Явление

Десница денницы коснулась глаз –
Зажёгся новой надеждой вчерашний закат.
В развалинах было двенадцать нас –
Измученных жаждой солдат.
Вода была близко – рукой подать,
Плескалась в чистом колодце шагах в тридцати.
Но пули от силы могли считать
Лишь до двадцати пяти.
Врагам было столько же до него,
Хотелось пить им больше иль меньше, как знать,
Но тридцать шагов не прошёл никто –
Мы тоже умеем стрелять.

Вокруг колодца лежали те, кому всё равно.
К ним за минуту до смерти пришло это чувство.
Но нам пока хотелось больше жить, чем пить,
И мы сосали фляги, в которых было пусто давно.

Не знаю – мираж то был иль во сне:
Мои засохшие губы искали глотка,
Вдруг Женщина светлая явилась мне,
В руках что-то вроде платка.
Смотрел ошалело я на друзей,
Не в счёт которые бредят в кровавых бинтах,
Но те, кто в сознании были, и те
Не видели Лика в лучах.
Возможно, в руках у Неё был флаг,
Она сказала в мозги мне: «Иди – не убьют!»
Я взял пару вёдер, двенадцать фляг,
Ответил Ей тихо: «Иду».

Никто меня не держал, решив, что мне всё равно:
Нам оставалось до смерти не более суток.
Но мне пока хотелось больше жить, чем пить,
И таким твёрдым здравым уж не был мой рассудок давно.

Я вышел, пригнувшись, и шквал огня
Голодным зверем рванулся ко мне от врагов.
Но Женщина, словно тканью, меня
Накрыла светом, взяв под покров.
Я видел, как пули сплетали вязь,
Брони незримой боясь, облетая, кружа...
Ликуя, я шёл, плача и смеясь,
Уже спину прямо держа.
По воздуху Женщина шла надо мной,
И свет Её отразился в хрустальной воде.
Я сделал глоток, сковав тишиной
Измученных жаждой людей.

Налив во всё под завязку, как по тонкому льду:
Чтоб не пролить даже капли воды животворной –
Я шёл к своим, а им хотелось пить и жить!
Они смотрели жадно, как по дороге торной иду!

Отдав им воду, пред Женщиной,
   нас к жизни вернувшей,
      я упал на колени и бил Ей поклоны.
         Она растаяла, я вспомнил в тот же миг,
            где Её видел раньше:
               у мамы на иконе в шкафу.

И вот из вражьих развалин показался солдат,
Он сделал шаг, понимая – вернётся едва ли.
Мы знали, что такое – хотеть жить и пить!
И мы смотрели, как он идёт, и не стреляли в него...

Возможно, просто устали стрелять.
А я подумал: быть может, ему явилась светлая Frau...