Непроглядная дикость
средь преддождевой духоты и песка.
К себе испытал только божью немилость.
Не раз прислонял дуло в ямке виска.
Среди старостроек и новых строений,
и свалочной вони, и мусорных куч
имею разлаженный ход настроенья,
какое, как скопище вспененных туч.
Крапивные речи жгут белые уши.
Шумы мотоциклов врезаются в грудь.
Толпа обитателей гибельной суши
похожа на бисер и рвотную муть.
Я в ней неуместен, как камень в ботинке.
И словоохотливость ей не нужна.
Со щедростью чувств относился к картинке.
Теперь же скудею, став сталью ножа.
Исхлёстан дождём и сырыми ветрами.
Размочен прохладной помойной водой.
Изруган почти и совсем дураками.
Срастаюсь как червь с чужеродной средой.
Исчёркан запретами и матершиной.
Бывалый мой разум почти обмелел.
Исчерпан, хожу с безобразною миной.
Пока что дышу между рыщущих тел.
Впитав город и предсентябрьский холод,
вплетаюсь в плешивый, лысеющий лес.
Пускай, что ещё многосилен и молод,
с верёвкою мыльной на ясень залез...
Свидетельство о публикации №124100106902