24 0028 красивой...

Всегда в окружении света и звонкого смеха, как треск фейерверка на бархате неба ночного,
пленила мужчин, преклонивших колени в доспехах, глаза опустивших, боящихся взглядов ожога.
Им было позволено этой красой насладиться, вдыхая лишь шлейф ароматов её осторожно,
так, словно была она той экзотической птицей, которую, даже поймав, приручить невозможно.

Она была бурей, способной унынье развеять, пожаром лесным, танцевавшим на грани контроля,
той силой, которую нужно всем сердцем лелеять, обжечь свои крылья огню её страсти позволя.
В моменты, когда она глядя в окно замолкала, он видел под блеском обёртки ранимости хрупкость,
всей тяжести жизни на плечиках тонких — усталость, ни разу не занявшей место в спасательной шлюпке.

Добиться её, всё равно что взобраться на гору, когда каждый шаг по отвесной стене — испытанье,
под градом насмешек, служивших щитом и укором, лишь он, покоряя вершину, польщен был вниманьем.
Сам воздух вокруг изменился, заполнив пространство энергией дикой, которая одновременно,
пугала его искромётностью непостоянства и вновь покоряла, души обнажив откровенность.

Она отдавала без меры, не требуя больше, чем преданность глаз, отражающих нежность заботы,
чем жажда его постоянства, не ставшая ношей, чем истинность чувств в океане фальшивых гипотез.
Позволила стать ему центром вселенной без рамок, балансом напора эмоций и неги покоя,
своей необузданной страсти пьянящим бальзамом, доверия пульсом застывшего сердца изгоя.