Романтик-натурал Ч-7
(Часть седьмая)
IX. Последний полет.
Как же хорошо. Легко и свободно. Мне давно уже нужно было обзавестись парочкой таких штуковин.
Теперь это облегчит мою жизнь. Теперь я точно знаю, чего мне так недоставало.
Не сразу приспособившись к полету, он сделал несколько неудачных попыток - но каждый раз больно падая вниз, он находил в себе силы пробовать снова и снова, до тех пор, пока не почувствовал себя свободным.
Он летел, словно птица. И как птица, он прекрасно справлялся с навигацией - его ориентиры были на той же непревзойденной высоте, как и он сам.
Превосходный полет. Чудесный день. Лучший из моментов, чтобы вернуться обратно, и начать все с чистого листа - так думал он, и возможно, был прав., - но только лишь наполовину.
Как на половину он был птицей, наполовину - человеком, и самая крошечная часть его - зарождала уже нечто в нем новое, непривычное для него, и видимо поэтому - он еще не до конца осознавал того, что на самом деле с ним происходит.
А впереди лежал город, чистый и светлый - из стекла и железа, из камня и бетона - все тот же прежний мир, от которого он так устал, но к которому постоянно, и неусыпно стремился.
А вот и ее окно, сейчас он влетит на своих свежих крыльях, и она будет рада ему, как никто и никогда. Они обнимут друг друга, и даже, возможно, займутся любовью. Она будет счастлива, и он будет счастлив. И больше им ничего не нужно, кроме счастья и близости друг с другом - взаимного и искреннего участия друг в друге.
С легкостью бабочки он вспорхнул к ее окну, приземлился на подоконник, и было уже постучал в оконное стекло, как что-то нечаянно его остановило.
Поднятая рука - дрогнула и замерла, взгляд застыл в недоумении, и рот, словно клюв обездоленной, болезненно-страдающей птицы раскрылся - безвольно опустившейся нижней челюстью.
Он узнал их обоих. Хоть руки их и были крепко сцеплены в объятиях, хоть их лиц и не возможно было разобрать со всей четкостью, из-за чрезмерно близкого, для дружеских лобызаний, расстояния... Но он точно знал кто эти двое.
И если его рука в какой-то момент дрогнула, под влиянием минутной слабости, то теперь - его решимость не позволит ему остановиться ни на секунду, и не перед чем.
Он оставил подоконник, чтобы разогнаться, как можно сильнее, и разлетевшись - снести любую преграду на своем пути.
Всем телом он врезался в стекло, но оно казалось неподступным, словно непреодолимый барьер - между ним, и его украденным счастьем.
Он брал дистанцию, и вновь врезался в стену из песка, обожженного в печи - обожженного так же старательно, как и тело его недавнего знакомого - верзилы; того самого песка, который, не так давно, впитал в себя всю кровь и ярость его насытивших.
Он понимал, что это бессмысленно, что его личные проступки привели его к бессилию, и невозможности... Хотя в нем самом и было достаточно сил и решимости...
Окровавленный, и потерявший всякую надежду - он сложил свои крылья, и обреченно ринулся вниз. Этаж за этажом сменяли друг друга, а он камнем мчался в преисподнюю - по собственной вине, по своему собственному желанию.
X. Пробуждение.
Резкий и протяжный звук клаксона привел его в чувства.
Когда он отключился, и как он вновь оказался в автомобиле - на трассе, до отказа заполненной машинами?..
Он огляделся вокруг - в авто никого не было, кроме него.
Он знал, что лежало в бардачке, под грудой ненужных бумаг. Он все еще отчетливо помнил, чье окровавленное мертвое тело, тяжелым камнем, покоясь в багажнике его авто, давило ему на грудь.
Взглянув через лобовое стекло - он увидел снаружи женщину, которая до этого кричала от ужаса, в панике выскочив из машины...
Но, видимо, сил на то, чтобы бежать, убраться от него, как можно дальше - у нее не хватило; или по какой еще причине она все еще оставалась здесь.
Опустившись на землю, она сидела поджав к себе колени, - беззвучно рыдала, ритмично раскачиваясь всем корпусом из стороны в сторону, словно сумасшедший маятник, который отсчитывает ее с ним последние секунды.
Он протянул руку чуть ниже колеса рулевого управления, и на этот раз его рука не прорезала бессмысленно воздух - ключи были на своем прежнем месте. Он повернул ключ в замке зажигания, отпустил тормоз и резко опустив свою правую ногу вперед, до отказа выжал педаль газа.
Треск костяшек его пальцев, смертельной хваткой вцепившихся в колесо управления, привел его в чувства - вернул из охватившего, на какое-то время, затмения.
Глаза, крепко зажмуренные, разболелись от сильного на них давления, но он не мог их открыть - он не смел взглянуть суровой действительности в лицо.
Не мог смириться со своей слабостью - все то, что творилось в его голове, сейчас, в его воспаленном сознании, - в одно мгновение могло оказаться неправдой, - его собственным глупым вымыслом...
И тогда он сам не переживет, всего того, что с ним случилось, - а ведь могло случиться все совершенно иначе.
Но будь, что будет, решил он, и его взгляд упал на свои собственные руки - они дрожали от напряжения, он поднял взгляд - огляделся, с трудом освободил хватку, чтобы заглушить двигатель, - отворил дверь и вышел из автомобиля.
Ему не хотелось дышать этим воздухом, не хотелось смотреть по сторонам, и видеть ее - бессильно опустившуюся на колени, в окружении других людей...
Он шел прямо - уже ни о чем не задумываясь. Шел прямо - не загадывая и не размышляя.
Он просто передвигал свои ноги, с трудом преодолевая каждый шаг.
Но с каждым шагом, когда подходил все ближе к барьеру отбойника, ощущал постепенный прилив легкости в своем теле, он ощущал, что тепло, горячими потоками, расходится по всему его телу - от кончиков волос, до ногтей на каждом пальце.
Он подошел вплотную к металлическому горизонтальному ограждению, которое тянулось бесконечно, - в обе от него стороны, - преграждая ему дальнейший путь...
Но разве теперь, после всего, что с ним случилось - это могло стать препятствием, хоть сколько-нибудь значащим барьером?!.
В его дальнейшей, новой жизни...
Читать начало "Романтик-натурал": http://stihi.ru/2024/09/27/479
Свидетельство о публикации №124100107599