Аллё... на - Витин дымоход

Пикловский поставил чайник на включенную конфорку газовой плиты, хотя с того момента как он её зажег прошло уже несколько минут. Сначала он просто смотрел на голубые, одинаковой формы лепестки цветка пламени, потом поднес к нему ладони и медленно и осторожно водил на ним, позволяя кистям рук согреться.
Начало осени выдалось на редкость теплым и практически без осадков, сентябрь примерил на себя кафтан брата августа и снимать его не собирался. Но постучавший в окно октябрь, все заставил комфортное тепло удалится и ввел уже свои погодные правила. Пасмурное небо не часто омрачало взгляд, но солнце несмотря на то что иногда днем делало небо пронзительно ярким, как летом уже не согревало, и быстро падая за крыши высотных новоделов, создавало все необходимые условия для снижения температуры как на улице, так и в квартирах горожан.

Пикловский разбавил предварительно налитую в кружку заварку любимого им индийского чая со слоном кипятком, опустил дольку лимона, щедро зачерпнул из банки столовой ложкой меда и не спеша размешав полученный элексир, погасив свет на кухне прошел в гостиную. Промозглая погода и вечные осложнения по здоровью с приходом осени случились снова. К тому же, да, впрочем, как и обычно, коммунальные службы не спешили включать народонаселению центральное паровое отопление. В квартире было прохладно. Пикловский погрузился в кресло перед работающим без звука телевизором и пришел к выводу, что протянуть сейчас ноги к камину было бы очень даже и не плохо, согреться, отдохнуть взглядом смотря как играет пламя на березовых поленьях и как они отвечают ему легким элегантным треском. 
Картинка желаний неизбежно связала его с детскими воспоминаниями. Он вспомнил коммуналку, далекую и счастливую жизнь, соседей разных форматов и конечно дядю Витю и ту историю, которая с ним приключилась.

Как же здорово, как же мне повезло, иногда проносилось в голове у маленького Пикловского. Можно чуть дольше поспать, чем другие дети, после школы можно с друзьями чуть дольше погулять, не боясь вопроса мамы: - Почему так долго ты шел и вообще, где ты был? Тебя ведь ждут уроки. А все потому, что школа была расположена в соседнем доме и нужно было лишь пройти двором и выйдя на соседнюю улицу повернув направо оказаться у крыльца учебного заведения.

В тот год весна выдалась ранней и щедрой на солнечную погоду. Майский воздух пьянил своей невероятной чистотой, а внутри каждого ученика сладостно растекалась мысль о том, что скоро долгожданные летние каникулы и можно будет спать сколько хочешь, играть с друзьями до самого вечера, и этого настроения не могло даже испортить, то обстоятельство, что на лето что то, но зададут, но скорей всего это будет перечень художественной литературы, но это можно было пережить, часть можно было читать после обеда, а вечером перед сном попросить маму, и она почитает на ночь перед сном, что будет верхом блаженства, засыпать под её нежный голос.

Ещё одной приятной неожиданностью стала информация о том, что во всех классах начальной школы старые парты и стулья, заменят на новые. Новое ведь всегда лучше старого и маленький Пикловский даже пару раз представил себя за новой партой в начале сентября. Но это случится ещё не скоро, впереди три месяца свободы и новых впечатлений.

Тем временем в конце мая завершились школьные занятия и в классах начальной школы стали готовится к приему новых парт. Парты было решено вынести и сложить во дворе школы, который был общим с жилым домом, где и проживал Пикловский.
И вот под руководством директора, учителя труда и физкультуры, а также несколько старшеклассников, привлеченных к данному мероприятию за плохую успеваемость и поведение в течении пары дней соорудили невероятных размеров кучу из старой школьной мебели, местами доходившей до второго этажа.

Данное обстоятельство особых проблем жителям соседнего дома не составило, практически все разъехались по летним лагерям, дачам и деревням. Осталось только несколько одиноких бабушек и дядя Витя. Семьи и детей у него не было, не сложилось, было пару друзей – знакомых, которые иногда захаживали к нему в комнату, в которой он проживал, где как правило они и отмечали время от времени какие-то праздники. При этом он ладил со всеми соседями по коммуналке, и соседи к нему и к его друзьям относились снисходительно, с пониманием. К слову сказать, комната была у него самая большая в квартире и самая красивая. Барельефы, пилястры на стенах и горельефы под потолком, но самым главным украшением был невероятных размеров под самый потолок изразцовый камин в одном из углов комнаты. Невероятных, потому что потолки в квартире были почти пять метров и когда маленький Пикловский заходил, бывало, в гости к дяде Вите, то каждый раз это произведение искусства впечатляло его. От него прям так и веяло историей прошлого и Пикловскому каждый раз когда он смотрел на него хотелось подойти к нему и приложить ухо и ему тогда казалось, что сначала он услышит гул ветра в его дымоходе, а потом он утихнет и камин поведает ему истории о тех людях которые жилы здесь раньше, грелись у его огня, поведает о том, что они обсуждали, о чем переживали и чему радовались.

