Бессердечный мой, соболезную

Воздушная - ты,
непослушная, моя душа.
Своевольная. Восприимчивая. Ранимая.
Моя ловкая пишущая в ночи -  правша,
Так земную меня, беззащитную изводимая.

Я укутаюсь, несуразно,
в вязаный шарф.
От назойливых взглядов,
встреч, знакомых укроюсь -
От расспросов, пересудов, непредвиденных их расправ.
Преспокойно пройдусь рассуждая сама с собою.

Неподвижен городской
в мерцании лунном пруд.
Только вспышки огней суматошливой эстакады.
В небе - созвездие Персея. Октябрь.
И, звёзды - светилы  пьют -
Крадущуюся блуждающую темень прохлады.

Замер невозмутимо истрепавшийся
ветрогон - листобой.
Фонари - истуканы бессонные уставились на асфальт.
Светофоры подмигивают друг другу в разнобой.
- Прячься.
Грейся в осеннем пальто, душа, в этот час расплат.

Уединенно, глубокомысленно я погружаюсь...
Умудряясь безсмысленное, прошлое перелестнуть.
Сокрушаюсь? Отнюдь. Одиночеством теперь наслаждаюсь,
Понимая, мне себя, к тебе, прежней уже не вернуть.

Не тревожь. Не грусти. Не зови.
Исхищрялся ты очень старательно,
Чтобы я умерла - для тебя,
Подбирая мне место среди могил.
Бессердечный мой, соболезную, что наивного ангела,
Утешителя нет.
Он умер со мной, без крыл.