Александр Пушкин Осень Alexander Pushkin Autumn

«Чего в мой дремлющий тогда не входит ум?»
Г. Р. Державин.

I

Октябрь уж наступил — уж роща отряхает
Последние листы с нагих своих ветвей;
Дохнул осенний хлад — дорога промерзает.
Журча ещё бежит за мельницу ручей,
Но пруд уже застыл; сосед мой поспешает
В отъезжие поля с охотою своей,
И страждут озими от бешеной забавы,
И будит лай собак уснувшие дубравы.

II

Теперь моя пора: я не люблю весны;
Скучна мне оттепель; вонь, грязь — весной я болен;
Кровь бродит; чувства, ум тоскою стеснены.
Суровою зимой я более доволен,
Люблю ее снега; в присутствии луны
Как легкий бег саней с подругой быстр и волен,
Когда под соболем, согрета и свежа,
Она вам руку жмет, пылая и дрожа!

III

Как весело, обув железом острым ноги,
Скользить по зеркалу стоячих, ровных рек!
А зимних праздников блестящие тревоги?..
Но надо знать и честь; полгода снег да снег,
Ведь это наконец и жителю берлоги,
Медведю, надоест. Нельзя же целый век
Кататься нам в санях с Армидами младыми
Иль киснуть у печей за стеклами двойными.

IV

Ох, лето красное! любил бы я тебя,
Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи.
Ты, все душевные способности губя,
Нас мучишь; как поля, мы страждем от засухи;
Лишь как бы напоить, да освежить себя —
Иной в нас мысли нет, и жаль зимы старухи,
И, проводив ее блинами и вином,
Поминки ей творим мороженым и льдом.

V

Дни поздней осени бранят обыкновенно,
Но мне она мила, читатель дорогой,
Красою тихою, блистающей смиренно.
Так нелюбимое дитя в семье родной
К себе меня влечет. Сказать вам откровенно,
Из годовых времен я рад лишь ей одной,
В ней много доброго; любовник не тщеславный,
Я нечто в ней нашел мечтою своенравной.

VI

Как это объяснить? Мне нравится она,
Как, вероятно, вам чахоточная дева
Порою нравится. На смерть осуждена,
Бедняжка клонится без ропота, без гнева.
Улыбка на устах увянувших видна;
Могильной пропасти она не слышит зева;
Играет на лице еще багровый цвет.
Она жива еще сегодня, завтра нет.

VII

Унылая пора! очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса —
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса,
В их сенях ветра шум и свежее дыханье,
И мглой волнистою покрыты небеса,
И редкий солнца луч, и первые морозы,
И отдаленные седой зимы угрозы.

VIII

И с каждой осенью я расцветаю вновь;
Здоровью моему полезен русской холод;
К привычкам бытия вновь чувствую любовь:
Чредой слетает сон, чредой находит голод;
Легко и радостно играет в сердце кровь,
Желания кипят — я снова счастлив, молод,
Я снова жизни полн — таков мой организм
(Извольте мне простить ненужный прозаизм).

IX

Ведут ко мне коня; в раздолии открытом,
Махая гривою, он всадника несет,
И звонко под его блистающим копытом
Звенит промерзлый дол и трескается лед.
Но гаснет краткий день, и в камельке забытом
Огонь опять горит — то яркий свет лиет,
То тлеет медленно — а я пред ним читаю
Иль думы долгие в душе моей питаю.

X

И забываю мир — и в сладкой тишине
Я сладко усыплен моим воображеньем,
И пробуждается поэзия во мне:
Душа стесняется лирическим волненьем,
Трепещет и звучит, и ищет, как во сне,
Излиться наконец свободным проявленьем —
И тут ко мне идет незримый рой гостей,
Знакомцы давние, плоды мечты моей.

XI

И мысли в голове волнуются в отваге,
И рифмы легкие навстречу им бегут,
И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,
Минута — и стихи свободно потекут.
Так дремлет недвижим корабль в недвижной влаге,
Но чу! — матросы вдруг кидаются, ползут
Вверх, вниз — и паруса надулись, ветра полны;
Громада двинулась и рассекает волны.

XII

Плывет. Куда ж нам плыть?
___________

Год: 1833

*//

"What doesn't come into my dozy mind then?"
G. R. Derzhavin.

I

October has already come — the grove shakes away
The remnants of its last leaves from each naked bough;
The autumn chill has blown in — with ice freezing the way.
The brook runs murmuring behind the mill still now,
The pond has frozen; my neighbor hurries to the gray
And distant fields to hunt, as the dank days allow,
This frenzied entertainment harms the winter wheat's growth,
The barking of dogs alarms the slumber of oak groves.