И вот наступило долгожданное лето, первые дни июня забрали из города практически все детское население с бабушками и мамами. В то утро дядя Витя проснулся поздно, на улице во всю светило солнце, и открытая форточка не справлялась, в комнате было жарко и душно. Дядя Витя, шаркая по дореволюционному паркету подойдя к окну стал неспеша открывать первые рамы, расправив за них занавески он открыл и вторые наружу и какое-то время стоял, зажмурившись подставив лицо солнечным лучам. Этаж был последний, шестой и не смотря на то, что окно выходило во двор, в комнате всегда было светло в хорошую погоду, так как здание школы имело только пять этажей. Почти проснувшись, он открыл глаза и посмотрел вниз, во двор. Картинка была с пеленой после яркого света, но через несколько секунд зрение начало фокусироваться на одиноко стоящей фигуре во дворе, в сером халате и мятом темно синем берете на голове.    
- Петрович это ты там, что ли? Что задумался? Может поправится желаете?
Крикнул Витя в колодец двора и почему-то улыбнулся.
Мужчина стоявший внизу, действительно был озадачен. Он стоял неподвижно, и только глаза его медленно перемещались справа - налево и сверху - вниз, раз за разом осматривая гору из школьных парт и стульев. Петровичем был учитель труда, как раз той школы, в которой и проходила смена мебели. Берет неспешно стал опрокидываться назад, Петрович медленно поднимал голову и через мгновение Витя увидел его грустное лицо.
- Ну, все, хватит там стоять, подымайся я открою. Крикнул Витя ещё раз и пошаркал тапками в прихожую.
Посидели они хорошо, даже очень. Петрович повеселел, как от посиделок, так и от того, что задача, которую поставила ему директор школы похоже решилась, благодаря Вите, и выходило так, что мог он хоть завтра отбывать в свой законный отпуск и не переживать, как говориться ни о чем. А директор сказала Петровичу следующее, ставя задачу: - Петрович, ты пойми, кроме тебя не кому поручить. Кто с этим справиться? Не знаешь? А кто знает? Так вот, пристраивай эти парты и стулья, куда хочешь и как знаешь, очистишь двор иди с чистой совестью в отпуск. Денег у школы на это нет. Извини, но если справишься, то несколько дней к отпуску в следующем году накину.

Услышав от Петровича, что парты бесхозные, а убрать их нужно, Витя сразу понял, все-таки его мечте суждено было сбыться. А мечтал он с самого первого дня как от завода получил эту комнату, что в один из осенних вечеров, когда за окном льет бесконечный дождь, промозгло и сыро, он растопит свой чудесный камин и будет греться у живого огня попивая чай закутавшись в теплый плед. Все сходилось одно к одному, начало лета, Петрович, парты. Нужно было действовать.
Витя подошел к реализации с практической стороны. Он рассчитал сколько в день он сможет распилить на части парт и стульев, с учетом того, что полученные дрова нужно будет переносить на чердак. Получалось, что отпуска, в котором он находился с сегодняшнего дня ему не хватит, но имея в поликлинике знакомство можно смело взять ещё пару недель больничного. Так и поступил.
Шли дни, работа поначалу давалась легко. Распиленные на ровные части парты и стулья Витя легко поднимал на чердак и складывал в аккуратные поленницы.
Так прошла одна неделя, вторая, третья. С утра до самого вечера Витя пилил и носил, носил и пилил, и только к концу месяца, гора стала уменьшать. Но и силы стали потихоньку покидать Витю. Но все-таки дело двигалось, и к концу второго месяца работы оставалось разобраться с пятью партами и несколькими стульями.
Свободного места на чердаке практически не осталось. Похудевший, обессиливший, но с улыбкой он закрыл дверь чердака и защелкнул замок. Он был в предвкушении осени, думал о том, что скорее бы закончилось лето и он сможет, выключив большой свет, оставив только торшер в другом конце комнаты, присесть перед камином и вдохнуть в него новую жизнь.

