Беверли Э Коурт - Компания птиц и зайцев

Компания птиц и зайцев

i.

Вернувшись с долгой дневной прогулки,

Вдали от человеческого мира и разговоров.

Моя истерзанная войной мысль

Перевернулась в моей ладони, как теплый найденный камень.

Это был мой день среди жизней и голосов тех, с кем я в родстве

- Морскими птицами, пчелами, зайцами, мотыльками и бабочками.

Часы медленной ходьбы, бок о бок с миром,

На расстоянии вытянутой руки с ним.

Каждый день одна пара птиц, танцующих в небе, сопровождала меня,

Останавливалась, когда я делала паузу,

Присаживалась, сложив крылья, на ближайшем камне,

Пока я сидела в медитации и пела,

Они поднимали пернатые руки и смотрели прямо на меня,

Кажется, дышали вместе со мной,

Разделяя ту же соль, тот же свет, и тот же океан.

В сумерках они провожали меня в целости и сохранности домой,

Сопровождали взглядом изгиб скалы и стояли у моей двери,

А я заваривала чай и тосковала по пернатым рукам,

Мху и цветочным подушкам,

Ручью, который целый день был моей текущей песней без слов.

ii.

Весь день, пребывала в цветущей, меховой и пернатой молитве,

с зайцами, которые, когда я пою,

поворачиваются в мою сторону и бегут по тропинке ко мне.

Я та, кто замирает от удивления,

Целый день в почтении к лишайникам,

Желтым трилистникам, крыльям и морю пребывает,

Наблюдает за пчелами, кружащими над цветущим вереском,

Когда все живое так близко, находится в контакте и обмене,

В общем пространстве дня, который соткан из свободы

И наполнен дыханием жизни.

iii.

Каждая клеточка — лепесток далекой звезды,

Каждый вздох — тропический ветер, доносящийся домой,

Каждое крошечное движение вызывает отклик

В далеких сердцах и костях.

Мы моргаем, и листья дрожат,

Наше тело испытывает жажду и голод,

И жужжит пчелами,

И каждый шаг, который мы делаем на своем пути,

Освобождает любви пленных птиц,

Танцующих бриз.




Beverley A'Court


The Company of Birds & Hares

i.

Returning from the day’s long walk,

away from the human world of talk

and war-torn thought,

turning over in my palm like a warm found stone,

my day among the lives and voices of my other kin;

sea-birds, bees, hares, moths and butterflies.

Slow-walking hours, side-by-side, low-gliding

arm’s length away, fulmars, touchable,

lover-like, dark eye-gazing.

“They’ll dive-bomb, go for you,

drive you out and off their cliff”

“Aggressive birds.”

Under the scooped arcs of skuas, great and arctic,

peat-dark wing-tips snow-flecked, loosened

chunks of moor,

slow to get airborne but once

high, dark angels spiralling in currents, playing eagle.

 

Each day one pair, sky-dancing, accompany me

pausing when I pause, perching, wings folded on a nearby rock

while I sit in meditation and when I sing, raise feathered arms

and stare straight at me, seem to breathe with me

same salt, same light, same ocean.

 

Dusk, turning the cliff’s last curve, there

they were, falling into place outside my door, seeing me safely home.

“They watch us, closely, enemies, they want to see us off and gone...”

I make tea and mutely long for feathered arms, moss and flower pillows,

and the stream that was a path, all warm and brown and flowing

wordless song.

ii.

All day, for days, in flowered, furred and feathered prayer,

with hares, who, when I chant, turn and run back along the path towards me,

so unexpectedly, so suddenly


All day in reverence for lichens, yellow trefoils, wings and sea,

for alpine gardens, dust of flies,

and bees clung-on to wind-sprung heather bells.

All day with every living thing so close in touch and taste and sharing

space and breath and moisture,

glorious in our woven freedoms.

iii.

Each cell is petal to a distant star,

each breath a tropic wind, blown home,

Each tiny move sends tremors far

to distant hearts and bone.

We blink and spring a shiver in the leaves,

our hunger engine hums the buzz of bees,

and every step we walk dislodges, frees

the captive birds of love,

to dance the breeze.


Перевод Александра Копытина 2