Подборка на турнир поэтов

Пальто

Это я виновата, что кончилось лето, простите.
Еще только вчера от палящего солнца в зените
Я пыталась укрыться за стеклами темных очков,
И ненастная осень казалась мне так далеко,
Как от Владивостока, наверно, находится Питер,

Как от юности дерзкой, прыщавой находится старость…
По московским, исполненным томной жарой, тротуарам,
Я гуляла, мечтая еще об одном эскимо,
Когда краешком глаза узрела в витрине пальто
Неземной красоты и, о чудо, практически даром.

И, с желаньем его непременно примерить не споря,
Я зашла в магазин, и забыла про литерный поезд,
Что меня должен был увезти в славный город Петра
Через пару часов, но в итоге успела (ура!)
До того, когда поезду дали команду «по коням».

И пальто, разместившись вольготно на полке вагона,
Побывав  мимолетно в Твери, а потом в Бологое,
Вскоре об руку вышло со мной на Московский вокзал.
Было душно, и где-то вдали собиралась гроза,
Ускоряя идущих на выход людей на перроне.

А на утро с ветрами, деревья валившими оземь,
В подоконник стучалась дождями незваная осень,
И чуть я возопила, взирая на небо : «За что?!»,
Как узрела в прихожей висящее гордо пальто,
И связала покупку и лето, почившее в Бозе,

Воедино, и тут же раскаялась - Батюшки светы,
Как же так!? И назавтра уже покупаю билеты,
Чтобы рейсом ближайшим вернуться обратно в Москву.
Первым делом с вокзала пальто в магазин отнесу-
Мол, примите без денег. Но только верните мне лето.
 
 
Юла

Ну, деточка, смотри… Все просто- мы берём иглу,
И протыкаем фантик… Вуаля! Готово!
Теперь ещё одну - вот так… Повесь… Я не могу
Никак- я старая, а ты, дружочек, новый.

В фольгу орешек завернем. Ага. Опять игла,
Покрепче узелок, и рядышком с конфетой
На ёлку примостим… Да, это старая юла.
Откуда? Ох, я помню, это было где-то

Ещё перед войной… В последний мирный год отец
Принёс домой коробку ёлочных игрушек,
Средь них была юла…  Так вот… А кот, такой подлец,
Залез на дерево неловко, и обрушил

Красавицу… Тогда разбилось все, кроме юлы…
А новых не купить- в то время непростое
Достать такие можно было лишь из-под полы.
Но, к счастью, ты не знаешь, что это такое.

Ох, как я плакала над грудой битого стекла…
Потом с бабулей, как сейчас с тобой, конфеты
На ёлку вешали, а через год я их нашла…
Я помню этот день… Сидели мы без света,

И ждали маму, что ушла на прорубь за водой
С утра (уж вечер, а ее все нет), и плакать
Сил не было совсем. Вдруг дверь открылась… Боже мой!
В заснеженном пальто, с большой еловой лапой

В руках, она вошла, и привалилась к косяку
(Откуда раздобыла, я уже не помню,
Хоть говорила…) Мы тогда напились кипятку
С хвоей, и вдруг решили- будет праздник в доме

Наперекор всему! Нет елки- что же, не беда-
Нарядим нынче эту ветку… От игрушек
Коробку я нашла, открыла… Господи! Еда!
Как мы могли забыть про связку пресных сушек,

Что в том году на ёлку вместо вдрызг разбитых бус
Мы вешали, и про конфеты… Что ты, милый,
Испортились? Конечно, нет! Я помню этот вкус-
Вкус жизни… Сушки мы от плесени отмыли,

И пировали…  А вот эта самая юла
Висела в одиночестве на ветке… Слушай,
Бабуля, ты вчера мне шоколадку принесла…
Давай повесим тоже… Так… На всякий случай…
 
Я тут

Он летел, как когда- то в детстве,
Над горбами утлых домов,
Над платками полей окрестных,
Над  застеленным мхами лесом-
Раем истовых грибников,

Над рекой и  древним погостом,
Где полно знакомых крестов,
Что могли бы задать вопросы -
Как, однажды проснувшись взрослым,
Он уехал и был таков..?

А внизу догорало лето,
Розовел к холодам закат,
За приземистым домом деда
Еще жил и тянулся к небу
Преисполненный яблок  сад,

И светились на кухне окна…
Странно- дом- то пустой, кажись…
Не успев присмотреться, кто там,
Он покрылся холодным потом,
Слыша дедовский крик «Проснись!»,

И очнулся уже на встречной.
Еще пару секунд, и он
Мог бы запросто въехать в вечность,
Разогнав по дороге млечной
Свой груженый зерном фургон…

Через год,  взяв отпуск на осень,
Он проделал длинный маршрут,
Чтоб найти его крест меж сосен
И сказать, поклонившись оземь,
«Дед, прости дурака, я тут…»
 
Сережа, ты.?
 
«Сережа, ты.?» Ответив -«Нет, не я,
Он прочь пошел, бутылками звеня,
По Лиговскому в сторону вокзала.
И, волоча клеенчатый баул,
Прихрамывал и думал-ну и ну,
Со школы столько лет, а ведь узнала.

Она его догнала, и в руке
Держа набитый доверху пакет,
Сказала просто - «На. Поешь, Сережа»,
И тихо прошептала: «Мне так жаль»…
Он в этот миг  готов был сквозь асфальт
Уйти под землю, если б было можно.

А вечером, крутя  в руках листок
Где (так, на всякий случай, если что),
Она ему свой написала  номер,
Он громко, чтоб перекричать вокзал,
Помятому  приятелю сказал-
Мол, что случись, скажи ей, что я помер.

И, глядя на  поставленный стакан,
Боролся с искушением, пока
Живительную влагу разливали,
И вспоминал, как  в детстве на трудах
Он выжег «буква С плюс буква А
Равно сердечко» на своем пенале.

Он думал про их первый поцелуй
На выпускном, гадая, почему
Случилось так, что жизнь их разбросала.
А после, залпом осушив стакан,
На лавочке заснул. И облака
Летели  вдаль над ним и над вокзалом.

Во сне он видел косы цвета ржи,
Ее улыбку и другую жизнь,
Которой у него уже не будет…
Выстукивали слово «никогда»
Колесами ночные поезда,
А на скамейках тихо спали люди…

Когда вода отравлена полынью
 
Когда вода отравлена полынью
Окажется, и ангел вострубит
В предгрозовой сгущающейся сини,
И медный всадник рухнет некрасиво
На временем истоптанный гранит,

Когда волна всемирного потопа
Придет, смывая наше бытие,
И будет горе дверью громко хлопать,
Из окон понесутся «ахи- охи»,
И юркнет мысль змеею «вот и всё»,

Когда возникнет, словно ниоткуда,
Четвертый всадник (говорят, что так
Придёт конец всему), упрямо буду
Я все равно надеяться на чудо,
И крепко прижимать к себе кота…

Проголосовать за меня, либо за моего оппонента можно здесь:

http://stihi.ru/tv/turnir2024/8