Многоэтажки...

Многоэтажки. Лес квартир. Панельная стена.
Шум городской лишь видимость. Повсюду — тишина.
Молчат все... обо всём. Без тюрем, без указа.
А тот кто возмущен — пусть лечится от сказа.

Ему то на других, вот так же, наплевать
Или того похуже... Честнее так сказать.
Другого пусть хоть батагом шмагают
И как бы ни за что... деньжища отбирают,
И дочери его прилюдно хвост дерут,
А сыну пятилетнему, исподтишка, плюют
За шиворот.
И знают те, почтенные (!), что так творить негоже.
Но где же сыскать палку, что может с ними строже ?..

Вот в этом весь вопрос.

Ты уяснил ли, неврастеник датский ?..
А всё твоё, припудренное, «быть или не быть»...
Такая ахинея. Не мне тебя судить.
Пусть свой вердикт выносят англичане снобы.
У них — трагедия —  от зачерствевшей сдобы,
«Расизм», по отношенью к чёрным, геи...
Пускай понюхают социализм Кореи...

Вновь отошла от темы, «женоподобный стан»...
Когда б мой дед был, славный царь Салтан.
(Наперсника его повержена могила...)
А бабушка, не молча,  — говорила...
Малютку научая про венец.
Как смолоду она и мой отец, грудной еще...
Плелись босыми к морю.
(Жестокость проявить и я могу, не спорю).
Как их, «родной народец», в бочку засадил,
Залил смолой... И в Океан пустил...

И тот, что с пеной изо рта,
Передо мной руками машет,
Один из тех смиренных ротозеев...
Он — тысяча из ста ! А цель его проста...
Его обидели — защитника ищите !
Вставайте ! Пробудитесь ! Сносите и крушите !
Я слушаю внимательно, как должностной прево.
Все как один должны быть за него...
Улыбчиво. Потешно. Когда б не так уж тошно.
«Ответь мне напрямую, а лучше односложно,
А ты бы что предпринял ? На моём то месте ?..
Таких как ты, в округе, один мильон на двести.»