II

Now's my time: I don't love spring with its bloom thrillings;
Thaw bores me; there are stench and dirt — in spring, I'm so sick;
My blood sours; longing shackles my mind and feelings.
I'm more satisfied with any winter, harsh and bleak,
I love its snow; in the presence of moon's brilliance,
I love it like a light sleigh ride with her, free and quick,
When warmed up in sables, fresh with frost, a girl-friend,
All over flaming and quivering, shakes your hand!

III

What fun it is, with sharp iron, when shod on the feet,
To glide along the hard frozen rivers' smooth glass!
And what brilliant worries, in the winter feasts, you meet?
One must know honor; with six months' snow, and snow plus,
This overflow will make the den dweller's paw not sweet
And bore the bear. For an age it's not good for us
To sled with young Armidas, though the frost them adores,
Or get bored by stoves behind double windows and doors.

IV

Oh, summer, you are wonderful! I would love you,
If there were not your heat and dust, mosquitoes and flies.
You ruin the soul's talents and torment us through;
We suffer as during a drought every field dried lies;
We think how to get a drink, refresh ourselves too —
And only a pity for the old winter applies,
Having seen it off with wine and Russian pancakes,
And right there, with ice cream and ice we make its wakes.

V

The days of the late fall are usually scolded,
But, dear reader, I love this season best of all,
For a quiet beauty, in shining meekness folded.
Like the unloved child in his family, does call
And draw me this time to itself, to tell you boldly,
Of all the year's seasons, I'm glad for only fall.
As a not vain lover, there is much kindness, I seem,
To find in its gloom, with the help of my wayward dream.

VI

How can I explain this? I like it, a sick lass,
As one may like a consumptive girl, without glamor,
As she has already been condemned to slow death,
The poor thing is drooping without anger and clamor.
The smile is seen on her faded lips, without breath;
She doesn't hear the yawn of the grave abyss condemner;
The purple color is still playing on the face.
She lives today, but with tomorrow isn't the case.

VII

Oh, what a cheerless season! Enchantment of the eyes!
But I am so pleased with your beauty's least adieus. —
I love lush of depressing nature, when emphasize
The forests their dressing in crimson and gold hues,
In their lobbies, the wind swish sounds and fresh breath arise,
The sky is clad like in feathers of a gray goose,
Everywhere the sunrays are rare, appear the first frosts,
As well as the grizzled winter's distant threats and boasts.

VIII

And with each autumn I blossom anew again;
The Russian cold, as it turned out, for my health is good;
Again, I love life habits, what to do now, then:
As turn comes the dream passes, I feel like having food;
Blood plays easy with joy in heart, I'm a young man,
Desires boil - I'm a happy man again, as I would.
I'm full of life again - such is my organism,
(Forgive me for unnecessary prosaism).

IX

They led a horse to me; through open spaces who flings
His mane and carries the rider on his strong back,
And under his shining hoof the frozen valley rings
With so loud crystal sounds and all the ices crack.
But a short day fades, in the forgotten fireplace swings
The burning fire — it pours the bright light, or with lack,
It smolders slowly — and before it, I am reading,
Or such long reflections in my soul I am feeding.

X

And I forget the world — and in a dulcet peace,
I'm being lulled sweetly by my imagination,
And poetry awakens in me: what a bliss,
The soul is oppressed by the lyric agitation,
And it trembles, and sounds, and seeks, as the sleep frees,
To finally pour out by a manifestation —
Then, an unseen swarm of guests flies to me, like bees,
Old acquaintances, on fruits of my dreamy trees.

XI

Thoughts in my head begin to stir for a brave labor,
And light rhymes are running towards them really,
The fingers beg for a pen, a pen — for a paper,
And in a minute — a poem will flow freely.
So a ship naps in still waters, without the vapor,
Lo! — sails are inflated and full winds sound shrilly;
The sailors rush and crawls — up and down; the vessel saves
Its giant mass, sailing ahead and cutting the waves.

XII

It sails. Where should we sail?
___________
23-30 September, 2024

***

Картина: Александр Пушкин на скамейке в парке. 1899 г. Государственный музей А. С. Пушкина, Санкт-Петербург, Россия
Picture: Alexander Pushkin on a Park Bench. 1899. The State Museum of Alexander Pushkin, St. Petersburg, Russia
Автор: Валентин Серов (1865–1911)  Author: Valentin Serov (1865-1911)
Дата: 1899 г. Date: 1899
Из Википедии From Wikipedia