Как я в двадцать лет уехала работать на вахту

Рассказ повествует читателю о девушке, что не находит себе места в привычной жизни, что решается кардинально ее изменить. Я же предлагаю оценить быт, характер и сомнительное будущее данной героини, полное тайн и важных взаимоотношений. Приятного Вам чтения букв.
 
Глава 1.
Отправная точка.
Всё началось с моей прежней работы в сервисе по ремонту и продаже устройств с аксессуарами. Спустя почти три месяца работы я уехала из своего города, но пока речь будет про события в родном крае. Будни продавца как заинтересованного лица проходили по тактике: «посиди-посмотри, возможно кому-то впарь безделушку, например: емкое переносное зарядное устройство, чехол, шнур, а также прими в заказ ремонт кирпича. Иногда мне даже приходилось помогать нашему молодому инженеру, Виталику, который в меня то ли влюбился, то ли совсем не понимает как устроен этот мир с людьми, его окружающими. Мне было интересно смотреть на то, как кто-то может по памяти собрать разобранное своими же руками устройство.
Тут надо вписать «пару слов» про талант. Как в само явление я в него не верю. На то есть масса скучных доводов, которые только скуку да зевоту вызывают, но если утверждать обратное, что человек трудится в каком-то направлении деятельности и набирается опыта, набивает руку, тогда, чёрт возьми, талант существует как определение его действий.
В общем, наш техно-Витя потом с кислой миной передаёт заветный кирпич мне, я отдаю клиенту. Схема простая и ещё довольно нудная. Иногда бывает даже весело, ведь мы шутим и общаемся, и, жаль, что только по работе.
Наша точка, подобие прилавка, стоит не то что бы на отшибе торгового центра, скорее всего, здесь есть некая атмосфера, которая призовёт тебя пойти именно в эту его, торгового центра, скучную часть, чтобы отдать тот самый заветный кирпич волшебнику на ремонт или удивиться цене чехла и, невзначай, натягивая шляпу с нервно бегущими глазами, оттягивать ворот пальто, сие мероприятие желая покинуть.
Одним вечером, заканчивая работать, Виталик предложил мне пройтись и поужинать. Мы говорили про то, о чём я бы никогда не подумала догадаться, ему нравилась фотография и вино, особенно нравилось вино. Но как бывший сомелье стал работать в торговом центре в маленьком угловом пространстве по ремонту техники даже не продавцом?
Мне он так и не рассказал, будто бы и сам не знал как докатился до того, где он сейчас остановился. Впрочем, вечер обещал быть приятным, если бы не дальнейшие события. Не всем обещаниям дано сбыться и зависит их судьба от разных факторов.
В тот день была ссора с мамой, что стало последней каплей в озере моих злобы и обиды, о чём, наверное, нормальный человек вскоре бы пожалел.
Я пришла домой после приятно проведённого дня из работы, прогулок, ужина в ресторане, но то было время сентябрьского вечера, с падающими листьями и некоторой слякотью. Те тусклые оранжевые фонари стали родными, как и иногда покрапывающий дождь. Я прошла мимо матери, как-то гаркнув очередное приветствие не совсем искренне, удалилась в свою комнату. Закрытая дверь обдала листки моих, в бардаке лежащих на полу, тетрадок потоком воздуха и я, скатившись по двери, устремилась взглядом в окно, свет фонарей напомнил ещё раз события сегодняшнего вечера.
Мои наброски с тоской смотрели на меня, их рисовавшую мать, и я с тоской комкала каждого из них; конспекты лекций пар того места, из которого я забрала документы, и какие-то прочие вещи.
— Варя! Варь, черт! Подойди уже на кухню, — прокричала мама.
Я ничего не ответила. Выждав около минуты и подперев дверь грузным лбом, тело сделало выдох, пришлось выйти.
Как оказалось, меня ждал предстоящей помощи неприятный разговор.
— Кем ты работаешь?
— Продавцом и по совместительству за десятку сверху помощником техника.
— Ты думаешь о перспективах в будущем, о хорошей работе, которая будет и приносить деньги в дом, и устраивать тебя? Что-то мне кажется нет.
Она, плача и крича о своей жизни, обо мне, все пыталась донести мне свое видение мира, но я не понимала ее, ровно так же, как и ее успокоить. Истерия была настолько сильная, что она сама ушла, оставив кровь с кулака на треснувшей от удара плитке. Удар был искренним, сильным, как и воля человека, годами копившего скорбь.
Две минуты моего молчания, ответа так и не последовало.
Что я могу ей сказать, о чём спросить, я тоже не знала, но понимала одно: я решу всё сегодня. Возможно, в ближайшие несколько минут.
Подойдя к ней, я сказала как отрезала.
— «Мам, я уезжаю. Сегодня», — последняя мысль была особо тяжёлая даже в голове, и всё же я её произнесла.
— Куда же ты поедешь?
— Искать работу в другом городе, жить самостоятельно, уже не опираясь на чью-то руку. Кажется, мне это необходимо.
Что ж, и она выждала минуту молчания и ушла прочь из кухни, кажется курить в лоджии.
 
