Паперть

С другой ложившись
  ночью на постель,
я вспоминал голубоватый
шёлк тех юных
  глаз,
подскакивал, бродил.
И лишь одно душой
  не мог понять, как
со второй я первой не забыл.

Полночный мрак меня
  не вдохновлял, скорее
чувства вызвали презренье
к своим
  глазам и, право,
милый друг, я в зеркале
скандалю с отраженьем.

Какой разлад, любовь,
  с самим
собой. Все спят –
я нет, мне хочется
  проснуться
в том мире,
где мой ангел не распят
и я хожу как призрак по квартире.

Столь поздний час
  на улице и лампой горит луна,
а в воздухе стоит
смердящий вкус
  духовного разврата.
Как будто бы сестру, 
отца иль брата, я ложью
  безвозвратной погубил...
Хотя, наверняка, и это – правда.

Земная страсть –
  гимн глупому страданью:
я проиграл ей бой,
  но не войну. Присяду,
покурю и отдохну, поспав
лишь час на стареньком диване.

Небесный взгляд
не даст
  спровадить ночь
как следует,
мой друг, обычным людям.
  Ведь только грань
обыденности
тоньше,
чем связь двух лиц,
  расставшихся
в тот миг, когда
  они
ещё горят, но после
  не выстоят под руку
никогда
на паперти Господнего суда.