -  вор взвизгнул...

Нет, его не порвали, Пери - непритравленная добрая животинка,  но визиты лисов с этого момента прекратились.

Правда, палатку  после происшествия пришлось  неделю вымачивать, и  стирать, и сушить, и проветривать, и снова вымачивать.., Сухая, чистая, а благоухала она чудовищно.

Отвратительней пахла только Пери, и только однажды.
Чистюля- то Перишна – несомненно чистюля, но вываляться в вонючей тухлятине - какая собака устоит против этого скромного удовольствия? Пусть даже чистюля самой высшей пробы и самого возвышенного воспитания. Пери нашла такую тошнотворную пакость, что хуже я в жизни ничего не встречала. И, как назло, был поздний вечер. Стремительно темнело. Пришлось лезть в холодное, мрачное море и экстренно отмывать не желающую отмываться скотинку.  Выглянувшая луна посеребрила лунную дорожку. И тут дивные россыпи планктоновых звездочек вспыхнули вокруг нас на поверхности волнующегося моря, зарябили, задрожали, заискрили, заливая лучистым новогодним дождем притихшую елку- Перишну. Словно живой рой звездных пчелок свивалось и развивалось планктоновое чудо. В черном омуте мирно баюкающего берег моря загадочно светилось оно подводной объемной паутиной. И где-то там в глубине зажигались, мелькали и гасли крупные яркие звезды-самоцветы.

Можно было загребать горстями, разбрызгивать это сказочное светолитие. Это ошеломляющее великолепие! Собачка-то моя подарок мне преподнесла, извалявшись в тухлятине!


...Много  историй осталось за кадром: и как  истеричная крыса с  сиреноподобным верещанием лезла от изумленной Пери на березу,  как  блаженно дрыхла наша  англичанка под спальником в сорокаградусную жару в палатке-душегубке, как превратила провисший тент в гамак, и качалась, запрыгивая на него боком с разбега.  И как однажды летом кошмарный сель затопил лагерь; всё оказалось под ровным двадцати сантиметровым слоем воды,  палатки полегли, шквальный ветер разворотил кухню, раскидал столы и газовые баллоны, бедная наша, перепуганная Пери, удравшая от меня из- под скального навеса,  пряталась в луже за сундуком под рухнувшим командирским шатром, а мимо  проплывали в скальный провал миски с картошкой, морковкой, тушенкой...

Всего не упомнишь, не опишешь.

Но сколько же теплой радости подарил нам милостивый  Господь, сотворив  рядом такую  отзывчивую на человеческую любовь, неугомонную, стремительную  красоту!
 

Когда спустя много лет наша старенькая Пери умирала, она в какой-то момент превратилась из ворчащей на Полосатика старушки, у которой болят лапы в кроткого, безобидного,  ласкового щеночка, и думалось: у нас есть еще очень много времени- целый час жизни, а может два... Ведь еще, слава Богу, жива! Целых долгих три дня жизни с доброй, кроткой, ласковой, старенькой Пери...