Звездный бунт

Буравя потолок отеком Квинке,
Почетно раненый, лежу и не пойму:
Я воевал за чистые ботинки
Или за справедливую страну?

Я не хотел. Такое было время.
Когда волна, ты или на волне,
Или под ней, или в могучей пене.
Волна глуха. Она не для людей.

Она рождалась из Большого Взрыва,
Когда однажды, яркая, одна
Звезда решила, что не угодила
Ей полнота и сила, что дана.

Такой величины невыносимой
Был свет ее, самой себе не рад,
Что в мире, столь хорошем и красивом,
Произошел великий звездопад.

Падение мерцало, холодело,
Дерн вечности взрыхлила борона.
И где-то там, на глубине материй,
Произошла та самая волна.

Шатая, нарушая, дебелея,
Она однажды, дважды доросла
До самого, казалось бы… но, тлея
Углем залитым, пОд землю ушла.

И вот, опять, последняя, быть может,
Завздыбилась, надеясь унести
Под острие парнокопытных ножек
Вал душ, которых не спасти…

Мой командир, когда мы наступали,
Перекрестил себя и подорвал.
А я дышу. И больше не буравлю,
За что же все-таки я воевал.

****

Необходимый комментарий:

Стихотворение навеяно историями сестры милосердия, которая помогает ухаживать за ранеными бойцами в госпитале.
Историями о людях, судьбах, семьях, о самих сестрах…
Много вещей откровенных и тонких.
Про невероятную стойкость и про раздавленные характеры, про ожидания, надежды и разочарования.
Про одного, например, праведного отца, который у лежачего сына устроил в углу палаты иконостас, ночует, молится, всем окружающим помогает, читает тихонько акафисты, кладет поклоны. И палата с ним оживает. В ней светло.

Однажды мы собирали вещи для бойцов, которые выписываются из больницы. Так получается, что некоторый отрезок времени после выписки бойцам нужны простые вещи, одежда. Как расходный материал.

Складывал старые ботинки в коробку, и тут родилось чувство. Острый земной вопрос, на который потребовался глубинный вселенский ответ.