Октябрь подходил к концу, днем случались осадки, а первые утренние заморозки намекали на приближения ноября. И вот однажды, очередной рабочий день пятницы близился к завершению.
Витя решил, что сегодня тот самый долгожданный день, ради которого он практически
все лето трудился не покладая пилы и топора.
Приготовив большую порцию пельменей и заварив хорошего чая, который он предлагал только гостям и то только по праздникам, он перенес все свои яства с общей кухни к себе в комнату, дверь закрыл на ключ.
С утра перед работой, он спустил с чердака несколько больших охапок дров и сложил рядом с камином. Осталось только пододвинуть кресло, поставить рядом журнальный столик, водрузить на него пельмени и чай и вот …
Проверив предварительно тягу, он открыл верхние вьюшки и сначала сжег в камине несколько газет, все было в норме, в комнату дым не пошел все забрала труба.
Конечно, он не много нервничал, но убедившись, что тяга есть смело разместил кучу мятых газет в камине, расставил дрова в виде пионерского костра и поджег газету с нескольких сторон. 
 
Витя сидел довольный и счастливый, пельмени и чай согревали его изнутри, камин грел его снаружи. Он иногда привставал и подбрасывал пару деревяшек в огонь и с улыбкой опускался обратно в кресло. Основной стояк камина прогрелся, и он закрыл
боковые вьюшки, через полчаса вся площадь камина отдавала в комнату тепло.
Интересно, вот сейчас дождик за окном, осень, одни ощущения, как интересно будет, в зимний вечер, что интересно я почувствую. Витя не много размечтался и даже на какое-то мгновение забыл о своем одиночестве.
Из полусонного состояния, в которое он погрузился в кресле перед камином, его вывел ужасный грохот в прихожей, и пока он пытался сообразить что это может быть и почему, слегка повернув голову в сторону коридора, его дверь с треском и скрежетом рухнула в комнату и пред его глазами предстало сюрреалистическая картинка со смыслом, но суть её в тот момент он понять был не в состоянии.

Потому что один из героев этого действия сначала заехал ему в ухо, потом в глаз, а после ещё в здоровое ухо так кричал нецензурными словами, что оно тоже на некоторое время пришло в негодность. Но финальный штрих был настолько шокирующим для Вити, что несколько дней он в принципе не понимал, где находится,
что-то в доли секунды из тепла и уюта кресла и камина каким-то образом переместило его жесткий холод и темноту, в какой-то момент он понял, что не может дышать, но не понимал почему. Для Вити это показалось вечностью, хотя на самом деле все заняло меньше минуты.

Виновниками торжества оказалась команда пожарной части его района.
Нет Витя и камин ничего ужасного не сделали, камин исправно выполнял свою функцию и никакой опасности и угроз не представлял окружающим. Но, к сожалению, для Вити еще с послевоенных времен, а именно в семидесятых годах, в старом центре города разжигать в квартирах камины и печи с открытым огнем было запрещено и все тут. Есть паровое центральное живи и радуйся.
И надо же было такому случиться, заметили струйку дыма из дымохода в тот вечер пожарные наблюдатели, и примчали на адрес. Во двор машина проехать не смогла, но ребята решили все быстро с помощью удлинения брандспойта. Сломали дверь в квартиру, и Витину комнату. После пары тумаков, Витя и камин были преданы ледяной воде.
Вите после выписали значительный штраф, а также предписали очистить чердак от дров и отчитаться потом.
Он бедолага на это действо потратил еще месяц с лишним. Все соседи ему сочувствовали конечно и всячески подбадривали, но вот помочь разобрать чердак так ни кто и не вызвался.
После того как Витя отчитался в пожарной части, они приехали с проверкой. Результат их устроил, они ещё раз для ума отчитали Витю, а после завалили дымоход битым кирпичом, больше Витя их никогда не видел.
 
Пикловский нащупал рукой пульт и выключил телевизор. Пора спать, снова вечер воспоминаний. Ему тогда было жалко дядю Витю, потому что после случившегося он видел его всегда грустным, а ещё он сам очень переживал, за то, пожарные завалили Витин дымоход и голос камина уснул навсегда, и он уже ни когда, ни кому ничего не сможет рассказать.