Джеймсу Фицджеймсу

Что же, мой мальчик, тебе не сиделось в покое?
Что же по свету гнало?
Что не давало тебе примириться с собою?
Что так давило на грудь тяжело?

Жажда ли славы иль просто желанье пробиться,
Духом окрепнув в пути?
В жизни любою ценою чего-то добиться,
Через рожденья позор прорасти?

Сколько талантов в отсутствие жажды покоя!
Сколько же планов, идей!
Ты никогда и нигде не сливался с толпою -
Яркий любимец весёлых друзей.

Что занесло тебя в мёрзлую эту пустыню,
В льдистый пугающий ад?
Знаю я, мальчик мой, сердце твоё не остынет,
Но ты не сможешь вернуться назад.

Не суждено вам живыми обратно вернуться.
Только в преддверье конца
Все твои планы, идеи и сны обернутся
Съеденным с голоду мясом с лица.

Всю красоту твою, всё обаянье и прелесть
Кто-то поглотит, дрожа.
Ну, а на память потомкам останется челюсть -
Кость от лица со следами ножа.

Помнят тебя. И твой жизненный путь не напрасен.
Время так быстро летит…
Ты до сих пор так любим! Ты велик и прекрасен,
И по тебе моё сердце скорбит.

Ты расплескался в осколках полярного лета,
Путь осияв кораблю.
А возвращаться – конечно, плохая примета…
Я тебя сильно и нежно люблю.