В этой каморке есть всё что нужно, и здесь особенно уютно, ведь за окном минус тридцать градусов. Расположение вещей и предметов мебели в комнате было уютным и атмосферным, однако чтобы пройти даже к сумке с вещами, надо было обойти пару горшков с растениями в мой рост, перешагнуть через пса, который так постоянно и лежал около них, отодвинуть заслонку сбоку стеллажа, такое вот тайное место; про камин… он был чёрного цвета из металла, квадратной формы и с каким-то закалённым стеклом, открывая которое, я подкидывала дров туда и в свою жизнь. Дым из трубы давал понять, что тут не все еще насмерть замерзли, что кто-то топит печь, что дом снова живет. Пса звали Рябым, — это уж лучше, чем предыдущий смотритель был мнения о нём, называя его то «плешивым», то «рябым» и с каким-то принижением, причём на последнее прозвище он охотно отзывался, — левое ухо пса некогда пострадало в схватке.
Теперь у него есть незаурядная кличка, оборванное поперёк ухо и заботливая хозяйка. Лучше сказать, я была ему другом, как и он был моим, словно мир через старую плёнку — чёрно-белым, в зерно пятнистым товарищем.
 
Глава 2.
Как я в двадцать лет уехала работать на вахту?
По правде говоря, новый для меня город был встречен «по одёжке», да не совсем чистой. Проездом любуешься на природу, и осень только наступила, а уже чувствовался легкий морозец. Остановившись у забора, я вышла из машины полюбоваться видами крутого склона с полянами и деревьями, тут уже опадал клен. Недалеко от меня стоял мужчина, фотограф с оборудованием и еще несколькими молодыми людьми, он целился объективом в редкую птицу, они наблюдали, она позировала.
Стало интересно как так можно скрупулезно подходить к фотографии, и я подошла к нему. Как выяснилось в неловком разговоре, это редкий вид птицы, водившийся в этих лесах, и чтобы увидеть ее, еще и совершенно случайно, надо обладать недюже хорошим везением.
Я часто делюсь с людьми своими знаниями или чем-то, что вдохновляет и умиляет взор, поэтому дала посмотреть несколько распечатанных фотографий.
— У Вас в окружении есть талантливые люди относительно фотографии и картин?
— Парочка имеется, от которых и услышала позитивную оценку.
— Что ж, и Вы разбираетесь в фотографии?
— Отнюдь. Я мало понимаю в этой сфере, но что-то будто ведет меня к снимку, в местах, где я прохожу если и есть необыкновенное ощущение будто их надобно запечатлеть, я понимаю, что без этого нельзя продолжать день. И делаю снимок.
Мы еще немного поболтали.
— Понимаете, Варвара, очень у Вас хорошо и, по-своему, уникально получается чувствовать окружение, - усмехнулся он - это сразу видно. Только вот почему-то отрицаете свои талантливые руки, но зато... зато верите в талант как явление многократного повторения и совершенства навыков. — Забавно, — подытожил мысли Дима, фотограф местной газеты.
— Я остановилась посмотреть на вид, ну уж очень он захватывающий.
— В какие края направляетесь? Не к нам в Н-к? Знаете хоть дорогу-то?
— Да, как раз переезжаю сюда на новое место.
— Тогда позволите поехать с Вами?
Дмитрий предложил двинуться в сторону города, я поехала следом. В городе есть даже не академия, а обычный колледж с уклоном в рисунок, чертежи и, как ни странно, фото. И как оказалось, там он преподает занятия по черчению и искусству фотографии. Чуждо мне оно, твердила себе до поры, пока не начало нравится. Жаль уже скоро ноябрь, можно было бы и попробовать себя в чем-то себе несвойственном, таком новом для себя деле. Я уже и забыла каково это погружаться с головой в неизведанное.
Город медленно накидывал на себя саван таинственности и неизбежности, будто погружался в долгий сон, как и вся живность в округе. Если бы еще не было такого названия для города как Твин Пикс, мой нынешний город явно носил бы такое или похожее с ним название. Несмотря на тайны вуаль, выглядел как и все наши провинциальные города в большой округе всего Урала.
Мы доехали до местного ресторана и попрощались. Обмениваясь номером, он без задней мысли пригласил меня на одну лекцию о работах фотографов 20 века, таких как Марк Ребу, Анри Картье-Брессон и Эрнст Хаас. По его словам для меня это будет глотком чистого воздуха.
••••••••••••••••••••••••
Это ничтожно малая часть написанного, там потом пушка будет. Авось кому зайдет)