Н. С. Гумилёв Учитель

               УЧИТЕЛЬ

                И дурно пахнут мёртвые слова (...)
                Н. Гумилёв

                Поэту

  Пусть будет стих твой гибок , но упруг ,
  Как тополь зеленеющей долины,
  Как грудь земли , куда вонзился плуг,
  Как девушка , не знавшая мужчины .

  Уверенную строгость береги
  Твой стих не должен ни порхать , ни биться .
  Хотя у музы лёгкие шаги ,
  Она богиня , а не танцовщица .

  И перебойных рифм весёлый гам,
  Соблазн уклонов лёгкий и свободный ,
  Оставь , оставь накрашенным шутам ,
  Танцующим на площади народной.

  И выйдя на священные тропы ,
  Певучести пошли свои проклятья ,
  Пойми : она любовница толпы ,
  Как милостыни  , ждёт она объятья .
              Н. Гумилёв

            Посвящение Н. Гумилёву

  О , как дерзаю я , смущённый ,
  Вам посвятить обломки строф ,
  Небрежный труд , но освещённый
  Созвездьем букв a Goumileff .

  С распущенными парусами
  Перевезли в своей ладье
  Вы под чужими небесами
  Великолепного Готье...

  В теплицах же моих не снимут
  С растений иноземный плод :
  Их погубил не русский климат ,
    А неумелый садовод.
              В. Шершеневич

              ***

  Пусть целует и пьёт , кто захочет ,
  Не хочу ни любви , ни вина ,
  Я бессонною светлою ночью
  И певучей строкою полна .

  И встаёт над страницей бумажной
  Пенье лютни и яростный вой ,
  Низкий голос сухой и протяжный ,
  Анапестов магический строй .

  Да , поэмы такой безрассудной
  И печальной не встретилось мне ,
  Лебедёнок уродливо чудный ,
  Народившийся в волчьей стране.

  И мне видится берег разрытый ,
  Низкий берег холодной земли,
  Где тебя с головой непокрытой
  Торопливо на казнь повели .

  Чтоб и в смерти , надменный и гордый ,
  Увидал перед тем , как упасть ,
  Злой оскал окровавленной морды
  И звериную жадную пасть.
                Е. Полонская . 1921- 1922

          ***

  Он хоть и поощрял эстетов ,
  Был не только слова ювелир,
  И , быть может , для моей попытки
  Наш и весь чужой осмыслить мир
  Похвалу нашёл себе бы . Вместо читки
  Строк друг другу , с духом говорит
  Человечек , хоть и не спирит :
  "Я хотел сказать тебе , что мало
  Знали мы тебя ... Кто виноват ?
  Влаги ли (по Блоку ) не хватало ?
  Был ты и в поэзии солдат ,
  И , любя , как строевую службу ,
  Ремесло - подтягивал , журил ,
  А свою пленительную дружбу
  Словно подчинённому дарил.
  Но в тебе жила Большая вера ,
  И невероятного размера
  План завоевательный таил
  Ты в мечтах, нет - нет и прорывалось
  Это . Если не хватило сил
  На осуществление , осталось
  Всё же что - то , как у Делакруа ,
  В романтическом великолепье
  Книг твоих : "La poesie est moi !"
  Правилами Цеха , лёгкой цепью
  Явно тяготились мастера -
  Подмастерья , но сказать пора ,
  Что порыв твой понят ... Я ответа
  Ждал , и прозвучало : "Николай ,
  Гигиена духа для поэта
  Вся в любви . Ты счастливец ,  знай
  Больше многих , но такое чудо
  Выпало тебе не потому ,
  Что хорош ты сам (таким не худо
  И суму изведать и тюрьму) ,
  Чудо в той , чью ручку я целую ..."
  И уходит , как на Моховую.
                Н. Оцуп

            Н. С. Гумилёву

  Серый глаз струит холодный пламень ,
  Узкий шрам белеет вдоль щеки ...
  Наш учитель ! Вот ты снова с нами !
  Отзовись , коснись моей руки !
                Д. Кленовский

  Как валежник , сухие годы
  Под ногою хрустят мертво ,
  Волчьей ягодою невзгоды
  Обвивают истлевший ствол.

  И сквозь голые сучья небо ,
  Словно треснувшая слюда.
  Всё чужое : краюха хлеба ,
  Сеновал , скамья и вода .

