Суд Пилата

“Я ничего достойного смерти не нашел в Нем; итак, наказав Его,
 отпущу. Но они продолжали с великим криком требовать, чтобы
Он был распят. И Пилат решил быть по прошению их”, –
Библия, Еванг. от Луки, 23:22, 23, 24.
               

Человек, вошедший в историю,
Его имя у всех на устах,
Прокуратор Пилат, в претории
Иудейской судивший Христа.

Беспощадный и самодовольный,
С жестким, властным, надменным лицом,
Выносил приговоры виновным,
Не задумываясь, что потом.

Так размеренно жизнь протекала,
Так и дальше все шло, если б  вдруг
В месяц пыльных буранов нисана
Не возник бы за кругом круг.

Нега ленная сонно морила,
Не давая напрячься уму,
Но шестое чутье говорило,
Расслабляться сейчас ни к чему.

И оно ему непонятно
Намекало – особенный Тот,
Кто так робко и виновато
Свою участь посмертную ждет.

Против собственной воли - симпатия
И сочувствие бедной судьбе,
И откуда душа Прокуратора
Обнаружила чувства в себе?

И себе удивляясь невольно,
И как будто чужим языком,
Он кричал толпе: “Он не виновен!” –
И стучало в мозгу молотком.

И победу уже предвкушая,
Он решил идти до конца.
Но, высокий полет обрывая,
Не смог вырваться из кольца.

Как был близок прорыв в Божье Царство,
В этот высший, последний, круг…
           Не возвысить ли эту толпу?!
Разрывая наследие рабства,
Столь привычный в жизни недуг,

Он взметнулся бы ввысь, мечтая
Иисусу понятым стать.
Но среда такая родная,
Что не в силах был с нею порвать.

И прозренье глаза разлепило:
Он же винтик машины услуг.
Испугавшийся явно противник
Заманил его в новый круг.

Этот круг самый малый сплетенья
Сообщающихся колец.
Круг предельного откровенья
Сатанинских, низких сердец,

Оказался ему очень тесным,
Страшным даже Пилата уму.
Уготовили здесь ему место
И тянули сетями ко дну.

Заставляли Пилата руками
Подписать приговор “царю”.
Да, давно его так не смущали!
            Разогнать я толпу велю!

Надо рвать круг кривого искуса,
За которым терял бы он все:
Кольцо Истины высшей Иисуса
И свое житие-бытие.

Возвращаться в родную стихию,
Круг обычных тисков и оков.
На ладони мир – вытяни выю,
Как привык делать  с первых шагов.

Середина – удобное место,
А иначе гибель ему.
“Цена крови” за это судейство –
          Да распять бы саму толпу!
                …….
И покой поглотился решеньем.
Сделок с совестью не простить!
Нет отныне душе прощенья,
Вечным эхом  “распни” в ней гудит.

Середина кругов, не более.
Он не смог себя превзойти
И не мог впереди истории,
Впереди сознанья идти.

Око Господа руководило
Этой схваткой горячих сердец
И заранее определило
Ход истории, трех колец,

Изогнутых спиралью по кругу,
Что явились загадкой ему,
Прокуратору Иудейскому,
В ту, фатальную, мира весну.
                …
Как всегда, все идет по спирали:
Ввысь раскручивая себя,
Мы опять остаемся вначале,
В тупике своего бытия.