Планета Помпеи

Среди землян
Украдкой, хожу, как марсианин.
Ведь мой Бог Войны,
Сослал меня в Балион.
В этом мире исправленных,
Память останется только о пламени,
Что бьёт изнутри,
Прорезаясь языками, как скальпелем.
Раздувая сквозняками,
Тлеющий гобелен.
Расскажи же, человече,
Сколько у тебя проблем
Горящему в огне.
Проговори свой памфлет,
Крысиной орде.
Передай свой завет,
Нацарапанный тараканами,
В твоей,
Голове.

Я намекну, о прошлом
Расскажу о Везувие
Ты помнишь, тот год, человек?
Вижу,
Сползла улыбка беззубая.

Обрастающий в памяти,
Паутины узорчатый снег.
Начнёт проявлять себя,
Приходя, одиноким, кошмаром
Во сне.

Уродливые шрамы,
Что горят на душе.
Порвутся однажды,
Утопая в бранном неглиже.
В рагу из мыслей,
И остатках, греховных, гуляшей.

Будешь противиться,
Протягивать нити.
Умолять, лишь шепча:
«Зашей!»
«Помоги мне!»

Но будешь Богами выгнан.
Посаженный в яму,
Под пихтами.
Ведомый не за руку,
А кинут взашей.
Ведь чего стоит душа?
И дело не в суммах,
Что разрывают кошель.

Чего стоит душа человечья?
Побитая, чистая
Больная или залеченная?

Чего стоит душа?
Вопрос утекающий в вечность...

От жара, что усиливает сознание.
Срезая с себя лохмотья,
Человек обнажён
И его это сильно заботит.
Ведь к нему не пришло осознание.

Вооружён,
Разряженным ружьём,
Омытым кислотным дождём.
Всё никак, не придёт, понимание:

Люди – не роботы,
Но всё же ржавеют.
И тонкую нитью тянутся,
Изломы заклеенные.

Как разбитая ваза,
Страшится камня судьбы.
Человек так боится огня,
Но убегает от тьмы!

Лишь пятки сверкают,
Отражением звёздным.
Оставляя в мокрой глине следы,
Что стелится, бескрайнею простынью.

Сколько не беги от огня —
У человека внутри вулканы.
Прометей ронявший факел,
Источавший бесстрашие,
Будто в угол загнанный,
От того, как раны зажили.

Сгущаются краски,
На былом синем небе.
Синее пламя, отныне, нетленно!
Там Боги Олимпа,
Цепляют огнива,
Своим обжигающим неводом.

Тучи протыкают молнией
Адонайских номадов.
—
Яркими копьями,
До треска костей
И глубины души.
Так, что
Не на шутку,
Начинает душить.

Тучи в перемешку с громом
Колдуют ураган,
Чтобы на месте старого, зародилось новое.
Загоняя в капкан.

Занося над шеей,
Раскалённый ятаган.
После которого в эпицентре людского огня,
Вытечет, яростно, поглощающе, мгла.
И даже, бездна, обретёт в этот момент глаза.
Ну так, что, человек?
Есть ещё, что сказать?

Полчища оводов,
Что ныряют в берега пересохшего омута.
Черти в ужасе,
Не видавшие такого.

Сушёной рукой,
Человек так и тянется к свету.
Огнём одарён,
Но идеалам не верный.

Даже на смертном одре,
Когда пустота уже близко.
Тлеет в груди,
Обросшая в деталях,
Тирада.
Которую человек,
Всё равно не сказал бы.
Ведь человеку это не надо.