Джордано Бруно

Сожгли беднягу на костре —
Джордано Бруно «замочили»;
Он помешал в «святой» игре...
Так их прелаты научили.

За что убили? Как понять
Такие зверства высших судей?
На душу Бруно наплевать.
— Избавьте паству от иллюзий!..

Джордано истину твердил,
Мечтал с наукой развиваться,
Но суд серьёзно вдруг решил:
— Сжечь чудака, с «козлом» расстаться!..

За восемь лет тюремных мук
Он продолжал бубнить: «Как можно?
Есть множество крутых наук!»
Познать опасно и тревожно.

Во всей вселенной уйма звёзд,
Всё вместе не имеет края;
В кометах много всяких гнёзд
Для микромира, типа «рая».

Есть ДНК — наследства план,
С ним эмбриону развиваться;
Ведь человек не сможет сам
Без ДНК жить — не ломаться.

Но не судьба, закон суров,
«Святошам» нужно больше шоу;
— Подбрось, палач, побольше дров,
Сгореть пора уму большому!..

14.10.2024.
Анатолий Тимашов
Фото из интернета.
Благодарю автора фото!

Прелат — исторический термин, применявшийся к кардиналам, архиепископам, епископам, генералам и провинциалам монашеских орденов, аббатам и другим лицам.

Джордано Бруно (при рождении Филиппо Бруно) — итальянский католический священник, монах-доминиканец, философ-пантеист и поэт.
Известен следующими идеями и открытиями:
Выступил против господствовавшей в его время аристотеле-птолемеевской системы устройства мира, противопоставив ей систему Коперника. Расширил её, сделав из неё философские выводы.
Выдвинул ряд революционных космологических теорий: о бесконечности Вселенной, о звёздах как о далёких солнцах, об отсутствии небесных сфер.
Полагал кометы небесными телами, а не испарениями в земной атмосфере. Отвергал средневековые представления о противоположности между Землёй и небом, утверждая физическую однородность мира.
Предположил возможность жизни на других планетах.
Конфликт с католической церковью произошёл из-за сомнений относительно пресуществления и непорочного зачатия Девы Марии, а также из-за неортодоксального подхода к трактованию догмата о Троице. Бруно был вынужден покинуть орден доминиканцев и скитаться по Европе.
Королевский друг
Приговор Джордано Бруно был для Ватикана не просто осуждением монаха-доминиканца, впавшего в ересь. В конце XVI века по популярности у европейских интеллектуалов Бруно мог бы дать фору современному космологу Стивену Хокингу. Джордано Бруно поддерживал весьма дружественные отношения с королями Франции Генрихом III и Генрихом IV, британской королевой Елизаветой I, императором Священной Римской империи Рудольфом II и многими другими европейскими «властителями». По щелчку пальцев он мог получить кафедру и мантию профессора в любом европейском университете, его книги печатались в лучших типографиях, о его покровительстве мечтали лучшие умы континента.

Главной визитной карточкой Джордано Бруно являлась вовсе не космология, а его великолепная память. Бруно развивал мнемонику (искусство памяти), которая была тогда на самом пике моды у интеллектуалов. Говорят, Джордано помнил наизусть тысячи книг, начиная от Священного писания и заканчивая арабскими алхимическими трактатами. Именно искусству запоминания он учил Генриха III, который гордился своей дружбой со скромным доминиканским монахом, и Елизавету I, которая позволила заходить Джордано в свои покои в любое время, без доклада. Кроме того, монархам доставляло удовольствие, как Бруно с издевательским изяществом «нокаутирует» своим интеллектом команды профессоров Сорбонны и Оксфорда по любым вопросам.

Для Джордано Бруно интеллектуальные бои были своего рода спортом. Например, академики Оксфорда вспоминали, что он играючи мог доказать, что чёрное – это белое, что день является ночью, а Луна – Солнцем. По манере дискутировать он был подобен боксеру Рою Джонсу на ринге в лучшие свои годы – любители бокса хорошо поймут это сравнение. Нужно признать, едва ли благодаря только сверхъестественной памяти Бруно оказался на короткой ноге с самыми влиятельными монархами Европы.

Как вспоминают биографы, какая-то невидимая сила двигала по жизни этого доминиканского монаха, с легкостью приводила его в лучшие дворцы Европы, охраняла его от преследований инквизиции (ибо Бруно часто заносило в своих высказываниях по поводу богословия). Однако неожиданно эта сила дала сбой в мае 1592 года.

Донос
В ночь с 23 на 24 мая 1592 года венецианские инквизиторы арестовали Джордано Бруно по доносу местного патриция Джованни Мочениго. Последнего Бруно персонально обучал – за огромное вознаграждение – искусству памяти. Однако в какой-то момент монаху это наскучило. Он объявил ученика безнадежным и на сем решил попрощаться. Мочениго перепробовал все возможные способы, чтобы вернуть «гуру», но Бруно оказался непреклонным. Тогда отчаявшийся ученик написал донос в местную инквизицию. Если быть кратким, доносчик утверждал, что его наставник попирал католические догматы, рассуждал о каких-то «бесконечных мирах» и называл себя представителем некой «новой философии».

Надо сказать, что доносы о попрании догматов были самыми распространенными «сигналами» от честных граждан инквизиции. Это был самый проверенный способ насолить соседу, лавочнику-конкуренту, личному врагу… Большинство таких дел даже не доходило до суда, однако инквизиция в любом случаем обязана была отреагировать на «сигнал». Иными словами, арест Джордано Бруно можно считать «техническим». Сам же арестант вообще воспринял его как шутку. На первых же допросах он ловко отмел все обвинения в ереси и дружелюбно поделился со следователями своими взглядами на устройство Вселенной. Однако эта откровенность Бруно никак не могла облегчить его положения. Дело в том, что труды Коперника, идеи которого он развивал, были не запрещены (их запретят только в 1616 году), так что никаких поводов для ареста не было.

Монаха держали под следствием в большей степени из-за вредности: уж больно он уничижительно вёл себя с инквизиторами.
Преподав урок «гордецу», венецианцы было уже собрались его отпускать, но тут пришел запрос из Рима – с требованием «этапировать» еретика в Вечный город. Венецианцы встали в позу: «С какой стати?! Венеция – суверенная республика!». Риму пришлось организовать целое посольство в Венецию, чтобы убедить. Любопытно, что венецианский прокуратор Контарини жёстко настаивал на том, что Джордано Бруно должен остаться в Венеции. В своем докладе Совету Мудрых Венеции он дал следующую характеристику: «Один из самых выдающихся и редчайших гениев, каких только можно себе представить. Обладает необычайными познаниями. Создал замечательное учение».
Однако Венеция дрогнула под напором папы – Бруно отправился «этапом» в Рим.