Размышлизм 18

Предыстория.

На одном из симпозиумов встретились четыре лингвиста: англичанин, немец, итальянец и русский. Речь зашла о языках. Начали спорить, чей язык красивее, лучше, богаче, и за каким языком будущее?

Англичанин сказал: «Англия – страна великих завоевателей, мореплавателей и путешественников, которые разнесли славу её языка по всем уголкам мира. Английский язык – язык Шекспира, Диккенса, Байрона – несомненно, лучший язык в мире».

«Ничего подобного», — заявил немец, — «Наш язык – язык науки и физики, медицины и техники. Язык Канта и Гегеля, язык, на котором написано лучшее произведение мировой поэзии – «Фауст» Гёте».

«Вы оба неправы», - вступил в спор итальянец, — «Подумайте, весь мир, всё человечество любит музыку, песни, романсы, оперы! На каком языке звучат лучшие любовные романсы и гениальные оперы? На языке солнечной Италии»!

Русский долго молчал, скромно слушал и наконец промолвил: «Конечно, я мог также, как каждый из вас, сказать, что русский язык – язык Пушкина, Толстого, Тургенева, Чехова – превосходит все языки мира. Но я не пойду по вашему пути. Скажите, могли бы вы на своих языках составить небольшой рассказ с завязкой, с последовательным развитием сюжета, чтобы при этом все слова рассказа начинались с одной и той же буквы?»

Это очень озадачило собеседников и все трое заявили: «Нет, на наших языках это невозможно». Тогда русский отвечает: «А вот на нашем языке это вполне возможно, и я сейчас это вам докажу. Назовите любую букву». Немец ответил: «Всё равно. Пусть будет буква «П»».

«Прекрасно, вот вам рассказ на эту букву», — ответил русский.

Пётр Петрович Петухов, поручик пятьдесят пятого Подольского пехотного полка, получил по почте письмо, полное приятных пожеланий. «Приезжайте, — писала прелестная Полина Павловна Перепёлкина, — поговорим, помечтаем, потанцуем, погуляем, посетим полузабытый, полузаросший пруд, порыбачим. Приезжайте, Пётр Петрович, поскорее погостить».

Петухову предложение понравилось. Прикинул: приеду. Прихватил полустёртый полевой плащ, подумал: пригодится.

Поезд прибыл после полудня. Принял Петра Петровича почтеннейший папа Полины Павловны, Павел Пантелеймонович. «Пожалуйста, Пётр Петрович, присаживайтесь поудобнее», — проговорил папаша. Подошёл плешивенький племянник, представился: «Порфирий Платонович Поликарпов. Просим, просим».

Появилась прелестная Полина. Полные плечи прикрывал прозрачный персидский платок. Поговорили, пошутили, пригласили пообедать. Подали пельмени, плов, пикули, печёнку, паштет, пирожки, пирожное, пол-литра померанцевой. Плотно пообедали. Пётр Петрович почувствовал приятное пресыщение.

После приёма пищи, после плотного перекуса Полина Павловна пригласила Петра Петровича прогуляться по парку. Перед парком простирался полузабытый полузаросший пруд. Прокатились под парусами. После плавания по пруду пошли погулять по парку.

«Присядем», — предложила Полина Павловна. Присели. Полина Павловна придвинулась поближе. Посидели, помолчали. Прозвучал первый поцелуй. Пётр Петрович притомился, предложил полежать, подстелил полустёртый полевой плащ, подумал: пригодился. Полежали, повалялись, повлюблялись. «Пётр Петрович – проказник, прохвост», — привычно проговорила Полина Павловна.

«Поженим, поженим!», — прошептал плешивенький племянник. «Поженим, поженим», — пробасил подошедший папаша. Пётр Петрович побледнел, пошатнулся, потом побежал прочь. Побежав, подумал: «Полина Петровна – прекрасная партия, полноте париться».

Перед Петром Петровичем промелькнула перспектива получить прекрасное поместье. Поспешил послать предложение. Полина Павловна приняла предложение, позже поженились. Приятели приходили поздравлять, приносили подарки. Передавая пакет, приговаривали: «Прекрасная пара».

Cтало интересно, возможно ли сие произведение перевести на английский в стихах?

Вот чем закончился эксперимент. Приятного чтения!

     *   *   *

**The Visit of Lieutenant Petukhov**

In letters warm with dreams and cheer,
Sweet Polina's call rang clear,
'Come, dear Pyotr, waste no time,
Let’s stroll where memories softly chime.

With dances bright and laughter's song,
To a half-remembered pond we’ll throng,
Where reeds entwine, a wild embrace,
Let’s fish where nature finds its grace.'

Lieutenant Pyotr, with heart a-flutter,
Grasped his field coat, worn yet utter,
'Why not?' he thought, a grin in place,
Off he set to the charming space.

The train arrived with afternoon light,
Where Polina’s father, warm and polite,
'Sit down, dear sir,' he did insist,
While Porfiry, the nephew, could not resist.

Then in came Polina, grace displayed,
In a gauzy wrap, her beauty shined,
They chatted, joked, as kitchens worked,
With pelmeni and plum cakes serenely lurked.

With hearty meals, they dined so fine,
Pyotr felt bliss, a sweet divine,
Post-lunch, Polina said with a grin,
'Let’s wander where the day begins.'

The park stretched wide, the pond just near,
Where sails caught breezes and kissed the sphere,
They glided softly, as moments flew,
And to the park, their joy anew.

'Let’s sit awhile,' Polina said,
And side by side, their hearts were led,
In tender silence, the first kiss found,
As whispers of love broke through the sound.

Tired of formality, Pyotr soon laid,
His coat as a soft bed was made,
They tumbled in laughter, lost in the hue -
'Pyotr Petrovich, the rascal, true!'

A voice piped up, Porfiry’s jest,
'Marry her, marry, you’ll love her best!'
Old Pa bolstered, 'Indeed, my lad,'
Pyotr turned pale, his resolve was sad.

With frantic heart, he took to flight,
'Polina Pavlovna, oh, what a sight,
A splendid match, but oh the fright,
To wed in haste would not feel right.'

Thus, in the warmth of an afternoon tale,
Lieutenant Petukhov fled down the trail,
With dreams of Polina - her laughter, her grace,
A perfect catch in a wondrous place.

Before young Peter Petrovich’s gaze,
A vision of grandeur danced through the haze,
A splendid estate, with gardens so fair,
He quickly proposed, with hope in the air.

Polina Pavlovna, with grace in her heart,
Accepted his offer, a beautiful start;
Their vows were exchanged, as the sunlight gleamed,
A union of love, as both of them dreamed.

Friends gathered round, with joy on their lips,
In laughter and good cheer, they shared in their bliss,
With packages wrapped, each token a treasure, then
They proclaimed with delight, 'A wonderful couple!'

'Such a pair,' they declared, with smiles so wide,
As love intertwined, and they stood side by side,
In the warmth of the moment, forever to flow.
A tale of sweet fortune came to its end glow.

Thus ends this story, a fleeting glance,
A dance of thoughts, a serendipitous chance.
To those who harked, to those who cared -
Thanks, we've woven magic - together bared.