Исповедь
Решит который мои каракули читать,
Не потому, чтоб впечатление оставить,
А для того, чтобы написанное понимать.
Я тот Ванька Жуков, Мешалкин Васька,
Я и Сарафанов, Балда и Дед Щукарь,
Меня пленили Искусства Краски,
Дыханье Сцены и Лицедея Жар.
Я развивался Щенком забавным,
Без лая, послушным, не кусавшим,
Влюблённым в конурку, бесправным,
Все прихоти хозяев чётко исполнявшим.
Заматерел. Вдыхал кулис и падуг запах,
Честь Сцены верой-правдой охранял,
Но не умел ходить на задних лапах,
Меня Театр как лишнего прогнал.
И всё былое, чем я жил годами,
Как ластиком сумели впрах стереть,
Ни строчки нету обо мне, ни фотогафий,
Чтоб зрителям ни прочитать ни посмотреть.
За восемь полнокровных активных пятилеток
Когда служа театру, я там дневал и ночевал,
За общественной работой не видел света,
Спектаклей огромное количество играл.
И в благодарность абсолютное забвенье!
Забыта полностью та режиссёрская работа,
Поздравлений бесчисленных стихотворенья,
Все силы я театру отдал, безо всякого расчёта.
Но ведь не сдуру ж я когда-то за бугор подался,
То стало следствием больших переживаний,
Когда я без ролей достойных задыхался,
Когда театр стал узилищем терзаний.
А нынче Псом лохматым доживаю,
Ни росиночки на душе обиды не таю,
Я радуюсь, те трудные годы вспоминая,
И Счастья полную, собачью участь свою.
И мне открывалась порою Успеха Дверца,
Но я не рвался в свору успешных Псов,
А перо я в руки взял по зову Сердца,
Ради наивных, как был и я, щенков.
6.01.2022, 12.10.2024 г.г.
Свидетельство о публикации №124101200516