Игнасия

Пять тридцать восемь, утро вот-вот наступит. Задребезжит отживший своё будильник,
и ты, толкнув один из убогих стульев, откроешь настежь старенький холодильник –
найдёшь там сэндвич, крем для лица и воду. Достанешь крем. И, танцуя, насыплешь в гейзер
чуть-чуть molido. Зеркало скажет: вот ты! И улыбнувшись утренней Бетельгейзе,
ты подметёшь щербатый асфальт за дверью – пока нежарко, столбик плюс двадцать девять.
И будет завтрак – в чашечке с Tom-and-Jerry, все шесть глотков – молитва кубинской Деве.
Пять тридцать восемь. Всё ещё спит Матансас. И это время страстных богов йоруба.
Одна из ни́х ты, препод карибских танцев. Бачата, сальса, мамбо, меренге, румба.


Рецензии