Поило солнце выстуженный город...

Поило солнце выстуженный город.
И утро междудрёмные умы
Тянули долго, через синий холод,
За рамой засквозившей глубины.

За тюлью в крышах дышит близкий айсберг
И люрекс инея у окон распустив,
Нейронные ворсинки жутью дразнит,
Что надобно уж трепеность нести.

В холодный кафель, отразивший кашель
И прочая, и прочая, и душ.
И кухня: с кофе, чаем, или кашей.
А после марафон средь глупых луж.

Туда где  дразнит всепрощанья празник.
Прощай, тепло беспечное!  Прощай!
И время в вальсе кружится ужасней.
Всё - раз, два, три и очень, очень жаль.

Тепла ли, тела, что ласкаясь пело?
И думалось, что с ней срослись душой.
В гнезде постели пью настой, умело,
Не обронив и капельки одной.

Зачем про грусть? Прожгут печали капли
Покров святой  схороненной внутри
Всей сути жизни, где мы есть. И вряд ли
Такое ещё можно повторить?

И в одиночестве владею утром этим.
И одному глотать и жжёт сильней
Настоянный коньяк десятилетий
В дубовой бочке осени моей.