Симфоническая поэма Дорога домой

                "Пусть имена цветущих городов
                Ласкают слух значительностью бренной.
                Не город Рим живёт среди веков,
                А место человека во вселенной"
               
                О.Э. Мандельштам

Прелюдия

Я хочу говорить о дороге, ведущей домой,
Даже если не видно во мгле ни дороги, ни дома;
Я устала сражаться – закройте же двери за мной;
Отправляюсь туда, где не встречу проклятого сонма

Обезумевших трутней, хранящих свой жалкий покой,
Бесхребетных слепцов, не умеющих думать и слушать;
Я хочу обернуться танцующей пеной морской
И столетье спустя возвратиться с приливом на сушу.


I. Зов ночи. Allegro

Бессонница - ни отдыха, ни снов.
Живая ночь, обрушившись на крышу,
Зовёт меня на сотни голосов,
Но твоего я среди них не слышу.

Я помню лишь глаза - они чисты.
Слова - тягучий яд. Любить до боли -
Проверенный приём таких, как ты,
А я послушно отыграла роли,

Сплетённые из крови и огня
Безумием твоим, твоей гордыней.
Как выжила, как выстояла я
В плену у страха, в дымке серо-синей?

Как будто бы была оглушена
И связана незримыми узлами.
Твой мир ужасен - ненависть одна,
Мой населён прекрасными стихами.

И всё же ты был домом для меня -
Изломанным, опасным для досуга,
Но ты меня постиг. Снята броня,
Окончен одичалый бег по кругу.

Прощай, мой дом, спасибо за приют.
По зову ночи выйду на дорогу
И, может быть, дойду туда, где ждут,
Хранят покой, не лгут, не судят строго.


II. Дорога, ведущая к дому. Adagio

Назови имена этих звёзд - белоликих Плеяд,
Начерти им маршрут в пустоте безразличной вселенной.
Наблюдая светила, сплетённые в призрачный ряд,
Я запомню дорогу домой и вернусь непременно.

А затем будут годы мучительных странствий в пыли,
Беспокойные ночи, восходов кровавое знамя.
Одиссея почти бесконечна - в дыму корабли,
Мириады столетий, беззвёздная тьма между нами.

Я забуду однажды слова и начало пути,
Устремление сердца, что было надеждой ведомо.
И тогда лишь мерцанье Плеяд темноту победит,
Приглашая вступить на дорогу, ведущую к дому.


III. Безумная птица. Vivo

Заплутавшие в мире стремятся домой,
Если всё ещё помнят, куда возвратиться.
Я забыла дорогу, утратив покой -
Изломавшая крылья, безумная птица.

Я запомнила, как полыхала земля,
Как живые, в пожаре кричали деревья,
Как из алого дыма рождалась заря,
Разбивались надежды, сбывались поверья.

Тем, чьи кости решил этот мир размолоть,
Оставалось взлететь над карающей былью,
И тогда, разрывая безвольную плоть,
За спиной появились кровавые крылья.

Через боль - через страх - напролом - в пустоту,
Лишь бы вырваться только из сердца пожара.
Мне казалось, что там я покой обрету -
В вековой тишине, где пылают стожары.

Может, это и чувствовал дерзкий Икар,
Расправляя чужие, неловкие крылья?
Дерзновенный полёт, неизбежный удар,
Только миг между звёздной и кухонной пылью.

Что за злая насмешка - прослыть волевой
И не сметь рассказать, что узнала на деле:
Перебитые крылья срастутся, но боль
Навсегда застывает в изломанном теле.

Чужестранка, которую буря зовёт,
Позабывшая дом, бесприютная птица,
Для чего существует свободный полёт,
Если негде на свете тебе приземлиться?


IV. Предчувствие стихов. Andante

Предчувствие стихов - как робкий свет,
Крадущийся тайком в мою темницу.
Могуч и жалок страждущий поэт,
Из камня превращающийся в птицу.

Я вижу свет. Я просто буду ждать,
Когда меня коснётся гул столетий,
Сразит оцепенения печать,
Наполнит смыслом сонмы междометий.

Создать стихами тёмную вуаль,
Былое скрыть таинственным грядущим;
Смотреть, как свет дробит небес хрусталь;
Узнать, какой простор грозит идущим;

Бесстрашной быть; увидеть сотни снов -
Безудержных, наполненных стихами,
Пропетыми на сотни голосов
Тоской прибоя, твердью и лесами;

Познать, как разрушителен прилив,
Какая сила в звуках мирозданья;
Лететь стремглав, о страхе позабыв,
Туда, где воплощаются желанья;

Туда, где дом, где боли больше нет,
Нести свою изломанную лиру...

И я иду туда, где гаснет свет -
Навстречу исчезающему миру.