Капля о Земле

               
Земля нашла для плоти облегченье,
И, что теперь!?
Осталось старость ждать,
А после погибать или завянуть,
Крутясь вращаться, уподобляясь Солнцу,
Распасться снова на пылинок миллиард,
Сознаньем кануть в никуда
Расклад не худший, взорвавшись грянуть лучше,
Так бабахнуть! чтоб вместилищ уши,
Слышали Тебя.
Ну и что? Не первая и не последняя Она, моя Земля,
Сколько тел небесных, Звёзд породы разной
В своих обличиях прелестных, могучих, статных
Жило и погибало так?
Кто завял, а кто столкнулся с несчастными телами, сорвавшихся с орбит!
А умирая, был он благодарен Тьме за то, что жил?
Кто метеорами избит, кто не выдержал паденья родственного Солнца,
Кто смерть Луны своей не вынес,
За ней свалившись под откосом,
Кто сдвинут был,
Миллиарды лет висеть во Тьме глубокой,
Не прогуляться не сойти,
Небесных тел неведомы досуги
И не уйти живыми им от круговой поруки.
Такой расклад выпал на долю моей Богини,
Моей прекраснейшей Земли.
Магнитного поля Её линий
Приучившись сопротивляться Солнцу,
И даже боле лучей смертельных свет во благо поедать,
Победа эта остудила Её тревожный пыл
И под остыла Она в своей температуре.
Не изливаясь больше огненною кровью, покрывшись твёрдою мозолью,
Где пар на мозоль Её опал, обращённый моей любезнейшей Водою.
О я скажу Вам, считайте с ума с шедшим,
Меня привыкли здесь таким считать,
Ну мне плевать на это если честно,
Ведь мне ещё на них с высокой колокольни срать,
Не им меня тут за поэмы осуждать,
Не им вникать в мои философские трактаты,
Да и сам во всём я виноват,
Хранят Планеты все внутри себя волшебных пылинок клады,
Что мчаться в их огненной крови,
Что прилипают на гранитные суставы,
И оседают на известняковые слои,
Пылинки эти порождают ядерное сердце,
Механично-металического ядра,
Что двигает их тело, экскалаторные плиты,
Не жжёт пылинки ядерна жара,
Пылинки эти кровью огненной избиты,
Но за то их не возьмёт хандра,
Стать самим волшебным им хандрою,
Стать им крыльями, лекарством, жизнью стать,
Стать им топливом, мотивом, плотью,
В руки взять им милым даже саму смерть,
Им себе такое тут позволить,
Что смерть в руках их станет инструмент.
Конвейером трезвонят плиты,
И сколько стуков есть у ядерного сердца?
Мантия как кровь, аль жидкость гусеницы нежной,
Всему есть время, всему есть место.
Кора Земная коричневая кожа,
И вообще напоминаешь Ты мне органическую клетку.
Дивна Земля планетарным организмом,
И знаю не обделена Она душою,
Что часть Её Земного механизма.
Эх пещерные сосуды! Вулканы, гейзеры напоминают поры,
Крови огненной множественные пуды,
Выталкиваемые стуком ядерного сердца,
Одновременно и великого магнита,
Который излучает те самые волны,
Земля магнитом в магнит Солнца врыта.
Закрепилась Земля во Тьме на долго,
Наловчилась в своих магнитных стойках,
Остыла после пламенной победы,
Во славу нам не остановившись и на этом.