Отдельная коробка

(Из непосланного)

I

Доброе утро,
мой головокружительный мальчик.
Мой теплый комок
искусанных твоими недосказками нервов
вчера превратился в соль.
Не столп, а небольшой камень на берегу
соленого озера
женских разочарований.
Доброе утро, мой сладкий,
мой летний,точеный, прямой,
не знающий страха, не ведающий упрека,
кончающий в темноту
от вечной любви к себе,
которую невозможно потерять,
как я тебя потеряла.
Доброе, доброе утро –
ночи тоже не злые,
просто у них бледно-черные глазки,
как у нерожденного котенка,
которого мы не завели,
потому что не встретились
вовремя.
Все время теперь – твое доброе утро,
моя непроглядная старость,
моя седина непорочности,
непрочности этого мира...
На камне – имя твое.

Il

Вот, что хочу сказать тебе –
о стихах...
Если ты станешь принимать их на свой счет
(принимай на свой счет только деньги,
по возможности – большие и легкие),
то нам придется расстаться.
А я не хочу расставаться,
хочу оставаться пока.
Эта моя часть, которая имеет волю к тексту,
неотлична от меня, как и та, которая имеет волю к жизни.
Обе они мне пока дороги.
Я пыталась их разделить, но двумя дорогами
если идти одновременно,
то порвешься пополам.
Мне необходимо (иметь) кого-то для стихов
и кого-то, чтобы жить вообще.
Иначе, кто будет писать?
Дописанная я – склею свои упругие ласты,
распятая я – выдерну себя с корнем,
любимая я – выверну себя наизнанку
ради вшивой строки...
И это тайна моя –
что нету и не было у меня никого другого
кроме тебя.
А все, с кем я спала и кому писала
(это были разные люди),
были просто твоими пророками.
Давай договоримся пока
сидеть на берегу рядом,
ловя пузыри от падающих звезд,
пуская "блинчики" до семи...
Я больше двух или трех все равно не умею.
Ты выиграл сразу.
Поэтому я не могу тебя подешевке скормить
социальным сетям,
поэтому я все равно остаюсь не настолько поэтом,
чтобы с кем-то тебе
(как бы ты этого не хотел)
изменять.


 III

Все, что я знаю о мире –
бисерно уместится у тебя на манжетах.
Но в игольное ушко мне не пройти
ни одной, ни вместе с моими верблюдами.
Поэтому я делаю последнюю глупость
и говорю (безо всякой истерики):
небо никогда не перерезало своей пуповины,
мы его первенцы, и нет у нас меньших братьев.
Ты бы, наверное, хотел от меня услышать
ответ, например, на вопрос "как дела?"
или сводку погоды на август,
или просто "люблю"?..
Но я так не умею, все у меня через небо.
И ты.
Тебя я особенно высоко посылаю,
когда мне некому сказать "люблю".


IV

Жили-любили Король и Королева.
Была у них золотая канарейка, и был еще маленький барашек.
Ели они на завтрак манную манну с сиропом –
барашка не для того завели...
В этой сказочке вообще не должно быть финала, правда?
Ну какой у манны может быть финал,
какой финал у золотой канарейки?..
Так какого же лысого черта ты мне говоришь
свое слишком человеческое "не уверен",
если нас нету нигде кроме сказок?
Ты не читал сказок, я помню.
Это я – все их взяла на себя,
читала пока не поросла ими, как паутиной и мхом.
Постаревшая девочка –
это не приговор, это модно.
Выведи меня на чистую воду,
дай пить из твоих рук,
дай мне нормального бородинского хлеба,
и давай заведем пару волнистых попугайчиков,
чтобы они за нас говорили друг с другом,
пока мы спим на соседних подушках
с мокрыми от любви волосами.


V

Три дня без тебя – как три месяца,
три месяца пойдут за три года.
Маленькая моя душа вырастет,
и прорастут ее желуди,
и созреют ее черешни.
Будешь потом собирать урожай и плеваться
золотыми косточками в осеннюю ночь,
где ни ветра, ни снега еще, ни озноба.
Горячее одеяло твое меня накроет.
Ночная твоя голова на мне упокоится,
руки замкнут на мне двери другим,
сердца твоего в базовом тарифе не было,
но я украду его, и стыдно мне не будет.
Я положу его в отдельную коробку,
заверну в шелковый шелк,
обвяжу шерстяной тесьмой,
никому не скажу, где лежит,
буду ночами с ним говорить,
когда ты станешь стареньким и сгорбишься
от непосильного счастья.
Спи пока, мальчик, с другими –
спи про запас,
на случай любви.


Июль 2022