Моя судьба

Когда я несмышлёнышем босым бегал по лугу,
За мной бежал щенок всегда и радовал собой.
Он грел меня и ластился... Я думал, что – в услугу,
А он, как, оказалось, был простой моей судьбой.

Мешался под ногами, но притаскивал корягу,
Которую – бросал ему и прятался в траве.
Найдёт меня, вильнёт хвостом и от меня – ни шагу,
А я его подкармливал, ласкал по голове.

Промчались голозадые дни, повернувшись круто,
Взрослел я и – она со мной, менялся и окрас*.
Ослушавшись, хвост подожмёт и зарычит как будто
И кровью наливается, когда-то добрый глаз.

Бывает иногда и сам – пособеру овраги –
Крюк небольшой – восемь км, но скалится она.
Однажды предложил я ей стакан хорошей браги,
И бегает с тех пор за мной, и изо рта – слюна.

Тащу свою Нелёгкую, больную и хмельную...
Или тяжёлой поступью – мне в спину дышит гарь!
Как будто – злая бестия, не узнаю – такую!
Она из Берегини*, превратилась просто в тварь.

СудЕница (как правильно?) или же – СуденИца,
Врагу не пожелал бы! Стала точно как Цербер*!
Но подарила книгу мне (пятьсот одна страница)
стихов моих. И я теперь – адепт* всех её вер.

Проснётся горемыка и походкой скорбно-гордой,
Идёт ханыга, бестия, бросая взгляд на стол.
У ног ложится и кладёт на лапы свою морду,
Глядит в глаза, ласкается: – Я виновата, мол...

Влачу её презренную чрез реки осуждений,
Я видел с ней: и взлёты, и паденья, даже – дно!
Забил её каменьями без тени бы сомнений,
Да не могу, ведь мы же с ней – навеки заодно