Сашка. Часть четвёртая. 1-2

                1 

   Сашкина жизнь пока протекала относительно терпимо. Ночи он часто проводил в кампании мальчишек. Бесшабашная толпа уходила в недалёкую от города рощу, где усаживалась на пни и из горла пила водку под гитару. Кстати, Сашка приобрёл уже собственный инструмент.
  А однажды объявилась в их кампании девчонка с виду лет пятнадцати. Отзывалась она на кличку «Седая». Красивая, с тонкой талией, волосы – лён, за который и прозвали её «Седой». Сашка не в силах был глаз оторвать от неё.
  Но вот что произошло. Была ночь, была водка. «Седая» пила, как и все. Опьянев, мальчишки стали нагло приставать к ней. Она, хихикая, не сопротивлялась, и вдруг сунула руку одному из мальчишек в штаны. Это сразу раззадорило лоботрясов. Блеснула белизной кем-то оголённая девичья грудь, кто-то  стянул с неё трусики. Сашка окаменел,  тараща глаза на обнажённое её тело. А возбуждённая кампания  одурела. «Седую» положили на постеленный пиджак. И она, перестав  хихикать, вдруг потянула на себя паренька, а когда тот лёг, обхватила  его ногами. Сашка видел её бледное лицо, по которому пошли пятна. А паренёк задвигался, шумно выдыхая воздух Сашка понимал, что происходит, и воспринял это как нечто безумное. Когда верзила, пьяно пошатываясь, встал, она продолжила лежать. Это понято было как приглашение следующему. И белобрысый увалень, туманно соображая, что делает он, стал спускать с себя штаны.
 Сашка, подхватив гитару, вскочил и, не помня себя, пошёл прочь. Вдогонку услышал насмешливый  окрик.    

                2

           После этого случая, он просидел пару вечеров дома. Дружки заскучали без гитары. И он заскучал. И, ожидаемо, появился в лесочке. «Седая» сидела там. Боясь глядеть на неё, он забренчал на гитаре. Мальчишки запели, зазвякали стаканы. «Седая», поглядывая на Сашку, не пила. Но её трезвость мальчишек не очень смутила. Без лишней суеты белобрысый увалень кинул на траву пиджак, кивнул «Седой» на него. Она взглянула на Сашку. Он подумал: «Не ляжет…» «Седая», и правда, продолжала сидеть на пеньке. Тогда белобрысый подошёл к ней, в руке держа начатую бутылку вина. «Выпей, а то киснешь» - скривив улыбку, он в руку ей ткнул бутылку. «Седая» вначале опустила вниз глаза, но, вдруг закинула голову и приложилась к горлышку. Паренёк стоял, улыбаясь. Но тут случилось то, что мальчишки не ожидали. Сашка подошёл к «Седой», выхватил у неё  бутылку и швырнул её, а потом схватил "Седую" за руку, и дёрнул на себя. Она, поднявшись, поневоле обняла его. На мгновение они прижались друг к другу. Он растерялся, но потом оттолкнул её и выдохнул:
 - Ух, падла! Подстилка подзаборная!
Мальчишки застыли. Тот, кто стоял недалеко, отступил. Но скоро и он, и остальные опомнились и приблизились к парочке, хоть и не решительно, помня, откуда гитарист прибыл, и потому наверняка носит в кармане нож.
 - Вот что, - бесстрашно возвестил Сашка. - Мы  уходим. Возражения будут?
 - Как уходим?  – чей-то голос.
 - Вот так. И мешать я не советую, - Сашка поволок «Седую» в сторону, попутно прихватив гитару, при этом, удивляясь, что дали им уйти.
 Но он чувствовал спиной злые взгляды. « Если бы были пьяней, накинулись бы» - подумал.  Они отошли шагов на триста; он высказался: 
 - Наверно, тащатся следом. Если нападут, они и тебя  не пожалеют.
Она в ответ вложила хрупкую ладошку в его руку, и они побежали в сторону огней города. Наконец показались зажжённые фонари улицы. Сашке, при свете фонаря, бросилась в глаза необыкновенная красота  спутницы: на плечи скатывались волнами русые волосы, тонкие черты лица были прекрасны. Вдруг залаяла собака. Они перешли на шаг, тем более, что Сашка стал задыхаться – результат  курения.
Мальчишки их не преследовали. Беглецы стояли лицом друг к другу, обмениваясь взглядами, как будто они  встретились впервые. Молчали. Сашке показалось, что он может так стоять очень долго: ему было хорошо! Но «Седая» протянула к нему руки, обняла и прижала к себе. Маленькие, твёрдые груди пронзили его жаром;  детская ручка погладила ему плечо.
 - Можно поцеловать? – задохнувшись от волнения, прошептал Сашка.
Она покачала головой и шепнула в ответ:
 - Нет, я стесняюсь. – Сашка уловил насмешку.
 - Дура! – брякнул.
Она хихикнула и, обняв рукой его затылок, впилась губами в его рот. При этом, другая её рука, пока длился их поцелуй, нырнула вниз, в его брюки.
 - Ты что… – освободив рот, дёрнулся Сашка.
Но её ручка была дерзкой и оказалась под резинкой трусов. Пламя поползло к ногам и животу его.   
 - О-о-о, ты  хочешь… - зашептала она.
Отстранившись, она потянула его за собой, на лавочку, на которую клонились ветки малины: лавочка касалась палисадника дома. Они сели, обнявшись. Сашка почувствовал рядом с собой зрелую женщину, которая манит в неизвестность его.
 - Сашенька, - зашептала она, - у меня ни с кем   такого никогда не было, с ума схожу. Зачем только я тебя встретила…
Он посмотрел ей в глаза – они были правдивы, в слезах. Он притянул к груди её голову и заговорил жарко:
 - Давай здесь, вот на этой самой скамейке, дадим клятву: не бросать друг друга до могилы. Я клянусь!
 - Милый Саша, - она зашептала с грустью, опустив глаза. - Ты не знаешь меня,  не знаешь даже имя моё… Давай знакомимся - я Зося.
 - Зосенька, родная…
 - Да погоди, Саша. Я заметила там, что тебе жаль меня. Так и дальше жалей. Тебе всего четырнадцать, а я  седая в пятнадцать. И меня никто не жалел… Только у нас ничего не получится.
Она зарыдала и отстранилась. В эту минуту она Сашке показалась малым ребёнком – беззащитным и обиженным. Но «Седая» вдруг выпрямилась, вытерла слёзы и встала:
 - Пошли ко мне.