  Дай мне руку ! Как никогда ты ,
  Мне учитель нужен сейчас ,
  В час бессмысленнейшей расплаты,
  В обнажённый , как череп час.
                Д . Кленовский .1945

  Ликование вечной блаженной весны ,
  Упоительные соловьиные трели
  И магический блеск средиземной луны
  Головокружительно мне надоели.

  Даже больше того . И совсем я не здесь,
  Не на юге , а в царской столице .
  Там остался я жить . Настоящий Я - весь.
  Эмигрантская боль мне всего только снится,

  И Берлин , и Париж , и постылая Ницца.
  Зимний день . Петербург с Гумилёвым вдвоём
  Вдоль замёрзшей Невы , как по берегу Леты,
  Мы спокойно , классически просто идём,
  Как попарно когда - то  ходили поэты.
            Г . Иванов

  Когда приезжаю в седой Севастополь,
  Седой от маслин , от ветров и камней ,
  Я плачу , завидя плавучий акрополь
  На внутреннем рейде среди батарей.

  Я знаю , что здесь по стопам Гумилёва
  Морскою походкой пойдёт мой катрен , -
  Но что же мне делать , коль снова и снова
  Я слышу серебряный голос сирен ?
          Г Шенгели

            Страховский Л. И. Сборник Дом жизни , 1953 ,Торонто
                Памяти
              Безукоризненного поэта,
              Совершенного кудесника русского слова,
              Дорогого и уважаемого
              Друга и учителя
              Николая Гумилёва
              С чувством глубочайшего смирения
              Посвящаю я эти стихи.
                Л. С.
                Из воспоминаний Е. Полонской

  Летом 1920 года в Петрограде был создан Союз поэтов .Более 100 молодых
авторов, желающих вступить в него ,представили тетрадки своих стихов. Приёмная
комиссия в составе А. Блока ,М. Лозинского , М. Кузмина и Н. Гумилёва выносила
решение - принять или не принять.
                Гумилёв был моим настоящим учителем
                и наставником .Он занимался со мной
                каждый день , давая книги поэтов ,
                до тех пор
                знакомых мне только по имени, и требовал
                критики прочитанного.
                И. Одоевцева

                Стройный , с фигурой тренированного
                военного ,с  неповторимой посадкой
                головы,узкой и вытянутой , как головы
                ацтеков , он стоял перед нами прямо ,
                твёрдо излагая правила поэтического
                катехизиса.
                Е. Полонская
          ***

  Нет , я не буду знаменита ,
  Меня не увенчает слава ,
  Я  - как на сан архимандрита -
  На это не имею права.
 
  Ни Гумилёв , ни злая пресса
  Не назовут меня талантом .
  Я маленькая поэтесса
  С огромным бантом.
      И. Одоевцева

        ***
                Н. Гумилёву

  Вьётся вихрем вдохновенье
  По груди моей и по рукам ,
  По лицу , по волосам ,
  По цветущим рифмами словам .
  Я исчезла . Я стихотворенье,
  Посвящённое Вам.
        И. Одоевцева

              Из воспоминаниий И . Одоевцевой

    Он (Гумилёв) берёт из моих рук сирень и кладёт её передо мноё на стол .
        - Представьте себе , что вы ещё никогда не видели сирени , не знаете
  её запаха ,даже не трогали её ,- что вы скажите о ней неизбитыми ,
  нешаблонными словами ?
        - И я как могу стараюсь описать сирень ,её влажную хрупкость и
  благоухание и двенадцатилепестковую звёздочку , приносящую счастье .
    Он внимательно выслушивает меня .
      -  Совсем неплохо . А теперь стихами то же самое  (...) , ямбом .
  Не более трёх строф ...
    Я зажмуриваюсь от напряжения и почти сразу говорю :

  Прозрачный , светлый день ,
  Каких весной немало ,
  И на столе сирень
  И от сирени тень .
  Но хочет Гумилёв ,
  Чтобы без лишних слов
  Я б ямбом написала
  Об этой вот сирени
  Не более трёх строф
  Стихотворенье.

    Брови Гумилёва удивлённо поднимаются . В его раскосом взгляде - один - на
меня, другой - в сторону , на сирень - вспыхивают искры.
   
    - Хорошо . Даже очень . Вы действительно делаете мне честь , как ученица.

                Из воспоминаний Е. Полонской-

    Он давал нам упражнения на различные сихотворные размеры , правил вместе с
нами стихи ,уже прошедшие через его собственный редакторский карандаш, и
показывал , как стихотворение вдруг начинает сиять от прикосновения умелой
руки мастера. У него я научилась придавать форму лирическому импульсу.